Протестанты
Любопытство губит не только кошек.
Тема, предложенная Стратием, манила деньгами. Но и с протестантами надо работать. Хоть разорвись.
Приступая к вопросу изменника-генерала, Сергей первым делом собрал своих агентов.
- Догадываюсь, что вы подумали – затевается новая тема.
Все закивали, ожидания продолжения, и он понял, что угадал правильно.
- Мне кажется, что вся наша власть скоро будет на ушах, - босс выдержал хорошо рассчитанную паузу и продолжил, ковыряя в ухе шариковой авторучкой. – И вот что я хочу вам предложить.
Он вытащил ручку из уха и задумчиво её рассмотрел.
- Говоря конкретно, имеется компромат на одного из высших чинов ВСУ. Кто не прочь прилично заработать? – сказал Сергей и улыбнулся.
Только и всего. Был один сыщик – стало четверо, не считая стукачей, информаторов, провокаторов и обычных сплетников. Все озадачились одной целью – собрать информацию на одного из генералов Генерального Штаба ВСУ, Ценные сведения и факты стимулировались. А на Украине, давно известно, всё и всех можно купить.
Сергей сразу решил – одной фотографии мало: генерала надо сдавать с поличным или подвесить его на шантаж. Главное – он замарался и влип. Теперь, Бог даст, будет курочкой рябой, способной приносить золотые яйца. Шибко Сергею шантаж понравился – бескровно и денежно. .
Короче говоря, у некоего генерала ВСУ появился повод дрожать за свою шкуру. Но Сергей собирал информацию и прикидывал – как изменника посадить на цепь? Свой человек в Генеральном Штабе, это вам не фунт изюма.
Вопрос, поставленный частным сыщиком перед обладателем компромата Стратием, звучал так:
- Можешь это себе представить?
Верить или верить этому пройдохе с хитрой рожей? – думал тот. – Мог ли он?
- Могу, - сказал Иван Иосифович.
Так все и началось.
Причем, каждый участник операции с кодовым названием «Генерал» с минимальным инстинктом самосохранения понимал, что действовать надо в высшей степени осторожно – в этом состоял один из принципов работы «тайной агентуры», в которую Сергей переименовал «агентов смерти».
Вместе с названием сменились и принципы. Когда речь шла о вещах, которые были секретны просто потому, что это заложено в их природе, необходимо было приложить все старания, чтобы тайное не стало явным, не дать потенциальному врагу в руки козырь.
Серега всех участников сумел убедить, что они не с «бухты-барахты» собрались на разовое мероприятие, а представляют собой серьезную организацию. Он пожертвовал барышом шантажа и учредил в коллективе зарплату. Надо сказать, она стимулировала творческий подход всех участников организации.
Сергей, без сомнения, был лидером и душой «тайной агентуры». Его приказы исполнись беспрекословно.
В общем, дела начались недурно. Если бы не другая сторона медали.
А другая сторона заключалась в том, что с Залужного только началась кадровая чехарда в верхах власти. Зеленский намеревался перетрясти аппараты ВСУ, СБУ и министерства правительства – заменить неугодных ему людьми ближайшего окружения. Президент утверждал, что для победы на фронте нужны новые действующие лица.
Наблюдаемый генерал попал под сомнение – отправят в отставку или повысят? Шансы были равновеликие.
Сергей открыл офис частного сыскного бюро и собрал на совет «тайных агентов»
Стратий, новый участник, считал, что вся система власти прогнила. Прогнила морально, и к тому же показала себя глубоко несправедливой к нему и его товарищам, которые честно выполняли свою работу. Благодарности ждать не приходится – заткнись и надейся на лучшее. Поэтому он почин Зеленского одобрял.
Серега поправил:
- Это частные беды. Речь идет о генерале – взять сейчас хоть что-нибудь с него, или ждать, когда фрукт созреет.
- А есть перспективы? – спросил Гоша Цимбалюк
- С таким непредсказуемым президентом они всегда есть, - ответил ему Костя Козлевич.
Стратий:
- Я за то, чтобы ждать: он сидит на крючке. А другого когда ещё подцепишь…
Чтобы дать остальным время подумать, Сергей не без гордости спросил:
- Как вам офис?
- А секретарша будет?
- Посмотрим, как дела пойдут.
- Я могу пока выносить твой мусор.
- Боже упаси! – замахал руками частный детектив. – Приборкой я займусь сам.
- А ещё столы будут?
- Будут и кабинеты, но спешу напомнить вам, что у нас не гособеспечение – что заработаем, то полопаем.
- Мысль красивая, - сказал Арпа. – Надо девизом на стену повесить.
- Это едва ли не самое главное в нашей работе, - улыбнулся хозяин кабинета.
- Ну-ну, - поморщился Альгимантас. – Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду.
- То хорошо, что все мы здесь сегодня собрались.
Сергей из шкафа достал стаканы и бутылку виски.
- А что нам на это патрульный скажет? – спросил Козлевич с неподдельным интересом к Стратию.
- Не попадайтесь.
- Успокоил, - Цимбалюк, внутренне усмехнувшись.
- Давайте выпьем за Зеленского, - предложил полицейский. – Чтобы он сделал правильный выбор. Такой, как нам надо.
Никто возражать не стал.
Сергей поставил стакан:
- Господа! Сановные пановья! Сейчас вам открою тайну, откуда деньги берутся на вашу зарплату.
Он рассказал о своей гениальной идее – под шумок религиозных погромов раскольников УПЦ «крышевать» верующих прихожан-горожан.
- Уже платят жиды и буддисты. Но Киев огромен, просто поле непаханое. Протестанты, баптисты и всякая сволочь не православная прячутся по углам и требуют нашего внимания. Пока по воскресеньям раскольники Лавры бомбят мусульман, берите их тепленькими за жабры – пусть платят, сволочи, пока к ним не пришли с битами и кастетами. Кто готов на такую работу?
Согласились все.
Долго говорили о предстоящих наездах.
Сергей хотел поставить все точки над i, прежде чем принять окончательное решение.
Сомнения вызывал у него Стратий. Он полицейский. Его дело ловить нарушителей на дорогах, пока они не наломали ещё больше дров. Но он сам вызвался в шантажисты. Сказал, единственное, что его привлекает в новых хлопотах – возможность заняться, наконец-то, самостоятельной оперативной работой. На службе он полностью зависел от напарника – к тому же, старшим его по званию.
Здесь же все в порядке – он справится.
Сергей напутствовал:
- Думаю, суть тебе понравится. Ты наверняка будешь приятно удивлен. Верующие примут тебя, как спасителя от разгула раскольников. Это работа для настоящего полицейского, такого ты.
Настоящий полицейский, подумал Иван Иосифович Стратий. Вот, оказывается, как это называется – настоящий полицейский.
Потом перешли к практическим деталям.
Все добытое в общей котел. Зарплата небольшая, но обязательно еженедельная, на американский манер, по завершению дела – премиальные. Они утверждаются общим голосованием на основании конкретного вклада.
Оставался ещё один деликатный вопрос.
Задал его Альгимантас Арпа:
- А как долго ты собираешься быть боссом?
- Если хочешь, могу уйти завтра, - слегка улыбнулся Серж.
Если уходить, то насовсем, подумал он, но, разумеется, не выдал своих тайных мыслей.
- Я-то думаю, куда мне податься, если Украине совсем кердык придет, - латыш тоже улыбнулся. – Но я офицер, а ты не служил – как мне тебе подчинятся.
За босса ответил Цимбалюк:
- Кто платит зарплату, тот и начальник.
И Сергей:
- Это пожалуйста. Если потребуется, можешь жить здесь.
Латыш, похоже, раздумал тикать на свою историческую родину, подумал Сергей.
Арпа кивнул на предложение босса.
- Вот так обстоят дела на сегодняшний день – подвел Сергей итог совещанию.
Так все и началось.
Разъезды и переговоры Сергея с протестантами на этом закончились, не начавшись. Он осел в кабинете, принимая информацию от агентов. Приобрел карту Киева и отмечал синагоги, церкви, храмы, приходы, центры и школы (буддизма), платящие за «крышу» и ещё не охваченные. Теперь у него солидная должность босса «Тайного агентства». Причем, с точки зрения возможностей для шантажа лучшего места просто не было.
Его лучший друг Юрий Николаевич Бородавка (назовем его так) обеспечивал наезд раскольников на мусульман, пугая всех остальных горожан. Сам же он категорически отказывался вступить в общество «тайных агентов». Это омрачало картину Сергею.
- Моя вера и сан не позволяют, - объяснил он свой отказ. – К тому же я собираюсь жениться.
- Дай знать, если передумаешь, - попросил босс агентства, при этом подумал – как может жена помешать работе?
- Ты мне лучше скажи, что с тобой приключилось?
- О чем ты?
- Ты говорил, что любишь один работать. А тут сразу целый коллектив. Сколько у тебя человек в подчинении.
- Пока четверо.
- Если мне память не изменяет, ты собирался окончить университет и уехать в Ирак.
- Это мечты. Для них деньги нужны.
Сам подумал – сдадим Украину москалям, тогда и уеду.
- Частный сыск – это мечта из детства или вынужденная мера?
- На жизнь надо как-то зарабатывать. Кстати, меня отчислили из универа
- За что?
-. Дал по роже одному профессору.
- Не проректору ли Закусило?
- Возможно, - пожал плечами Сергей.
- Правильно сделал. А у меня духу не хватило в свое время. Да и никогда не был силен по части подраться.
- Сполна получил.
И Бородавка с ним согласился.
- А тебе, вижу, нравится быть боссом. Что же с тобой приключилось?
- Новые времена настали и нас заставляют обновляться.
- Будем надеяться, лучше прежних. Хотя я бы сказал, другие…
Неужто Бородавка надумал жениться? А как же мама? Когда мы совершаем серьезные поступки, это влечет за собой серьезные последствия. Вот и женитьба – как раз такой случай.
Но Юрий Николаевич врал – не думал жениться, но мечтал.
Маму спросил по этому поводу.
- А ты сам что думаешь? – та ответила вопросом на вопрос с интонацией, которую он терпеть не мог. – Это ведь это тебе жениться, а не мне.
- Если приведу невесту, ты согласишься с выбором?
- Помнишь, пять лет назад ты привел какую-то шлюху, а я вышвырнула её вон.
Ну и что с того, подумал он, это же было давно. Теперь другие времена.
- А ты как считаешь, нужна мне жена? – спросил с любопытством Юрий Николаевич.
- Тебе мало публичных домов?
- Я туда не хожу.
- Не ходишь, значит, не хочешь, - пожала плечами мама. – Мой сын – весьма порядочный молодой человек, ведущий достойную жизнь.
Чего это она так развеселилась? – подумал Бородавка. – Никогда не поймешь, что у неё на уме.
- Ты что, меня разыгрываешь?
- Я? Когда я тебя разыгрывала? – спросила она с притворным удивлением. – Кстати, а что говорит по этому поводу его высокопреосвященство?
- Архиепископ? А почему ты спрашиваешь? Не все ли мне равно, что он говорит?
- Ай-ай-ай, - горестно покачала головой мама, хотя вид у неё был на редкость довольный. – Митрополит не интересуется своим ближайшим окружением.
- Он слишком занят другими делами.
Опять она его дразнит.
- Хочу тебе кое-что сказать, - мама внимательно посмотрела на сына.
Юрий Николаевич неопределенно покачал головой и промолчал. Лучше выждать немного. Женщины – совершенно точно не такие, как мы, подумал он. Ему захотелось сменить тему.
- Лучше потом. Оставим это на вечер. А сейчас сходим в кино?
- Ладно, сходим. Я давно хотела посмотреть один фильм – кажется, он ещё идет.
- Замечательно! Так и сделаем.
Она все-таки хорошая, его мама.
Добросовестная полицейская работа сама по себе награда, думал Стратий, направляясь в протестантскую церковь, которую выбрал для посещения. Рассказать о погромах супостатов-раскольников и предложить защиту за вознаграждение надо так, чтобы не уронить репутацию полицейского.
- У вас ещё ещё не было погромщиков от УПЦ? – спросил он пастора.
- Садитесь, - кивнул служитель церкви на стул для посетителей. – А что они, собираются к нам?
- Собственно говоря, я зашел предложить услуги по защите церкви от хулиганов-погромщиков. Настало беспокойное время. Все силы отданы фронт, а в городе беспорядки – погромы, убийства…
- Последние судороги уходящей власти?
Стратий улыбнулся и покачал головой:
- Нет-нет, я зашел частным порядком. У меня есть свои связи…
- Дожили, - с горечью сказал пастор. – И сколько стоят ваши услуги?
- Тариф для всех один, - сказал полицейский и откинулся на спинку стула.
- Насколько я понимаю ситуацию – в противном случае в следующее воскресенье наша церковь будет атакована раскольниками УПЦ?
- Да, - сухо сказал Стратий. – Тут не надо быть Эйнштейном.
- Не надо, - согласился пастор. – Телевизор наглядно убеждает.
Правильный человек на правильном месте – довольно подумал шантажист-полицейский.
- И многих вы охватили?
- Это не рекламная информация. Сделайте свой выбор, и я уйду.
- Во-первых, - начал загибать длинные костлявые пальцы пастор, - я один не решаю. Во-вторых, сумма, по-моему, должна зависеть от числа прихожан.
Никогда не видел более мрачного и сварливого субъекта, поморщился Стратий.
- В чем проблема? Мал приход – закрывайтесь.
Именно так он и рассуждал.
- Я к вам вернусь через неделю. Почти уверен – вы найдете выход из положения.
- Вот оно что, - протянул пастор. – И это полиция…
Позиция Стратия в разговорах с протестантскими пасторами основывалась на трех факторах. Во-первых на сообразительности – дорожное патрулирование научило его определять уровень интеллекта задержанного из первых фраз. Во-вторых, он точно определял, сколько с кого можно взять. А в-третьих, он всегда за спиной чувствовал авторитет государства и действовал от его имени, хотя выручку клал в свой карман.
- Именно полиция! И печется она, между прочим, о ваших интересах.
- Продолжайте. О наших интересах, говорите – это очень интересно!
За кого он меня принимает – подумал Иван Иосифович. И все же ход мыслей пастора был ему понятен.
- Ставлю сотню против одного, что руководство прихода согласится на мои условия.
- И многих вы объехали? – повторил служитель церкви.
- Это служебная информация.
Зачем тебе знать? – подумал он.
- Были отказы?
- Нет.
Объедем всех – не сомневайся. А потом возьмемся за баптистов.
- Верующие нуждаются в нашей защите. И благодарят за ценную помощь. Скупость тут не уместна.
А что вам ещё остается делать? - подумал весело Стратий.
- Не лучше ли пресечь беспорядки в корне?
- Нет, - отрицательно покачал головой полицейский. – Вы давно в Украине? Вы плохо знаете её. То, что мы с вами считаем погромами, в Верховной Раде называется свободным волеизъявлением народа. И сами депутаты в этом участвуют.
- Вы имеете в виду Ляшко?
- И не его одного.
- А вы не путаете? – пастор с удивлением установился на полицейского.
- Могу побожиться.
- А не пробовали на них суд падать?
- Думаете, суд их остановит? Разгромят за милую душу. Уже захватали здания суда и выбрали заседателей на помойку. Это процедура называется люстрацией. Ещё не сталкивались? Вам повезло.
- В таких ситуациях невозможно заниматься полицейской работой.
- Не возможно, - согласился Стратий. – Хотя самое странное не это.
- А что же?
По мнению Ивана Иосифовича, самое странное было, что Украину с таким бардаком готовы принять в Европу.
- Вот это да! – восхитился пастор. – Они устроят старушке жизнь.
- Вот именно. Да ешё на плечах войну принесут. Недурной подарок политики из Брюсселя Евросоюзу готовят.
- С чего вы такие?
- Нет основы под нацией. Кацапы вон гордятся своей истории. А мы хотим к Европе притулиться. «Украина це Европа» - лозунг момента.
- Вам до Европы порядочностью не дотянуться, - нахмурился пастор.
- Да бросьте вы. Что с улыбкой, что руганью – вранье оно и есть вранье. Больше Европы врут только в Штатах. Но там жизнь такая, взбаломошнная.
- А вы и Штаты не любите?
- А за что их любить?
Разговор становился все веселее, подумал полицейский с некоторым удовольствием.
- Европа – дура: Украину спасает. Сама увязнет по самые немогу. Земля наша её манит – от промышленности почти ничего не осталость.
- А народ с ума сходит, - задумчиво произнес пастор.
- И сколько убито, в бегах за границей.
- Что ж, конец Украине?
- Как будто.
Стратий не показался пастору хорошим полицейским. Впрочем, вопрос не особенно интересный, поскольку дело не в нем, а в информации, которую они только что обсудили. Визитер сумел объяснить, почему церковь нуждается в его защите.
Чтобы не усложнять ситуацию, решил пастор, надо платить. Если тайное станет явным, может открыться, что религиозные погромы санкционирует в стране сам президент. Чтобы направить деньги на фронт или украсть.
И ещё… В мире существует издавна уголовный терроризм. В последнее время, благодаря Соединённым Штатам, появилось понятие политического терроризма. В Киеве, при попустительстве властей, имеем дело с религиозным терроризмом.
И все же, больше всего не давал пастору покоя вопрос о будущем Украины.
Нет, не Европа его решает, и даже не Соединённые Штаты. Решает свою судьбу украинской народ – рассеяться по миру или войти в Россию областями федерации. Как государства, Украины уже не будем. А уже тем более, украинского нацизма…
Эти мысли уже не оказались дикими. Политические симпатии пастора были весьма далеки от нацистских. И коллеги его, служители протестантских церквей в Киеве, замечены в шашнях с социал-демократами, зелеными, христианскими демократами, либералами… Нацизм не в моде был у священников.
А разгул раскольников УПЦ – что это, как не религиозный фашизм?
В следующей протестантской церкви уговаривать пастора долго не пришлось.
- Все понятно, - весело ответил священнослужитель – Если надо, значит, будем платить.
- Могу я присесть? – Стратий глазами показал на стул у письменного стола.
- Само собой. Хотите кофе?
Полчаса и две чашки кофе спустя, полицейский умнее не стал. Он, правда, получил согласие на «крышевание» прихода, но умнее определенно не стал.
- Извините, ответьте на интимный вопрос, - попросил пастор. – Как могло случится, что раскольники митрополита Киевского попали под контроль полиции?
- Хотите официальное разъяснение? – с удовольствием ответил дорожный патрульный. – А я у вас не от управления, а частным порядком. Как говорится, судьба играет человеком.
- Чем дальше вас слушаю, тем все страннее и страньше.
- Да вы не беспокойтесь. Деньги ваши не пропадут даром – мы свое дело знаем и безопасность гарантируем...
Стратий заглянул в офис Сергея.
- Значит, все на мази, - выслушав доклад полицейского, оцепил работу босс. – Знаешь, что мы с тобой сделаем?
- Слушаю.
- У тебя неплохо получается – продолжай европейцев обрабатывать, а Костика с Гошей я натравлю на баптистов – пусть пока обучается. Где не получится, Бог с ними – не велика потеря.
- Могу показать на примере, как работать с протестантами. – широко улыбнулся Стратий. – Им не нужны долгие разъяснения. Они, наконец-то, сообразили, что настали новые времена. Меня встречают овациями, причем стоя. Угощают не только кофе…
- Наверное, стол накрывают? – Сергей поинтересовался без энтузиазма,. – Неплохо. У меня такое впечатление, что настроение у протестантов изменилось к лучшему.
- Будем надеяться, - сказал Иван Иосифович. – Все-таки живем мы с ними в одном городе.
- Ладно, шутки в сторону. – Сергей внезапно посерьезнел. – Продолжай в том духе, в том же темпе.
- Хорошо.
Как только за Стратием закрылась дверь, босс набрал номер телефона Арпы. Давно пора было, хотя бы из соображений вежливости – с момента их последнего разговора на совещании прошло уже несколько дней.
Альгимантаса положили в онкологическую клинику на лечение.
- Врачи обнаружили рак, - сообщил он по телефону. – Остается только надеяться.
- Я могу чем-то помочь? – начался Сергей и споткнулся.
Что говорят в таких случаях?
- Ничем. Помолись за меня.
Выяснив адрес клиники и номер палаты, босс отключил телефон.
Ему стало грустно, хотя в последнее время отношения их несколько охладели.
Решил позвонить Цимбалюку.
- Да, - отозвался Гоша.
Несмотря на краткость ответа, голос его звучал ничуть не бодрее, чем у Альгимантаса.
- У тебя есть время встретиться? – спросил Сергей, которому неохота было тратиться на реверансы.
- У меня дома готова жареная свинина с макаронами, - мрачно заявил Цимбалюк. – Приезжай с пивом, угощу.
- Приеду. Не жри без меня, - рискнул босс, хотя представления не имел о Гошиных кулинарских способностях.
Как и Сергей, Цимбалюк жил один. Но в отличии от босса квартира его была неухоженной. Закоренелый холостяк…
Босс купил несколько бутылок пива, водку и маленькую бутылочку коньяка. Не стану скупиться, решил он.
Никогда не перестану удивляться причудам жизни, подумал Сергей полчаса спустя, пока хозяин разливал водку. Они сидели в кухне двухкомнатной квартиры Гоше.
- Слушай, до чего вкусно! – восхитился Серж, налегая на свинину с макаронами.
- Настоящим мужикам нужна настоящая еда, - пробурчал Цимбалюк и поднял рюмку. – У меня есть мечта. Хочу купить домик в Испании и жениться на испанке.
- Да, там, кажется, теплее.
Хохол Цимбалюк в Испании, - подумал он. – Откуда что берется.
- Я жары не боюсь, - вздохнул Гоша.
Они выпили, поели, сварили кофе и перешли в гостиную поговорить.
- Ты хороший мужик, Серега, - сказал Цимбалюк и кивнул на пузатую коньячную рюмку. – Чем могу быть полезен?
- Меня интересует, почему ты дома, а не работе, - решительно приступил к делам босс агентства.
- Если ты имеешь в виду церкви, то я был уже в одной – на сегодня хватит. Кое-как уговорил попа, но почувствовал себя идиотом.
- А что так?
- Не мое это, не мое. Мне бы пиф-паф или в морду кому-то дать, - Гоша покачал головой и сделал приличный глоток коньяка.
Сергей молча кивнул. Цимбалюк не из тех, кого можно упрекать.
- А чем бы хотел заниматься?
- А что ты можешь предложить?
- Тебе известно – генерал и «крышевание».
- А что-нибудь по части Шерлока Холмса? К тебе ещё не обращались?
- Других дел пока нет. Хочешь поработать в паре с нашим полицаем – у него это здорово получается.
- Я понимаю, что ты имеешь в виду. Я очень хорошо понимаю – все должны работать. Я обещаю: вот пройдет чувство идиотизма, снова к попам поеду. А Стратий, думаю, умеет читать мысли. Все попы у него, как задержанные. Удивляешься? Спроси сам. Или Алика…
- Я тебя спрашиваю.
Но Гоша продолжил грустно:
- Я все знаю. Альгимантас звонил мне перед твоим приездом.
- Что сказал?
- Он умирает. По мне бы жил да жил, хоть и латыш. Сорок пять – не время умирать.
Нет, подумал Сергей, сорок пять – не возраст.
- Так вот причина, по которой ты дома – расстроился, о смерти подумав?
Цимбалюк отрицательно покачал головой и подлил в рюмку коньяк.
- Знаешь что, Георгий Иванович. Займись ты вплотную делом генерала. Завтра приедешь в офис, я тебе папку отдам – все документы. Не Бог весть, но что-то есть.
- Генерал, так генерал, - задумчиво сказал Цимбалюк. – Могу только сказать, это лучше попов.
- Подытожь информацию и ко мне на доклад – будем решать, что с ним делать. Может, время настало для прямого контакта.
- Будем за жабры брать? А Стратий отдаст фотографию компромата?
- А куда он денется?
Потом они поговорили о деятельности генерала – осведомителя ГРУ (Главного Разведывательного Управления Генерального Штаба ВС России). Когда завербовали, как активно он стучит – эти вопросы требовали уточнения.
- Зеленский, по слухам, от него не отказывается.
- А его об этом поставили в известность?
- По-видимому, нет. Этот поддонок ведет двойную игру. Я его никогда не встречал. Но ребята, кто служил или служит, рассказывали – редкий мерзавец. Муха помойная. Где дерьмом запахнет, он тут как тут.
- А может быть так, что он не предатель, а российский шпион?
- Нет, не похоже. Зачем тогда он с дипломатом встречался? Но преданностью, прямо скажем, не отличается.
- Значит, не особо привлекательный субъект?
- Подонок, - убежденно отрезал Гоша.
- Постарайся выяснить, есть ли у него помощники. И ещё – есть в штабе ВСУ предатели старше его?
- Так тебе они и выстроились в ряд!
- По мере возможности.
- Красногвардеец хренов! – с чувством произнес Цимбалюк. – Злокачественный субъект. Хитрая сволочь! Пробрался в штаб.
- А мы его хотим завербовать, - с невинной миной сообщил Сергей.
- Кого ты имеешь в виду? – Гоша вдруг обрел обычный ворчливый тон.
- Генерала-предателя. Не сдавать же его в СБУ.
- Предателя, - хмыкнул Цимбалюк. – Чем он будет нам полезен? Не представляю…
- А ты представь. Сбежит Зеленский из Киева. С кем Россия будет мир заключать? Наверное, со своим шпионом из Генерального Штаба ВСУ. А мы получим в шавки нового президента.
- Тебе виднее…
- Это приказ. Не думай, что я сижу здесь и просто треплюсь. Тебе поручается генерал. Как близко ты к нему подойдешь, как крепко привяжешь и опутаешь компроматами, зависит от твоих талантов.
- И как ты меня собираешься контролировать?
- О таких вещах не спрашивают. А вообще, по докладам.
- А как Стратий поймал в объектив генерала, не сказывал?
- У него спроси.
- Ты не спрашивал?
- Ещё бы не спрашивал! Самым внимательным образом, потратили не один час с ним на беседы. Но тебе лучше начать с самого начала, чтобы иметь по вопросу собственное мнение, которое может отличаться от моего. А потом сядем вдвоем и обсудим, чтобы выработать одно общее.
Вообще-то ничего сложного в деле генерала-изменника не было – пора ему показать, что мы на него имеем, думал Сергей. Все было ясно. Остался загадкой вопрос – почему генерал не удрал, когда СБУ закрыло российского дипломата.
- Подумать только генерал-предатель!
- Да всю нашу власть, начиная с Зеленского, заботит один вопрос – как больше украсть? При этом уже столько наворовали, что мы с тобой и мечтать не могли.
- А что они ещё делят, кроме долларов и евро?
- Губят страну, ведя не тем курсом. Фактически нами уже управляют зарубежные ястребы – Зеленский у них на побегушках. Как посмотреть на вопрос, работая на москалей, наш генерал более патриот, чем мы с тобой.
- В каком смысле?
- Для чего нужна Украина Западу? Чтобы воевать с Рашкой. А не дай Бог победят, что станет с Ридной Нэнькой? Земля уже продана, предприятия разрушены, денег нет. Лопни мои глаза! – как говорил Джордж Мэри о ситуации. И грех кого-то винить – выбор был и у народа, и у страны..
- Куда депутаты-то смотрели с умными рожами?
- Все туда же – у кого живот толще.
- А президент?
- С тем еще менее ясно. Я бы на его месте ввел в стране не просто военное положение, а настоящую диктатуру.
- И расстреливать без суда и следствия всех ненадежных, - согласился Цимбалюк.
- Примерно так. История оправдывает героев.
- Зеленский уже стал героем?
- Я бы сказал, но спиртного мало было, а еда у тебя была жирная.
- Вернемся к этому разговору, когда выпивки будет достаточно.
- По целому ряду причин я начинаю верить нашему президенту.
- Другие времена настали, так?
- Москали просто со смеху помирали, когда Запад Украине пообещал миллиарды, но не дал.
Гоша поддакнул:
- Мы тут на последнем издыхании деремся, Авдеевку сдали, а у них там – сенат на каникулы отправился.
- То Америка! Она своей жизнью живет.
- А Европа?
- Шестерка американская!
- Дадут они нам обещанные миллиарды?
- Поверю, когда узнаю, - Сергей со вздохом наполним бокал. – А с Радой ты прав. Куча полоумных интеллектуалов, ни бельмеса не смыслящих в политике.
- Еше один, последний вопрос, - Цимбалюк вылил остатки коньяка в свою рюмку. – Я понял так: обобщить материалы о генерала для доклада, а базарить с ним ты пойдешь?
- Если тебе интересно, можем вдвоем.
Потом Сергей допил свой коньяк одним глотком, поставил рюмку и сказал:
- Давай сделаем так. За эти месяцы я о тебе много всего наслушался – ты, дескать, самый хитрый их нашей кампании. Так что думаю – сумеешь меня убедить, что генерала потянешь, я буду тебе не мешать, а лишь наблюдать.
- Вот, значит, какого ты обо мнения.
- А как же! – отозвался Сергей самодовольно. – Но не могу сказать, что я не доволен.
- Значит, тебе на меня стучат?
О моих тайнах босс знает? – подумал Цимбалюк. – Наверняка, Костик Козлевич.
И угадал.
- Козлевич называл тебя лодырем. Кстати, как он сам-то – недостатками брызжет?
- Да через край.
Не иначе Серж меня разыгрывает, решил Гоша.
- Не первый раз Алик в онкологию ложится. Поправится, выпишется – устроим маленький праздник и тяпнет виски. Подушам поговорили. Что нам скрывать от друга – вместе работаем.
- Звучит неплохо, - подтвердил Цимбалюк.
И человек он хороший, думал Гоша о боссе, когда тот ушел. Что ж займемся генералом, раз того требует обстановка. Говорят, новый командующий – тридцать три несчастья для ВСУ. Зато друг Зеленского…
Сергей ехал на такси домой, и мысли его о другом.
Он теперь стал начальником для всех остальных, и существуют определенные границы, что он может себе позволить, а не может. Побывать у сотрудника дома, поесть жареной свинины с макаронами – куда ни шло, но выпивка была лишней. Это, во-первых, несолидно, а во-вторых, припахивает фаворитством – читай, расколом в коллективе. У него ещё три помощник, не считая Бородавку – чем Цимбалюк лучше других?