Рубрика исполнения желаний

 

 

 

Замкнутый круг

 

Где-то что-то невероятное ждет, чтобы его открыли.

/КАРЛ САГАН, АСТРОНОМ/

 

Потерпев неудачу с Алдакушевым, я больше не пытался доказать существование Животворящих Сил в нашем краю любой другой неподготовленной или предубежденной личности. Пустую трату времени в моем положении считал преступлением.

Решил – я ещё сам не Мастер, чтобы передавать свои знания другим.

Тем не менее, изложу мысли, которые возникли, когда представлял себя гуру.

Потенциальную аудиторию слушателей своих я разбил на две группы:

- те, кто не желает новой веры и пришел из чистого любопытства;

- те, кто не может постигнуть в силу своих умственных способностей природу и предназначение Животворящих Сил.

Платформа «не желающих» проста – на фига что-то выдумывать непонятное, когда все понятно. Мир создал Бог или кто-то там. Мы в нем живем и скоро умрем. Надо прожить свою жизнь так, чтобы не было мучительно больно за напрасно потраченные годы. Они упорно отказываются принять Животворящие Силы, чья энергия может изменить мир по их желанию. Так надежнее. Ибо неизвестность пугает. И потом – зря что ли Христа распяли?

Примерно, так.

Теперь о «не могущих». Этим сама физика не понятна – как материя получается из энергии и наоборот. Как можно силой мысли заставить начать такие превращения, причем получая полезные вещи.

А без веры в Животворящие Силы какие из них ученики?

Вобщем, пустая затея!

Как горько и обидно будет сносить в терпении и смирении насмешки и критику своих учеников. Я не Господь Бог!

Короче, отказался от великого дела – нести в массы народные просвещение – и пришел к выводу: воистину мудр тот, кто может облечь свои знания в одеяние простоты.

Но я не мудрец.

Но вот до чего додумался.

А если мне силой мысли зарядить свои ладони энергией Пятиозерья и прикинуться целителем – прокатит? А уж потом, когда прославлюсь…

Ведь люди верят, что существуют целители, которые ладонями передают свою энергию пациентам.

Даже попы говорят – ощущение прикосновения, то есть осязание, является высшим и наиболее духовным из всех пяти чувств человека. Именно посредством рук легче всего устанавливается контакт между людьми. А ладони легко могут быть посредниками для передачи любой силы от одного тела другому.

Я приятелю руку пожму и на ухо ему скажу – ну-ка, следуй за мной. И он, как послушная собачонка, выполнит любую команду.

Можно такого добиться от Депонента Желаний?

А кто его знает? Не попробуешь, не узнаешь – надо пытаться…

Только зачем мне все это?

Людей лечить? Повелевать ими?

Разум человека связан узами слов и определений, возникших из глубин бытия. Вот придумали ему Бога, и он стал рабом веры. Он кастрирует этой верой волю свою, кладет на лопатки душу и отравляет разум.

При умеренных познаниях в медицине, астрологии, геологии и геометрии человеку хватает Библии, как настольной книги. Все ответы на свои вопросы он ищет там. Человеческие тела и души жили подобным образом многие века. Им хватало. Они привыкли. Осознание силы энергии неподвластной Богу их страшит. Вряд ли в этой среде найдутся те, кто достоин быть занесенным в списки учеников. Остаются люди без веры, которым трудно её привить. А без веры с энергией Животворящих Сил нечего делать.

Замкнутый круг!

Хочешь, не хочешь, а покупай себе замок, авто крутое и гоняй по селу – выпендривайся. Ничто так не убеждает людей, как личный пример.

А мне это надо? Душа не желает.

Другое дело центр открыть по излечению неизлечимых больных – и звучит, и польза, и реклама хорошая новой вере. Но сколько хлопот – по щучьему велению её не откроешь: нужен организатор и руководитель. Я на такие дела не способен.

К Селянину что ли подкатиться с идеей? Он вон какой санаторий отгрохал – неукротимой энергии человек.

Где он теперь? – это я про Селянина.

Потешив душу благотворительными помыслами, пришел к выводу – работать буду один и только для себя.

Ну и что? Мне лично нравится эта мысль.

А как там земляне?

Суета, возня, идиотизм, автомобильные пробки на дорогах, войны, болезни, смерть, браки, разводы, рождения детей…

Хочется мне в это вникать?

Нет.

Ну и не надо.

Есть я, мои запросы, мой недостроенный собственный мир – этого достаточно на первое время.

И как-то не вовремя вдруг узнал, что «Будда», индийское слово, даже не нуждается в переводе на русский. «Будда» – означает – «тот, кто пробудился».

Будто мне упрек Депонент подсунул – мол, сам познал, а другие?

Потерзавшись немного, кое-как себя успокоил, а исполнителю всех желаний послал мысль такую в ответ – ты бы, приятель, крутился быстрее, слушаясь разума, а не подсознательных бредней.

Люди во всем мире постоянно занимаются всевозможными исследованиями и экспериментами – серьезно так изучают жизнь попугаев во всех подробностях, муравьев или пауков… Тратят на это драгоценные годы.

Вот и я займусь изучением тайн Пятиозерья, как серьезный ученый. А уж чего достигну – напишу. Ни к чему мне просветительство или благотворительность – не увлекают. Не хочу стать Олимпийским чемпионом в 68 лет. Быть богатым и знаменитым не манит, как и власть…

Все это внешне.

Мне бы поглубже чего-нибудь.

Ведь все наши беды внутри нас – болезни, сомнения, страх…

Вот и займусь их природой.

Давно ли сам себя чувствовал неудовлетворенным, несчастным? Испытывал депрессию, тревогу, одиночество, страх. Мучался сомнениями…

Теперь, слава Богу! Но надо дальше идти…

Смерть, она ведь не будет ждать. А я даже собственное сознание порой не понимаю – откуда берутся мысли, куда пропадают?

Врачи считают – все болезни от нервов. А я согласен с Грибоедовым – горе наше от ума.

Итак, состав команды определен (одиночное плавание), главное направление известно (тайны Животворящих Сил), дело за частностями – за что прямо сейчас возьмемся?

Как-то разговаривали с сестрой.

Она, тяжко вздохнув:

- Больше всего на свете боюсь умирать беспомощной в кровати. Кто из-под меня будет засранки выносить? Ладно, если потомки в дом престарелых отправят. А если бросят одну?

Вот и займемся этой темой – о неизбежности смерти, и как быть готовым к ней.

Ведь её мне не избежать, не договорившись с внутренним голосом. А подсознание – штука упертая. Будем готовиться к наихудшему.

В Индии, говорят, или где-то в Непале, короче – в той стороне, где религию в массы толкают ламы, есть научные труды, запечатленные в книжных сокровищах, о культуре смерти – учат верующих, где и как отбросить копыта.

Не читал, конечно, но слышал, что там подробно описывается смерть – её физиология, психология и переживания души отходящего в иной свет.

Оказывается, что смотреть на то, как человек отдает концы, полезно для здоровья смотрящих. Ну, блин!

Отвергая возможность бессмертия, современная наука рассматривает смерть просто как физиологическое условие, приравнимое к прямой линии на электроэнцефалографе. Впрочем, и мировые религии в большинстве своем, рассматривают смерть как трагедию в конце жизни. И все верующие мечтают об уходе из этого света на тот, как автоматическом и безболезненном забвении. Тогда как неверующие представляют смерть как мощную злую силу, подстерегающую их на всем протяжении жизни. Они считают, что любой человек может умереть в любое время и в любом месте.

Что есть смерть в моем представлении?

Этот вопрос ещё требует досконального изучения.

Для меня, прежде всего, это отсутствие сознания.

Правда, в клинических условиях практика доказала, что человеческое тело может существовать как овощ – поглощая и выделяя органику без всякой мысли. То, чего так боится сестра…

С философской точки зрения смерть страшит только тех, кто счастлив или чувствует, что должен стать счастливым.

Её ищут несчастные, страдающие от непереносимой боли – физической или душевной.

Мысль о смерти как о сне – приходит в голову любому. Никакой здравомыслящий человек, зная о неизбежной конечности жизни, не страшится такой смерти.

Чего мы боимся и боимся осознанно – это боли и физических страданий. Вот их мы всячески пытаемся избежать и не желаем близким и тем, кто нам дорог.

Мы боимся смерти не потому, что это конец всему. Мы страшимся того момента – когда и как она придет.

Если бы знать – смерть наступит тогда-то и так, мы лучше к ней подготовились. Но терзания неизбежного конца – та ещё мигрень. Никогда не завидовал приговоренным к исключительной мере наказания. Лучше уж в бою получить пулю в сердце…

И все-таки жить с мыслью о подготовке к смерти мне не по душе.

Я с сына взял слово – если перед кончиной достигну состояния «овоща», то он потребует немедленной эвтаназии. Но теперь, мне кажется, эту роль легко исполнит Депонент Желаний. И у потомка на душе будет спокойнее.

Как только я отбросил все просветительско-благотворительные помыслы и вновь отдал голову во власть тайн Пятиозерья, время сменило темп. Но это не плохо…

Первым делом начал пытать энергию Депонента Желаний – не твоими ль стараниями выстроены пирамиды в Египте? На дело рук человеческих не похоже. Это какую же силищу надо иметь (иль механизмы подъемные), чтобы возводить монументальные сооружения из каменных блоков весом в несколько тонн?

Кто-то придумал, пожелал, ну а вы и рады стараться.

Впрочем, я сильно не пытал – подумал-подумал и сказал: было так.

Никто со мной спорить не стал.

Мне нравится разгадывать тайны. И нравится то, в чем они есть. Мне интересно все, что необъяснимо, запутанно и неясно. Обожаю парадоксы – от них я балдею!

Человечество называет чудом света то, чего не понимает.

Ладно, пойдем на природу строить свой мир. Засиделся я у компьютера…

Наступление сумерек в Пятиозерье незабываемое зрелище неземной красоты. Все меняет свои цвета, а самый яркий контраст между небом и землей.

Было время заката. Я в одиночестве присел на пеньке в лесу возле озера Горькое, восхищенно наблюдая завораживающую игру небесных красок. Они быстро появлялись и так же стремительно исчезали, пока солнце опускалось за горизонт.

Вот душой не кривлю – не надо мне Рая другого: здесь все так прекрасно.

Между тем, солнце склонилось совсем низко, залив западный край неба огненно-красным цветом.

Потом опустилось за горизонт, по которому протянулась нежно-розовая кромка.

И та становилась все бледнее, пока на прощание не вспыхнула радугой на краю неба от лучей солнца за горизонтом.

Быстро стали стекаться сумерки.

Я видел, как гладь озера начала приобретать цвета ночи. В последнем отблеске света кто-то плыл с середины к берегу.

Полуночный купальщик. Их здесь много среди отдыхающих в палатках на берегу. Сезон…

Озеро Горькое – одно из самых целебных, если так можно выразиться.

Все соленые озера на Южном Урале, считают ученые, это следы океана, побывавшего в здешних местах во время великого оледенения Земли.

Сколько веков прошло…

На берегу этом бывали, в водах купались первобытные люди. Следов я не видел, но сильно подозреваю.

Эти места ближе к нашим временам стали охотничьими угодьями башкирских народов.

Нередко к ним в гости с арканом и саблей хаживали казахи-кочевники.

Потом ураганом прошлись орды Батыя, стремясь на Запад, к последнему морю.

После распада Золотой Орды эти земли и их озера стали владениями Сибирского ханства.

Пришло время Ермака и донских казаков. Они установили здесь царскую власть.

Казаки, а потом крестьянство начали осваивать целину.

Появились станицы и села, церкви и школы…

Настороженно встретило Пятиозерье бунт Пугачева, не признав в нем свергнутого императора Петра Федоровича Романова.

Потом революция, Гражданская война, и вот уже более ста лет живет здесь мирно народ, лишь посылая своих сыновей на защиту всей земли русской.

Животворящие Силы, наверное, были тут всегда. То одним помогали своей энергией, то другим.

Настал мой черед…

Мимо прошел пловец. У палаток зажглись костры.

Окрестности погрузились в непроглядную, всепоглощающую тьму.

Озеро притягивало мое внимание отражением света звезд. Я чувствовал, что теперь, с наступлением ночи, когда из воды ушли люди, оно обретает истинную свою сущность. Обрамленное тьмой берегов, Горькое стало дышать настоящей жизнью.

 Я пришел сюда один, но не чувствовал себя одиноким.

Ночи в Пятиозерье удивительно отличаются от всех остальных прочих. Здесь их поступь мягка. В них таинственно трепещут множество невидимых жизней, которых прочие люди принимают за вампиров-комаров и других кровососущих гнусов. Мне они не мешают. Ночные обитатели леса волшебным образом действуют на мой восприимчивый ум. В других местах ночи лишены такого очарования.

С восходом луны небо превратилось в синий бархатный полог.

Теперь я увидел Горькое таким, каким его редко видят отдыхающие на озерах. В лунном сиянии оно стало для меня выразительным символом того Пятиозерья, чьи Животворящие Силы могут творить для нас чудеса. И хоть я лишил их права на разум, но думаю, этот край они будут хранить в неприкосновенности без подсказки. У них еще не мало в заначке тайн. И не все они мне откроют…

Не заслуга, что окрестности пяти озер я исходил из конца в конец в поисках зацепок для мыслей. Гораздо плодотворнее, теперь считаю, вот так посидеть на берегу, наблюдая, и подумать.

О да, ночь – самое подходящее время, чтобы общаться с Животворящими Силами! Не словами и жестами, конечно. Мысли вот в такой обстановке приходят самые удивительные – позволяющие почувствовать энергию недр Земли. Именно в это время мои чувства становятся более восприимчивыми к неиспытанным прежде ощущениям, когда в царящей темноте даже вполне материальные предметы приобретают призрачные очертания.

Ночное небо постепенно становится фиолетово-синим. Этот непостижимый цвет прекрасно подходит для моих целей.

Звезд все больше, и вскоре они усеяли весь купол над темным миром. Луна в центре их хоровода.

Горькое стало видно много лучше.

Я и озеро, мы были тет-а-тет под чистым, усыпанным звездами небом Пятиозерья, укрепляя соединившую нас невидимую нить дружбы, чтобы понять друг друга лучше.

Когда я впервые пришел к нему несколько лет назад, оно спокойно и пренебрежительно на меня не обратило внимания. Тогда я был для Горького всего лишь ещё одним суетливым гряземазом, спешившим наполнить свой организм его целительной силой – самонадеянным, переполненный противоречивыми желаниями и глупыми мыслями.

Мне тогда озеро тоже показалось бездушным. Все возносимые к нему вопросы о Животворящих Силах канули в воду без ответа.

И я отвернулся от него, почувствовав себя более циничным и скептически настроенным, усталым от мира и раздраженным.

Но годы прошли не зря. Жизнь – это другое название духовного образования, и невидимый кто-то преподал мне несколько значимых уроков.

Я узнал, что приехал сюда не напрасно. 

Однажды вернулся к Горькому в радостном настроении. Когда мы остались рядом с друг другом в темноте – озеро в своих берегах, а я вот на этом пеньке – мысли пошли в голове совсем иные.

Многие люди бывали здесь – купались и мазались грязью. Но им неизвестно, кто и зачем сделал местные озера лечебными.

Молчат ученые, опустив голову в профессиональном стыде. Им не хватает знаний, чтобы объяснить феномен пяти здешних озер. Откуда все это в нашем краю?

Я пытался узнать и когда бодрствовал здесь вот так, мысли мои превращались в цветные грезы…

Животворящие Силы играли красками в моем воображении!

А озеро хмурилось на меня.

На восточном его берегу большое пятно солончака – природный пляж с белым песком. Будто специально для людей. И грязи там были на плотном дне.

А здесь когда-то бежал ручей с удивительно вкусной и полезной родниковой водой. Потом по соседству за дорогой построили, так называемый, «медгородок» для сотрудников санатория. Новоселам далеко показалось ходить на солончаковый пляж – они устроили его здесь. Привезли песок на «камазах», подогнали бульдозер. Планируя берег, стальная махина сравняла ручей с землей…

И вот уже несколько десятилетий его никак откопать не могут. Русло отроют, но тока воды в нем нет, а песок всегда сырой. Обиделась матушка родниковая за такое с ней обращение.

А всему виной Человек! 

С этой мыслью цветные грезы мои погасли, как гаснет пламя на фитиле, когда гореть больше нечему.

Множество звезд по-прежнему сияет над головой, луна улыбается мне и озеру. Но грустит Горькое, и я вместе с ним.

Летучая мышь почти коснулась крылом своим моих волос, пролетая над головой.

Я думал о вечности жизни… О ручье пресной воды для озера Горького, который загубили бестолковые люди. Таково было их желание, а Депонент бездумно исполнил, изменив мир к худшему. Вот как бывает!

Наверное, мне стоит заняться восстановлением ручья.

Вот и озеро просит об этом…

Приближался рассвет. Поблекшие звезды на небе исчезали одна за другой. Луна, пройдя за ночь небосвод, опустилась к горизонту.

Мое ночное бдение близилось к концу. Наверное, это произойдет тогда, когда невозможно будет видеть вращение созвездий вокруг Полярной звезды. И над землей затрепещет розовый рассвет.

Воздух прохладен, а у меня пересохло в горле. 

Опять окинул взглядом озерную гладь.

Почерпнул ли я что из сокровищницы тайн Пятиозерья, проторчав здесь столько часов?

Не видел причин, чтобы назвать прошедшую ночь напрасно потраченным временем. Мысли о погибшем ручье убедили меня, что энергия Животворящих Сил действует бездумно, выполняя желания людей.

Это открытие ещё одной тайны. Но и рождение другой.

Откуда на поверхность земли выбился ключ пресной воды? Какое подземное озеро его питает? Что несет его вода? Почему теперь сочится через песок и не хочет пробить себе русла?

Кому-то такое положение вещей нужно?

Это было удивительной мыслью.

Неужто существует разум, который сознательно разрушает Пятиозерье? Или то, что мне кажется разрушением, по его понятиям – созидание?

В современном мире этот удивительный уголок пяти лечебных озер с его Животворящими Силами не считается символом Благополучия и Здоровья человечества, а всего лишь – местной диковинкой.

Да плевать на весь мир огромный! Главное – что этот край значит для меня.

Ответ на вопрос мне понятен. И я продолжаю выискивать тайны Животворящих Сил – их возможности и доступность. И управляемость, в конечном итоге…  

Интересен такой вопрос – как взаимодействуют солнечный свет и энергия Недр Земли? Ведь свет – это самое нематериальное из всего, что человек способен ощутить при помощи своих чувств. Это самая неосязаемая материя, которая известна людям. Это субстанция на грани энергии. Даже разные типы невидимых лучей представляют собой всего лишь разновидности света, которые колеблются за пределами восприятия сетчатки наших глаз. 

Свет рождается от солнца. Животворящие Силы исходят из недр земли. Запросто можно сделать вывод – Свет от Бога, энергия Пятиозерья от Дьявола.

Не зря так волнуется Илья Алдакушев и не приемлет мою теорию.

Повернувшись от озера навстречу рассвету, полоса которого ясно виднелась на востоке, я подумал – почему к общению с Животворящими Силами все чаще меня тянет ночами? Днем они прячутся от солнца?

Ну тогда точно, дьявольское наваждение!

А мне  плевать! Главное – есть результат…

Я вернул взгляд озеру, чтобы полюбоваться красками наступающего утра. Ночь уходила, и его берега становились все более четкими.

На небе появился розоватый свет, разлившийся длинными полосами, будто нарисованными невидимой рукой.

Восходящее солнце двигалось под углом к горизонту, все больше открывая взгляду знакомый пейзаж окрестностей и окрашивая редкие перистые облака в нежно-розовый цвет.

С воды поднимался туман.

Сколько лет тебе, озеро Горькое?

Соединив несколько мыслей в один пучок, я подумал – не смотря ни на что, Горькое продолжает существовать в невозмутимом презрении к вечности. Вот и ручей у него отняли. Отгородили дорогой от Оленичево – а ведь вы общались когда-то (сообщались лиманом во время паводков и сильных дождей).

Этой ночью усвоил урок.

Стойкость лечебных озер против деятельности неблагодарных людей, соединяющая в себе природную красоту, интеллект человеческий и духовное спокойствие божества внушает мне неизбежную истину о необходимости самообладания в любой ситуации.

Истина эта доступна всем, кто сумеет понять несказанное.

Солнце и озеро встретились!

С восточного берега, где леса не было, лучи достигли водной поверхности, и засверкала она яркими бликами.

Опять произошло то восхитительное свидание, что случалось ежедневно на протяжении бесчисленных лет (в данном случае слово использовано и как время года).

Небо над озером быстро претерпело все те изменения, что в Пятиозерье следует за рассветом. Из розового стало синевато-пурпурным, затем фиолетово-красным от редких перистых облаков и, наконец, разлился из края в край насыщенный чистый светло-голубой цвет.

Немного устав от долгого ночного бдения, собирался идти на покой.

Последний раз кинул взгляд на Горькое.

Его величавость, выражение безмятежности, духовный покой повлияли на меня и привели в неуловимо отрешенное от остального мира состояние, для которого едва смогу подобрать слова.

Озеро такое древнее, что наблюдало детство мира, всю историю народов, живших по соседству. Даря людям радость и исцеление, всегда было спокойным и далеким от всех человеческих эмоций.

Меня лично Горькое после купаний освобождает от всех волнений о будущем и сердечных тягот. Сны после водных процедур в нем полны волшебства и приключений.

Поднявшись на дорогу, бросил последний взгляд на гладь воды.

Хотя уходил, не искупавшись, чувствовал духовное исцеление видом и запахом – за что хотелось шепнуть: «Спасибо, тебе». И шепнул, и знал, что Горькое прекрасно меня понимает…

Озеро Оленичево – самое загадочное из пяти лечебных в Пятиозерье. На нем практически не бывает людей. Берега его с суши поросли непролазными кустами тальника, а с воды камышом. Там нет удобного пляжа, и люди туда не ходят. Там с уютом гнездятся лебеди и журавли.

Его водная гладь видна из моего окна и манит в гости, вызывая любопытство.

По местной легенде лет триста назад казаками раненый олень вошел в воду, вроде как утонул и вдруг показался на другом берегу – живой и невредимый.

Может, это было другое животное – обманулись казаки.

Легенда приписывает излечение пулевой раны целительной водой озера.

А я готов был поверить в реинкарнацию и хотел проверить.

Но человек, ищущий причину легендарного чуда, должен проверить все версии. Но как?

Я долго размышлял о загадочном событии, записанном Галиной Ядревской с рассказов местных старожилов.

Ходил вокруг озера, тщетно пытаясь найти хоть прогалину, чтобы добраться до чистой воды – ну и для начала, наверное, искупаться, дабы на себе ощутить её целебные свойства.

Все напрасно.

Озеро, укутанное камышами и красноталом, не открывалось.

Таинственность Оленичева требовало моего восхищения и получало его.

Я приходил к нему в разное время суток и залезал на удобную березу, чтобы видеть поверхность воды.

На рассвете первые лучи придавали ей легкий серебристо-серый оттенок.

Исчезающее солнце делало её светло-фиолетовой.

А в таинственном свете полной луны вода скрадывалась и возникало ощущение, что за стеной камыша ровная площадка невесть чего, омытая голубоватым свечением с серебристым оттенком.

Если бы угол зрения был чуть повыше, Оленичево представилось мне гигантским зеркалом, отражающим небо.

Мне подумалось почему-то, что недоступность озера скрывает какую-то жгучую тайну от человека.

И на сколько вода его целебна? Может солена? Может быт пресна? Или вообще живая?

Возможно такое? Или все это мистика?

Я, кстати, повесть написал про воду Оленичева, которую так и назвал «Живая вода».

Почему бы Депоненту, взяв её (про повесть теперь говорю) за основу, не сотворить «живую воду» натурально?

Моя по сюжету могла превращаться во что угодно по желанию – хоть в пиво, хоть в коньяк, хоть излечивать раны, хоть превращать людей в невидимок. Ну и так далее…

Очень теперь хотелось мне добраться до неё.

Дворовые кошки грациозно потягивались, просыпаясь. Наступали сумерки, и они собирались на охоту – лес-то под боком.

В этот час я приступил к одному из самых странных дел своей жизни.

Я решился в кедах и трико таки пробраться через джунгли тальника и сельву камыша, чтобы окунуться в водах Оленичево, попробовать её на вкус и бутылочку прихватить домой.

Почему ночью?

Потому что солнца нет и никто не мешает Животворящим Силам побродить по окрестностям.

Однако пробраться через тальник оказалось нелегкой задачей.

Убедился в этом на первых же шагах, попав в непролазные дебри, в которые мало кто захочет войти по доброй воле.

Мой оптимизм стал постепенно испаряться. Вскоре понял, что пробиться сквозь прибрежные джунгли желание, по меньшей мере, эксцентричное, на грани безумия. И все же не мог от него отказаться. Стремление добраться до чистой воды Оленичева превратилось в навязчивую идею.

Однако тривиальность высказывания, что трудности часто даются лишь для того, чтобы их преодолевать – то есть, без всякой цели – не умаляет его истинности. 

Продираясь сквозь заросли, я размышлял и о том, что диким животным – например, лисам и барсукам – такие дебри не преграда. Быть может, эта лечебница предназначена для животного мира? А я туда лезу со своей целью…

Тальник закончился – впереди стена камыша. За ним чистая вода должна быть. Ещё немного усилий…

По колено в воде, хлюпая кедами, я продирался сквозь камыш.

Вышел на чистую воду, когда её уровень достиг моего живота.

Умылся, попробовал на язык – кажется солоновата, но точно не пиво.

Дно уходило в глубину, но не круто. Ноги были в придонном иле по колено. А чистая вода уже по грудь.

Окунулся с головой. Немного проплыл.

Цель достигнута. Но хотелось понаблюдать, что здесь творится порой ночной.

Побуду – решил – пока не замерзну.

Желтоватым светом фонаря я обшарил стену камыша по всему периметру берегов. Нет, прогалин не видно. И даже той, которую я пробил.

Холодок страха пробежался спиной.

Наблюдать за поверхностью можно и от камыша – решил я и отправился обратно. Туда, где вода мне по пояс была.

Наверное, триста лет назад, когда казаки подстрелили оленя, такого безобразия на берегах не было. Мысль эта пришла в голову автоматически.

А потом меня осенило. Не было три сотни лет назад здесь ни людей, ни поселений – казаки были пришлые, кичигинские. Не от кого было прятать Оленичево.

А когда нахлынули поселенцы, заросли его берега, надежно укрыв озеро от посторонних глаз… 

Послышался всплеск.

Я дернулся, оглянувшись, и увидел на воде тень. Испугавшись, прянул назад и тут же понял, что боюсь собственной тени.

В таком таинственном месте ожидаешь чего угодно – и все, что случается, воспринимаешь, как должное.

Вот с писком мышь летучая пронеслась, и я испугался снова.

Наверное, её растревожил мой фонарик – я его выключил.

Неожиданное погружение в темноту вызвало удивительный вопрос – что принесет эта ночь? Единственное, что можно было делать в таком положении – ждать, пока не продрогну.

Минуты тянулись медленно, и я начал ощущать, что озеро Оленичево обладает очень сильной энергетикой. Забыв, что разгар лета, теплы вода и воздух, посчитал свою неприступность к ознобу сверхъестественной.

Нацелясь на долгое пребывание в воде, намеренно старался настроить свой ум восприимчивым, не поддаваться влиянию чувств и настроить себя скептически, чтобы иметь возможность без помех заметить любое необычное явление, если оно произойдет. Мне не хотелось, чтобы личное предубеждение или предвзятое мнение повлияло на восприятие того, что могло прийти от Животворящих Сил.

Постепенно освобождал свой разум от посторонних мыслей, пока не избавился от них почти полностью. Покой, снизошедший на мой разум, заставил четко осознать покой, пришедший в мою жизнь. Мир с его шумом и суетой был сейчас так далеко, как если бы и вовсе не существовал. 

С озера, камышей и зарослей тальника не доносился ни один звук. Тишина – будто замерло все до рассвета.

Продолжал ощущать мощную энергетику воды – она меня грела. И я не противодействовал ей – наоборот, позволял в себя вливаться полной мерой.

Постепенно мною стало овладевать странное чувство, что я не один стою в воде. Мне казалось, что в ней пульсирует нечто живое. Это чувство было смутным, однако реальным, и составляло мое понимание чего-то «сверхъестественного». И все же из этого смутного ощущения непонятной жизни, что пульсировала в темноте, не появилось ничего ясного и определенного.

Шло время, и заматеревшая ночь принесла с собой холод.

Я стал замерзать.

Вода теперь казалась теплее воздуха. И я погрузился в неё по плечи, сев по-турецки на дно. Однако скоро замерз и начал дрожать.

Пора уходить – чудес никаких не будет…

Я брел домой до нитки промокший и продрогший до самой последней косточки.

Видел бы меня сейчас Алдакушев – то-то бы посмеялся. Или посетовал:

- А в церкви тепло и сухо – все пристойненько, святые смотрят с образов. Вот что неверие делает с человеком. Можешь считать – Бог тебя наказал. Ты где был? Откуда сейчас бредешь?

- В Оленичево купался.

- Довольно чистенькая водичка! Вот если бы в трясину потянуло, закричал: «Боже спаси меня!»?

… Нет никакого Алдакушева. И никого на дороге. Только кеды старые громко хлюпают водой.

Знание приходит к нам через опыт.

Что почерпнул я, окунувшись в Оленичево?

Пока никаких ощущений кроме озноба и дискомфорта сырой и грязной одежды.

Хорошо, что дома никого нет: приду и никто не спросит – ты откуда такой?

А с Депонента спрошу – почему он ничего не показал? Или я чего-то не понял?

Проблема понимания всегда решалась просто – каждое явление имеет свой набор объяснений, которые я привык считать истиной. А в том, что не получилось, виноват всегда сам – плохо просил или не так понял подсказку.

Но ведь не было никаких особо загадочных проявлений, когда я планировал ночной поход на Оленичево. Стало быть, бросили меня в самый неподходящий момент?

Можно было впасть в уныние, но пришла ободряющая мысль.

Поход еще продолжается. На мне сырая одежда и волосы мокрые. Я пробовал воду на вкус и прихватил с собою бутылочку.

А впереди после душа ночь в чистой и теплой постели.

Могут привидеться вещие сны или видения, все объясняющие и взывающие к действию. Наводки ума – штука полезная, особенно для тайн, над которыми его ломаешь.

Животворящие Силы настолько нечеловечны, насколько это вообще можно себе приставить. К ним с меркой обычной нет даже смысла подходить.

А когда понимаешь их намеки – ничего прекраснее этого нет, потому что в них заключены знания тайн Пятиозерья. Тайны, описать которые мне не хватит слов.

И тогда наступит молчание, которое принесет опыт – причем, один из самых высших опытов, возможных для человека.

Молчание – это повод задуматься и внимательно посмотреть на свои мотивы и реальные необходимости. Может, я прошу несбыточное у Депонента Желаний, поверив в его всемогущество?

Надо понимать, у Животворящих Сил есть тайны, к которым они не хотят никого допускать.

Но как же может чего-то хотеть то, чего я лишил разума?

Все запутался!

Спать… спать… спать!

 

(продолжение следует)

Добавить комментарий

ПЯТИОЗЕРЬЕ.РФ