Сергея Иванова

 

 

 

Глава 6

 

Посевная кампания 1922 года проходила по законам военного времени. Под бдительным контролем партийных организаций коммунистов и комсомольцев сев на полях Нижнеувельского поселка прошел вполне удовлетворительно.

Политическая обстановка в районе к этому времени стабилизировалась. Казачество Нижнеувельской станицы, которое ранее было непримиримым противником Советской власти, смирилось со своим поражением. Значительная часть казаков перешла на сторону большевистских Советов. Оставив свои обиды на власти, активно приняли участие в полевых работах, понимая, что преодоление голода - это дело общее. Кроме того, было обещано, что налоги будут не такие, как в былые годы, когда Советы свирепствовали с продразверсткой. Поверили!

Все до зернышка было вложено в землю. Трудной была пахота, не хватало тягловых лошадей. Ратовали быками, коровенками, а где и сами впрягались в плуг и собственным хребтом, вытягивая жилы, тащили его, оставляя за собой сдобно пахнувшую будущим урожаем борозду. Соскучившаяся по крестьянским рукам земля была податлива и благодарна за то, что после стольких лет забвения вспомнили о ней.

Конец мая выдался по-летнему теплым. Обычно с цветением черемухи наступало похолодание, а ныне не случилось. Берега Увельки оделись в белую ароматную кипень черемуховых цветов, а в палисадниках, буйствовала сирень. В вечернее время в зарослях прибрежного тальника заливались трелью соловьи.

В один из таких вечеров к полевому стану Лапаевых приехал Петр Максимов. Спешившись с коня, потянулся, расправил широкие плечи и поприветствовал все их семейство во главе Демьяном Матвеевичем

- Будьте здоровы, помогай вам Бог, Демьян Матвеевич, Дмитрий Демьянович и вы, будьте здоровы! - обратился он к Арине и детям. Так по старому казачьему обычаю приветствовали станичники друг друга.

Старик что-то буркнул в ответ, пошел к сеялке и стал возиться с упряжью лошади. Недолюбливал он Максимова, как и многие другие, помня о его репрессиях в отношении станичников в прошлые годы.

Петр поморщился, но не ничего не сказал.

- Не обращай внимания на батю, он и со мной, с тех пор, как стал служить в милиции, не много разговаривает, - заметил реакцию Максимова Дмитрий.

- Привык я, Дмитрий Демьянович, бывало, плюются некоторые в след, особо недовольные Советской властью, со временем все образуется, - отмахнулся Петр. - Как вы справились с посевной? Вижу, ты свою строевую конягу в плуг и сеялку запряг?

- Славу Богу, справились. В наше время коня грех жалеть, да какой это строевой конь, так, крестьянская лошадка, а сеялку батя сохранил со старых времен. Мы же не из последних казаков в станице были, весь инвентарь имели. Мы и соседским шабрам помогли, куда было им, старикам, плуг на себе таскать. Ты-то, что пришел?

- Идем, брат, на берег Увельки, там покурим и переговорим, - хлопнул по плечу Дмитрия Максимов и пошел в сторону реки. Нашел пологий подход к воде, разделся по пояс и, фыркая от холодной воды, стал умываться.

- Эх, в баньку бы сейчас! Да пройтись веничком на хорошем пару, да не досуг, работа не оставишь, - посетовал Петр.

Несколько последних недель он мотался по полям, старясь помочь всем, не только советами, но где и сам впрягался в плуг. На сон времени было мало. Необходимо было выполнить директиву Укома по посевной кампании в установленные сроки.

- Славу Богу, справились без потерь, теперь дай Бог погоду с дождичками ко времени, да урожая побогаче, там и наедимся всласть. Как думаешь, Дмитрий?

- Что-то ты часто стал Бога поминать, ты же, Игнатьич, коммунист, а вы в Бога не верите.

- Нет Бога, это факт! Только я, как другие мои товарищи, свое воспитание в казаках получили, оно в крови лежит. А казак без Бога не казак. Вот и поминаем Господа по привычке. А ты, Дмитрий Демьянович, сам что в партию не вступаешь? Тебе Советская власть милиционерский пост доверила. Вижу, оправдываешь ее доверие своей службой. Скольких бандитских элементов задержал, в секретных операциях с чекистами участвовал. Стало быть, доверяют тебе.

- Пока не зовут, а сам не напрашиваюсь. Знаешь, что у меня два брата у белых служили. Не хочу неприятных вопросов. В ЧК все известно, что политику партии большевиков я разделяю, служу Советской власти честно.

Максимов согласно качнул головой, но заметил:

- Так оно так, только пора тебе определиться, не то припишут к какой фракции, не отмоешься. Слышал я, Троцкий вопреки Ленинской линии начинает выступать. Придет время, их всех к ногтю прижмут, а заодно с ними таких, как ты, на плаху поведут. Попомни мои слова. Это я тебе, как товарищу говорю, - сверкнул глазами председатель поселкового Совета.

Дмитрий пожал плечами, ответил:

- Все под Богом ходим. Возможно, так и будет. Тут намедни племянники мои, Матвей с Анютой, с комсомольского собрания пришли. Анютка в плаче, а Матвей желваками играет, кулаки сжал и молчит. Что случилось, обидел кто? Мы с Аришей и так и эдак, пытаемся выспросить, отчего они лицом поникли? Грехом подумали, что Анютку кто из казачков обидел. Я было уже, за наган стал хвататься, думаю, ну подлюка такая, я тебя без зеленки на лбу пришью и за одно место подвешу. Матвей остановил меня.

- Дядька, не так ты нас понял, - и сразу вопрос мне в лоб: - Мы, что, с сестрой - враги Советской власти?

- Это кто же вам такое сказал? - спросил я его.

- Сказали, не впрямую, конечно, но дали понять. Мы с Анюткой во всех делах со станичными комсомольцами участвовали на равных. Избу-читальню оформляли, в спектакле играли, возле церкви с плакатами «Религия - опиум для народа» стояли. Так сказать, проявляли революционную сознательность. Сегодня на их собрание пришли. Анютка красную косынку приготовила, как у девчат комсомолок. Решили мы в комсомол вступить, чтобы строить новую жизнь со всей страной в нашей станице. Обсуждали, как нужно помогать Советской власти и большевикам в восстановлении крестьянских хозяйств. Секретарь Ванька Петров говорил много о том, что нужно для этого в комсомол всю станичную молодежь, разделяющую идеи Ленина и партии привлечь. Вот я и обратился к собранию, что мы с сестрой Анютой за товарища Ленина и партию большевистскую жизнь готовы отдать. Коммунистические идеи разделяем, с врагами Советской власти готовы биться до полной победы коммунизма. Записывайте нас в комсомол! В делах вы нас видели, не подведем!

Зашумели комсомольцы. Братья Койновы, Сашка с Борисом, поддержали нас, не против был Петька Петров, а брат его секретарь, утихомирил всех и строго сказал

- В комсомол не записываются, а вступают. У вас, Лапаевых, отец и дядя у Колчака служили, стало быть, есть враги Советской власти! Стало быть, идейно вы чужды нам. Комсомол не для детей врагов Советской власти.

- Племяши мои чем провинились? Тем, что их отца насильно Колчак мобилизовал? Илья в первом же бою с красными погиб, не успел даже выстрела сделать. А дядьку их, Ефима, за что им приписали? У нас в станице значительно больше казаков у белых воевали, и большинство по принуждению. Попробуй, откажись, в момент к стенке поставят. Я сам прошел через это.

Вот и скажи мне Петр Игнатьевич? Как председатель Совета, как большевик. Что же, наши дети будут ответчиками за грехи своих отцов и жить с клеймом врагов Советской власти? Куда же они пойдут, к кому прислонятся, если наша Советская власть их оттолкнула? Враги революции такую молодежь с превеликим удовольствием в своем стане приласкают. И получим мы новых молодых врагов, взращенных уже при Советской власти.

А ты говоришь - в партию почему не вступаешь. В Укоме партии есть такие упертые большевики, тебе не чета. Слушать оправданий не станут, все припомнят – братьев-бе-логвардейцев, и что одно время я на службе у белых значился, а заслуги перед Советской властью в зачет не пройдут.

- Ты не ершись, Дмитрий Демьянович! - остановил его Максимов. - То известно, сколько контрреволюционного элемента в партию просочились во время гражданской войны. Поэтому сегодня каждого, кто вступает в наши ряды, мы жестко проверяем. Тут без обиды. Есть перегибы. Сам рассказывал, как нашего брата-коммуниста враги Советской

власти пытаются зверски уничтожить, при каждом удобном случае. Сколько верных делу революции большевиков погибло в годы гражданской войны. Среди новых пришедших в партию просочилось много карьеристов и проходимцев. Потери товарищей еще близки и болезненны. Некоторые коммунисты эту боль еще не перебороли, потому проявляют повышенную бдительность, а иногда до подозрительности, когда стоит вопрос о приеме новых товарищей в наши ряды. Десятый съезд партии поставил задачу чистки своих рядов. Выведем на чистую воду всех двурушников, а честным товарищам, преданным делу революции и Советской власти, присоединиться к нам запрета не будет.

А вот насчет молодежи ты правильно заметил. Большая ее часть проявила революционную сознательность и потянулась за комсомольцами. Помощь от них хорошая! Образовывают наших темных станичников, в избе читальне, спектакли ставят. А как они нашего батюшку распропагандировали? Он со страху добровольно всю посеребренную церковную утварь самовольно пожертвовал на сборы в помощь голодающим, - хохотнул Максимов. - За грехи своих отцов молодежь не должна быть ответчиками. Секретаря комсомольского тоже понять надо. Отец и старший брат за красных в Конармии Буденного воевали. Отец инвалидом пришел, а брат погиб во время штурма Перекопа. Есть у него обиды на белых. Но, я все-таки переговорю с ним. Не то мы всю молодежь растеряем.

К мужчинам подошла Арина и с тревогой взглянула на их напряженные лица, нерешительно обратилась к Дмитрию

- Тятя лошадь в телегу запряг, собрались мы ехать до дома, ты-то как, с нами?

- Езжайте. У нас разговор с Петром Игнатьевичем еще не закончился. Кроме того, дела у меня в поселке, не ждите к ужину, задержусь, - ответил Дмитрий.

Арина покорно прошла к телеге, где уже разместились Матвей с Анюткой и дедом. С тревогой смотрела в сторону мужа, уезжая от Лапаевского надела к Нижнеувельской плотине, через которую была переправа с правого берега на левый берег реки, на котором начинались усадьбы станичников. Ждала, когда же он сходит к Нюрке Ческидовой, встретится с Андреем Маловым и выяснит о судьбе Ефима. Все сердце изглодала совесть за то, что она, мужняя жена, считает мужем не его, а его брата.

«Грех, грех это. А если он вернется, то хоть руки на себя накладывай. Вот бы весть получить, что он отказался от нее, то легче бы жить стало. Совесть не так грызла бы», - размышляла Арина под скрип колес, пока не доехали до дома. До появления Андрюшки Малова ее не так занимали мысли о Ефиме, свыклась со своим положением, а Дмитрия считала настоящим мужем и души в нем не чаяла.

Максимов затянул ремень на гимнастерке, присел на зеленую кочку, достал кисет и предложил табака Дмитрию.

Пойму вдоль реки подернуло сумеречным туманом. В заливных болотах заухала выпь и затрещал дергун. Но, громче всех слышалась трель, вначале одного соловья, а затем ему ответил еще один, и еще, и еще... Но своей трелью, на самых высоких нотах и в изощренных руладах отличался тот, первый певун, который, словно запевала на весенних подмостках речной глади Увельки заводил весь соловьиный хор.

- Ты послушай, что выделывает, шельмец! - невольно восхитился, заслушавшись певчую птицу, Максимов. - Летают, поют и забот человечьих не знают! - Вздохнул он.

- Помнишь, что тебе я говорил, когда мы с тобой в амбаре сидели, посевное зерно охраняли? Что хочу организовать откормочный пункт крупного рогатого скота в поселке. Уком поддержал мое решение, обещал поставить молодняк. Совместно с коммуной «Увелька» будем выращивать молочное стадо. Хочу, чтобы в каждом дворе была коровка. Вырастим хлеб, разведем скотину, только так накормим народ, и партия сделает все, чтобы решить эту главную задачу современного момента! - убежденно высказался председатель Нижнеувельского Совета.

Дмитрий согласно кивнул ему и спросил:

- Ты пришел только это сказать, или еще что?

- Я вот по какому делу зашел к тебе, как милиционеру. Сегодня с товарищами задержали двух подозрительных иногородних. Болтались они возле лавки копторга, амбаров, все высматривали да выспрашивали. Как да что тут у нас с товаром, продуктами, все ли посевное зерно на поля вывезли. Рожи у них явно бандитские. Ты же сам говорил, что тут шайка этой бабы, как ее? - Петр развернул ладонь в сторону Дмитрия, как бы спрашивая ее имя.

- Ольга Холод, - напомнил имя и фамилию бандитской атаманши милиционер.

- Ну, взяли мы их, закрыли в подвале правления до выяснения личностей. Так что, разбирайся с ними. Определяй, что делать, то ли выпускать, то ли в Троицк сопроводить. Мне их не с руки кормить, самим со жратвой не густо.

- Разберемся, - ответил Дмитрий. - Тут из Троицкого ЧК депеша пришла, что у нас дезертир объявился. Решил этой ночью его взять, а завтра поутру всех троих в Троицк к чекистам отправлю.

- Это кто же такой? - Андрей Малов.

- Это тот, кого Нюрка Ческидова полуживого с вокзала притащила и выходила. Так он же молодой еще! - Удивился Петр.

- Двадцать лет нынче исполняется. Из Китая бежал, его чекисты проверили. Ничего за ним не нашли и в Красную Армию записали. В Новониколаевске его полк готовили отправить в Забайкалье в помощь к партизанам, которые с атаманами Унгерном и Семеновым воюют, да только он сбежал. Будем выяснять, с каким заданием и от кого, он явился к нам.

 

 

 

Добавить комментарий

ПЯТИОЗЕРЬЕ.РФ