Пишем фэнтази

 

 

Как Малушка воином стал (5)

Берди-паша с улыбкой легко спрыгнул с коня, ласково потрепал его по гриве и передал поводья коноводу.

- Бомани, выводи Сархана подольше и как следует оботри его, накрой попоной, - обратился он к слуге, - сегодня Сархан показал всем, что он самый быстрый, могучий конь. Славная была охота.

Берди-паша отцепил от седла небольшую клетку, покрытую цветным платком. Откинув край, он рассмеялся:

- Растрясло тебя в дороге, зангар? Ничего, подарю тебя золотоголовке, она добрая, пожалеет.

Продолжая улыбаться, Берди-паша направился к своей юрте. Откинув полог, постоял на пороге, зорким взглядом оглядывая стойбище. Всё было, как всегда после удачной охоты – на чистых валунах разделывалась добыча, над кострами в больших котлах закипала вода, дожидаясь мяса. Одобрительно кивнув, Берди-паша вошёл в юрту и позвал:

- Лейла-кадын, выйди ко мне.

Из правого придела к нему вышла женщина и склонилась в поклоне.

- Посмотри, кого я нашей Динаре в степи поймал.

- Корсак! – удивленно воскликнула Лейла-кадын, - к чему это!? Ещё укусит девочку.

- Не укусит, - заверил её сын хана, - это же ещё щенок. Зато посмотри, какой красавец! Сам светлый, бока почти белые, а по хвосту чёрные прядки и самый кончик совсем чёрный. Возьми, отнеси Динаре.

Лейла-кадын осторожно взяла клетку и повернулась, чтобы уйти.

- Постой, - остановил её Берди-паша, - чем занимались, пока я на охоте был?

- Я учила её языку, уже хорошо понимает речь, но словами сказать еще не получается. Потом она вышивала. Я на твоей подушке положила полотенце, ею вышитое. Сам оценишь.

Берди-паша кивнул одобрительно и взмахом руки отпустил женщину. Подойдя к лежанке, он взял с подушки полотенце.

- Вах, какая тонкая работа! – воскликнул он с удивлением, - золотая не только голова, но и руки.

Лейла-кадын подошла к небольшому окошку, у которого сидела, задумавшись Дарёна, на коленях лежало шитьё, но иголка была воткнута в уголок полотна.

- Смотри, девочка моя, кого тебе Берди-паша прислал, - Лейла-кадын поставила клетку.

- Это лисичка? – склонившись над нею, спросила Дарёна.

- Это корсак, степная лисичка, она меньше ростом, чем лисы на Руси. Ты осторожней с ним, - может укусить, это хоть и маленький, но всё же дикий зверь, - пристрожила девочку Лейла-кадын.

- Не укусит, - улыбнулась Дарёна и, наклонившись ближе к клетке прошептала, - ты дитя Берендея, я дитя Берендея, вместе нам никто не страшен.

Маленький корсак внимательно посмотрел на Дарёну и еле заметно кивнул, а она прошептала:

- Потерпи немного, я тебя выпущу, как только выдастся удачный момент.

Дарёна поставила клетку рядом с окошком, завешенным тонкой кисеёй, наружная кошма была откинута из-за жары.

- Скоро приготовят мясо, что добыли на охоте, - подала голос Лейла-кадын со своей лежанки.

- Хорошо, - ответила Дарёна, подошла к женщине и присела рядом.

- Тётушка Лепава, ты говорила о своём друге, который может быть нам полезен при побеге, - тихо проговорила она, - ты говорила с ним?

- Да, он поможет, подготовит лошадей, - так же тихо ответила Лейла-кадын, - знаешь, я хотела тебе вот что показать.

Она склонилась над кроватью, достала из-под неё небольшой сундучок, а из него отделанную кожей коробку. Открыв её, женщина достала что-то блестящее и положила на ладонь.

- Что это? – заинтересовалась Дарёна.

Вместо ответа Лейла-кадын легко взмахнула рукой, и блестящий кругляш и острыми лучиками невидимо для глаза пролетел к стене и воткнулся в деревянную ставню на окне.

- Этим ты сможешь защитить себя, моя девочка, - улыбнулась Лейла-кадын на удивление Дарёны.

 

Всех изведу – думал Малушка о печенегах Тираха, оставленных им на Руси. Конечно, кибитка – не лучшее средство для разведчика, но бросать таких великолепных и послушных коней мальчик не собирался. Когда углубились в леса, Малушка положил рядом с собою пращу и булыжники из котомки: юный герой ждал нападения каждое следующее мгновение, но беспрепятственно доехал почти до самой Ужгорской крепости.

В последней дубраве на дороге всё и случилось.

Где-то у горизонта загрохотал гром. Мальчик тревожно взглянул на небо и вздохнул. Он много думал, пока ехал в кибитке – о себе, о Дарене, о предложении воеводы служить у него разведчиком… и об этих вот лошадях. Конечно, он сделает всё, чтобы спасти девочку, раз уж судьбы их так переплелись. Но если встанет вопрос – служить Быляте, продав лошадей – он выберет эту повозку. Ему казалось, что на свете нет никого для него ближе и роднее этих понятливых ромейских коней. И вот еще что – за топотом копыт и скрипом колес он мало что слышит и у всех на виду. Значит, ему нужна собака для охраны повозки и разведки пути. А лучше две, чтоб веселее им было и сподручнее службу нести…

Почуяв что-то, лошади встревожено заржали и замедлили шаг. Малушка отогнал рассеянность чувств, приподнялся и внимательно осмотрел ближайшие кусты. Разделяя его тревогу, цвиркнула птичка и упорхнула прочь с куста. Чем дольше Малушка смотрел сквозь непроглядную зелень листвы, тем сильнее ощущал дыхание злобы за ней – кто-то или что-то люто ненавидевшее его смотрит сейчас в упор. Но мальчик беды не видел – он ощущал её.

Кони встали, тревожно хрипя, и попятились в упряжи. Мальчик тоже поднялся, взял в руки пращу, зарядил – взмах, второй, третий…

- Выходи, вражья сила! – крикнул он. – Сразимся!

И тут же почувствовал боковым зрением движение за кибиткой. Он оглянулся и увидел на дороге, которой он только что проехал, печенега с натянутым луком – острие стрелы смотрела Малушке в лицо. Он осторожно крался к кибитке, обходя ее слева, чтобы видеть того, кто правит повозкой. Пронизывая кроны деревьев, рассеянные пучки света скользили по его плечам.

Этот готов, подумал мальчик, готовясь спустить булыжник с пращи. И тут же увидел второго, который встревожил коней – он был впереди и тоже с натянутым луком. Жало его стрелы было направлено в лицо разведчика.

Чувство непреодолимой опасности коснулось чела мальчишки. Но тут же возникла мысль – хотели убить, убили бы из-за кустов, ничем не рискуя; значит, я им нужен живым; в этом моё спасение и их погибель.

Мальчик вращал пращу. Два печенега к нему приближались, держа его под прицелом своих стрел. Критический момент приближался.

Малушка сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. С каждым шагом печенегов он чувствовал, как мгновенно возникший страх уходил, будто отлипали холодные пальцы, схватившие горло – чувство мужества в душе становилось все выше и тверже. Оно был огнём и льдом, живым солнечным светом и смертью. Шёпотом изнутри оно подбадривало мальчика с пращой – не спеши, всё будет хорошо.

И случилось вдруг то, что никто не ожидал. Едва только печенег, идущий спереди, поравнялся с конями, они разом вместе встали на дыбы (иначе никак) и один из них ударил могучим копытом степняка в голову. В то же мгновение Малушка пустил из пращи булыжник – он прилетел второму врагу прямо в лоб.

Отложив пращу, Малушка спустился с облучка и подошел к ромейским коням – обнял их огромные морды и уткнулся в них лицом.

- Вы спасли меня, дети Берендея – с вами мне никто не страшен.

Мальчик плакал. Кони вздрагивали и переступали копытами.

Малушка собрал заслуженные трофеи – оружие и кошели с монетами погибших степняков. За кустами обнаружил стреноженных лошадей – привязал их к кибитке, распутав ноги. Их седла и походный скарб на бивуаке – в кибитку…

Кони тронулись в путь – за дубравой виднелись стены крепости.

 

Лейла-кадын, услышав голоса, остановилась перед завесой и прислушалась:

- Хан хочет видеть вас, паша, немедленно, - громко говорил ханский гонец.

- Может быть, отправимся утром? – спросил Берди-паша.

- Нет, - уверенно сказал гонец, - к рассвету надо быть во дворце. Я жду вас у коновязи.

Послышались шаги, хлопнула дверь. Гонец вышел.

- Эх, что ж тебе вдруг от меня понадобилось, отец? – тихо спросил Берди-паша далекого хана, и крикнул, - Лейла-кадын, выйди ко мне.

Женщина постояла немного и откинула завесу:

- Слушаю тебя, о, сын хана.

Берди-паша натянул сапоги, прицепил к поясу саблю и сказал:

- Хан вызывает меня во дворец. Займи золотоголовку делом или учением. Не знаю, сколько дней меня он продержит. Вы будьте готовы по первому же зову отправиться ко мне.

Сын хана постоял мгновенье и, резко взмахнув рукой, стегнул себя по сапогу и быстро вышел.

Лейла-кадын постояла посреди юрты, прислушиваясь к удаляющимся шагам. Потом подошла к двери, выглянула и осторожно вышла наружу. Оставаясь в тени полога над входом, она смотрела вслед удаляющимся всадникам.

- Вот, момент, которого так ждала Дарёна, - прошептала Лейла-кадын и сказала стражнику, - вели позвать ко мне Бомани, госпожа Динара хочет на прогулку.

Дарёна, задумавшись, сидела у открытого окна, и не сразу услышала, что ей говорит Лейла-кадын:

- Дарёна, девочка моя, Берди-паша ускакал к хану. Его не будет несколько дней.

Мысли вихрем пронеслись в голове маленькой пленницы.

Домой! Матушка, отец, я скоро к вам вернусь!

От входа в юрту донесся голос Бомани:

- Ханум, ты звала меня?

Лейла-кадын поспешила к нему:

- Бомани, пришла пора тебе выполнить то, что ты мне обещал.

Мужчина склонился пред ней в поклоне и тихо проговорил:

- Да, ханум. Кони готовы, в седельных сумках еда, в бурдюках родниковая вода, к седлам приторочены кошмы и одеяла. Кони в дальнем выгоне. Мне стоит их только пригнать.

- Хорошо. Когда стемнеет, приведешь коней к окну малой юрты, - Лейла-кадын повернулась, чтобы уйти, но коновод ее остановил:

- Лейла-кадын, погода портится. Ночью пойдет дождь. Приготовь плащи, чтобы укрыться.

Женщина кивнула и вернулась к Дарене.

Когда на стойбище спустилась ночь, тучи скрыли луну и звезды, в ставни окна послышался стук.

Лейла-кадын выглянула в окошко:

- Мы готовы, Бомани.

Дарёна и её наперсница, одетые в русскую мужскую одежду, добытую с помощью Бомани, вылезли наружу.

Дарёна опустила к земле открытую клетку:

- Ты свободен, малыш. Помоги и мне обрести свободу. Позови своих братьев, сестер, заметите следы наших коней.

Корсак внимательно посмотрел в глаза девочке, чуть заметно кивнул и опрометью кинулся в степь.

Дарёна подошла к каждому из трех коней, погладила по морде и прошептала заветные слова, которым научил ее Малушка.

Бомани тихо сказал:

- Копыта коней я обмотал тряпьём, чтобы не слышно было их шага. Пока не отойдем за ближайший холм, нам надо идти шагом. Темнота скроет нас от стражи паши, а кони сами найдут в степи дорогу.

Все трое накинули на себя плащи, вскочили на коней и тронулись в путь. Не успели они заехать за старый курган, как посыпал мелкий дождь. Бомани размотал копыта коней, и они по весь опор поскакали в степь.

Дарёна еще за несколько дней до побега изучила карты, и точно знала куда направить свой путь. На рассвете они должны быть у реки.

 

У открытых ворот крепости стражники остановили кибитку.

- Что везёшь? – спросили, узнав Малушку.

- Подарок воеводе, - ответил мальчик. – Печенежского купца Тираха.

Один из стражников обошел кибитку, приподнял не зашнурованный полог, заглянул – потыкал для верности внутрь копьем и вернулся. Сказал:

- Бывшего купца Тираха – удавился он у тебя, однако.

Малушка плечами пожал:

- Я говорил ему: «Держи ноги на весу». Видать не послушался.

Кибитка въехала в крепость.

Стражники перешептывались:

- Вот мальчуган! Такого кабана один заломал. А что из него выйдет, когда в силу войдет?

- Ты беги к воеводе – предупреди, чтобы в курсе был насчет подарка. Глядишь, на радостях ковш браги поднесет – а ты мне половину.

Увидев на площади односельчан, Малушка притормозил, спрыгнул с облучка и подошел.

- Вы что здесь?

- Харчи привезли.

- Как там деревенька наша?

- Стоит.

- А избушка отцова?

- Живут в ней отпрыски Багалеевские.

- Ну, пусть живут…

Всего-то и поговорили, а уж воевода бежит. На радостях мальчишку облапил, подкинул как пёрышко, поймал и на землю установил, а потом наклонился и в обе щеки облобызал.

- Жив! Ай, какой молодец! Тираха кончал? Ну, просто герой. А подарок-то, а подарок каков? А? – Былята оглянулся на толпившихся селян, дружно снявших картузы при его приближении, и кивнул на кибитку с конями. – Подарок княжий!

Подошедшему вслед конюшему отдал приказ:

- Кибитку во двор загнать, мертвяка на погост отнести и закопать, коней распрячь, в стойла поставить и ячменем накормить.

Страдальческая гримаса исказила лицо Малушки.

- Ну, как же так? Я вам Тираха привез, а кибитка моя.

- Зачем она тебе? – Былята отечески ласково погладил голову мальчика.

- Я буду в ней жить и ездить везде.

- Жить будешь в крепости. Я тебя принял в дружину разведчиком. Будя надо куда поехать, коня дам. А кони-то, кони посмотри какие! На них только князю ездить, а не тебе. Значит так, найди жену мою – пусть тебе одежу чистую справит. Сходишь в баню, поешь, отдохнёшь, а потом придёшь и расскажешь – где был и чего видал. Как купца подцепил на кукан, что слыхал о Дарёне…

Потрепав мальчика по пшеничным вихрам, воевода развернулся и ходко зашагал вслед за кибиткой. А Малушка опустился в пыль, закрыл лицо ладонями и горько заплакал. Односельчане сочувственно кивали:

- Вот оно, житьё-то холопское.

Когда разбрелись по своим делам, поднялся и мальчик с грязным от пыли и слез лицом. Побрел обратной дорогой из крепости, мимо стражников, один из которых крикнул в спину:

- Эй, не шляйся далеко и долго – на закате ворота запрём и до утра не откроём без «добра» воеводы.

А Малушка рад был избавиться от гнетущего давления крепостных стен. Он и не собирался назад возвращаться. Жаль котомка походная в кибитке осталась. Но он сделает себе новую пращу. А жить будет свободно и честно, по законам совести своей. Не нужны ему воеводы харчи и обновы, и в бане своей пусть он сам парится…

Жаль только Дарёну. Но он обязательно её найдёт и спасёт.

 

На рассвете беглецов приютила небольшая березовая роща на берегу реки. Дарёна и Лейла-кадын набрали хвороста, а Бомани между двух старых берёз среди корней, вылезших наружу, соорудил из кошмы подобие шалаша, закидав его ветками с листвой.

- Залезайте внутрь, отдыхайте, - махнул в сторону шалаша, - а я пока рыбы наловлю, супа рыбного сварю да пожарю в золе.

Проснулась Дарёна от лёгкого прикосновения к плечу. Она открыла глаза, над ней склонился Бомани и поманил за собой. Осторожно, стараясь не разбудить Лейлу-кадын, Дарёна выбралась из шалаша.

- Госпожа, - начал Бомани, но Дарёна его перебила:

- Какая я тебе госпожа! Я просто Дарёна, - девочка погладила старика по руке.

Бомани улыбнулся в ответ и тихо проговорил:

- Ты смелая девочка Дарёна. Но в пути до дома тебя ждёт немало трудностей. Чтобы с ними полегче справиться хочу сделать тебе три подарка. Это не простые вещи. Волшебные. Их мне подарил при разлуке мой дед. Мне стоило больших трудов их сохранить. Вот смотри. Этот плащ сделает тебя невидимой для врага. В этом кувшине зелье от усталости, для придания сил. Весь секрет этого зелья в том, что, сколько бы ты не выпила из кувшина, он всегда будет полон. И главный подарок. Вот перстень. На твоем пальчике он станет маленьким неприметным колечком, но это колечко будет выполнять твою волю. Повернешь его вокруг пальца, подумаешь о чём-то, то сразу исполнится. Например, с его помощью хорошо звёздочками стрелять – всегда в цель, и звёздочка всегда возвращается в руку. Можно что-то высоко висящее достать, только руку протяни, и даже врага связать. Рукой взмахнула, пальцами покрутила, как будто связываешь что-то, и враг повержен. Вот только перенести тебя куда-нибудь колечко не сможет.

- Бомани, почему же ты сам не воспользуешься своими дарами? – удивилась Дарёна.

- Просто ты слишком мала для дальнего пути, - просто ответил старик, - да, вот ещё что. Ты, пожалуйста, никому не говори о том, что умеют твои вещи. Пусть это станет твоим секретом. А я должен вернуться на родину и найти моих родных.

Дарёна кивнула и приняла дары, а Бомани завернулся в плащ и споро зашагал вдоль реки, возвращаясь в степь.

В шалаше раздался шорох, и сквозь ветки выглянула Лейла-кадын:

- Ты уже выспалась, Дарёна? А где Бомани?

- Тётушка Лейла… нет, не Лейла, - улыбнулась Дарёна, - тётушка Лепава! Бомани спросив разрешения, ушёл от нас. Он будет пробираться на родину.

- Ой, как же мы одни-то? – встревожёно прошептала Лепава.

- Мы справимся! Давай поедим и поедем дальше. На костре Бомани нам оставил достаточно еды, можно и с собой взять, - настроение Дарёны было хорошим в предчувствии встречи с родными.

 

Малушка хорошо запомнил то место в лесу, где Тирах оставил обоз свой и людей в окрестностях крепости. Он подкрался к ним достаточно близко, чтобы видеть на что печенеги настроились. Они уже успокоились в глуши лесной и не выставляли на день охранников. Высмотрев это, Малушка приготовился – достал из котомки новую настоящую пращу, сделанную профессиональным оружейником для воина, и зарядил её небольшим, но увесистым чугунным шаром. Все это он приобрел на деньги купца в своем родном селе у одного оборотистого мужика. Поговаривали, что он телегами откуда-то издалека степного возит доспехи и оружие с места незапамятной битвы княжих дружинников с печенегами. Что место то заклятое, и ходу туда никому нет. А доспехи, мол, сняты с покойников и принесут несчастья новым владельцам. Может быть. Но пращой своей новой и зарядами Малушка остался доволен, испробовав.

Мальчик глубоко вздохнул и вернулся к мыслям о печенегах Тираха – здесь и повозки и кони, и товары купеческие, и доспехи с оружием степняков, и у каждого кошель с деньгами на поясе. Если все это добыть, сложить и предложить воеводе, может он согласится вернуть Малушке полюбившихся ему коней Тираха.

Печенеги все внутри кибиток отдыхают – а что еще делать, когда нет господина?

Спешить некуда – Малушка лежал и наблюдал. Вдруг он услыхал какое-то странное стрекотание или потрескивание, какие-то шорохи. Это должно быть…

Звуки доносились откуда-то сбоку. Мальчик, крадучись, направился к ним. Увидел печенега, ножом что-то ковырявшего в коре старой огромной сосны.

Просветление в мозгах – степняк отколупывает от ствола комья сосновой смолы, похожие на янтарь. Они очень ценятся во многих ремеслах – Малушка знал и всегда осматривал старые рухнувшие стволы сосновые. А тут – какая удача печенегу! – сосна-великан в сосульках смолы. Он отковыривал их и торопливо прятал в мешок. Чугунное ядро размером с кулак, ударив в темечко головы, навсегда отправило удачливого искателя янтаря в долину вечной охоты на сайгаков.

Малушка подобрал и мешок со смолою, и оружие печенега, и тощий кошель отвязал от пояса.

Легкий озноб пробежал по спине – зачем он это делает? Мгновенным ответом было, конечно, то, что Малушка желал выкупить у Быляты своих коней. Он здесь именно для того, а не только чтобы перебить набежников.

Почему он жаждет смерти живых людей? Злость? Ну да, конечно. За вторжение на русскую землю, за все их пакости и жестокости. За то, что они украли Дарёну, смерть им без всякой пощады. Без всякого сожаления, думал Малушка, он всех их убьет.

Он был хладнокровным, спокойным и приятно удивленным, готовым к охоте. Он даже не злился. Он чувствовал себя полупьяным, как верхом на Идилоне, летящим под облаками. Он должен убить печенегов. И хочет этого.

Малушка вернулся к тому месту, откуда наблюдал за лагерем степняков.

Он прятался за кустом тальника, когда ещё один печенег выбрался из повозки взглянуть на коней. Стреноженные, они паслись на поляне. Степняк к каждому подошёл и внимательно осмотрел путы чуть выше копыт. Потом направился в сторону Малушки, у которого праща уже была заряжена ядром – тем самым, убившим искателя янтаря.

Печенег шел без опаски – он не ожидал, что ему что-то может грозить в лесной чаще.

Малушка прислушивался к его шагам, соображая зачем и куда он идет. Его можно было уже убить, но лучше это сделать не на поляне, где его увидят остальные и встревожатся раньше времени. Подождём…

Печенег вошел в лес, сломил ветку и замахал, отгоняя комаров, а потом увидел мальчика, которого сразу узнал.

- Уф! – произнес он так, как будто получил хороший удар в живот. Уставился на Малушку с отвисшей челюстью, не в состоянии двинуться с места.

Праща уже описывала круги.

- Не двигаться и не шуметь, - сказал Малушка по-печенежски, вспомнив уроки Идилона….

 

Лепава долго стояла, обняв берёзку. Накануне вечером они с Дарёной вступили в эту берёзовую рощу, и всю ночь листва баюкала их, напевая вместе с ветерком колыбельную. Но едва забрезжил рассвет, и заря окрасила краешек неба, Лепава проснулась и ждала рассвета вместе с берёзкой.

- Встречу ли я родных? Как они примут меня? – думала она, - солнце благослови мой путь и подари мне встречу с родными.

- Лепава, ты где? – сонно позвала из шалаша Дарёна.

Лепава легла рядом с ней:

- Я с тобой, моя хорошая, поспи ещё, солнце только встало.

Разбудил их тихий стук копыт.

Дарёна осторожно выглянула сквозь ветви шалашика. Всадники были ещё далеко и заметить в роще маленький шалаш они не могли, но видно было, что они направляются именно сюда.

Дарёна сделала знак Лепаве, накрыла ее вместе с собой плащом Бомани. Они осторожно вылезли из шалаша и встали за берёзой, скрытые волшебным плащом. Добежать до коней, что паслись на берегу ручья, времени уже не было. Всадники въехали в рощу.

- Что за притча! Откуда здесь печенежские кони? – громко спросил спутников молодой мужчина. Черная короткая бородка делала его старше, но глаза выдавали его молодость. Под небрежно накинутым плащом виднелась кольчуга. На поясе висела сабля, на луке седла - колчан со стрелами и лук.

Лепава еле сдержала крик и прошептала Дарёне:

- Это же брат мой младший Младен. Давай откроемся ему.

Дарёна сбросила плащ и вместе с Лепавой вышла из-за березы.

- Младен, это я, - обратилась она к молодому всаднику, - я сестра твоя Лепава.

- Лепава! Сестричка! – воскликнул он и, соскочив с коня, подбежал к ней.

- Откуда ты здесь взялась? – спросил Младен, обнимая сестру, - мы уже и похоронили тебя! Не чаяли снова увидеть.

- Но как ты на свободе, ведь я видела, как печенеги связали всех юношей и увели, - плача, говорила Лепава, - меня вместе с другими девушками отправили на невольничий рынок, а там купили для гарема.

- А это кто? – удивлено спросил Младен, заметив за спиной сестры Дарену, - и почему вы в мужском платье?

- Это Дарена, названая моя дочка. Мы вместе сбежали от печенегов. А одеты мы так, чтобы легче было верхами ехать.

- Так это ваши кони! – воскликнул Младен, - а я, сестричка, вместе с другими сумел убежать из того страшного обоза. Вот теперь кочуем тут вблизи границы, да с печенегами озоруем.

- Младен, - тихо проговорила Лепава, - ты стал разбойником?

Брат рассмеялся, хлопнул себя по коленкам:

- Ты всегда была проницательной, сестра.

- А как там дома? Ты был дома?

- Не был. Боюсь на месте дома родного увидеть пепелище, - Младен дал знак своим людям спешиваться. - Отдохнём тут и дальше двинемся. Вы, сестра с нами?

Дарена что-то прошептала Лепаве, та обняла девочку:

- Не волнуйся, - и обратилась к брату, - мы должны добраться в Муром, там родители Дарёны.

- Ну, доброй дороги вам, - кивнул Младен и присел к костру.

К нему тотчас подсел мужик с густой рыжей бородой в островерхой шапке и стал что-то шептать, еле сдерживаясь, чтобы не перейти на громкий голос.

Лепава и Дарёна, двигаясь потихоньку, спустились к ручью, сели на коней и шагом направились вдоль ручья.

Доехав до небольшой горушки, они спешились и затаились. Дарёна накрыла и себя с Лепавой и коней плащом Бомани.

Долго ждать не пришлось. На всем скаку из берёзовой рощи появилась погоня.

 

На рассвете перед открытием ворот Ужгорской крепости на мосту через заросший кустами ровец выстроилась вереница повозок – шесть кибиток с лошадьми, привязанных одна за другой, и один возница. Начальник стражи узрел в нем Малушку. Тем не менее, боронясь, не распахивая ворот, послал двух воев проверить – кто? куда? и зачем?

Оглядев все подводы и не найдя никого, они подступили к мальцу:

- Откуда ты и зачем?

- Привел в дар воеводе обоз купца Тираха. Люди его побиты.

- Ай да молодец! Открывай, Евпатий, – крикнули начальнику стражи. – Парень с добычей.

- Ну, так открывайте, - отмахнулся с башенки начальник стражи.

Тою же связанной вереницей Малушка проехал ворота и пересек городище. Остановился подле терема воеводы. Крикнул дворовым:

- Позовите Быляту!

Воевода вышел от трапезы – в одной руке кусок пирога, в другой кружка с молоком.

- Ты вернулся служить или опять собираешься меня удивить? – строго нахмурил он брови на своевольного разведчика.

Малушка, не торопясь спрыгнул с повозки, оправил поясок на долгополой рубахе, снял картуз с головы и чинно поклонился воеводе.

- Здесь две руки лошадей, больше одной руки повозок, на них товары и оружие печенегов, которое я добыл в бою. Вот их деньги, - Малушка бросил к ногам воеводы увесистый кошель с приятным звоном. – Всё забирай, верни мне моих коней.

Подвернувшемуся слуге, Былята сунул недоеденный пирог и кружку с молоком, шагнул вперёд, широко расставил ноги и, сунув ладони под ремень, выпятил грудь и живот.

- Тебя бы высечь за дерзость твою и бегство из крепости без спроса. Но так и быть, как на Руси говорят – победителей не судят. Бери своих коней, если сможешь взять – они никого к себе не подпускают.

Пришли на конюшню Малушка с Былятой.

Ромейские кони, цепями стреноженные, покрытые потом и пеной, грязью и кровью, стояли в центре загона для объезда лошадей и дико озирались на людей. Всё, до чего дотянулись копытами, было переломано и побито.

- Осторожно, парень, - шепнул Малушке конюх. – В них бесы вселились.

Мальчик шел к разъяренным коням, не торопясь, напряженной походкой, вытянув руки к их мордам.

- Я, Малушка, ваш брат. Вы узнаете меня? Я пришел вам свободу дать.

Кони встревожено потрясли головами.

- Все мы дети Берендея. Вместе нам никто не страшен.

О, чудо вселенское! Кони бешенные вдруг разом припали на колени и уткнулись влажными ртами Малушке в подмышки. Мальчик обнял их и заплакал.

Воевода, на эту картину глядючи, сплюнул и покачал головой. Повернулся к только что подошедшему волхву:

- Ты что-нибудь понимаешь, любимец богов?

Малушка крикнул:

- Сбейте с них цепи.

Воевода уныло махнул своим людям:

- Делайте, что сказано.

Новый приказ:

- Откройте загон.

Воевода лучников крикнул.

- Смотри, малец, если они что-нибудь натворят, будут убиты вместе с тобой. Откройте загон.

Малушка шепнул Берендеевым детям:

- Идите спокойно. Ворота крепости тоже открыты. Ждите меня в первой дубраве – я поторгуюсь за повозку.

Гордо ступая, как только могут кони римского цезаря, два могучих золотогривых коня, грязью и кровью испачканные от копыт до хвоста, прошли городищем и скрылись за воротами крепости.

 

Впереди всех скакал рыжебородый всадник, хлеставший нагайкою коня.

Когда погоня скрылась в ближайшем лесу, Лепава попросила Дарёну:

- Дочка, давай вернемся в берёзовую рощу. Что-то у меня на сердце неспокойно.

Дарёна молча кивнула и они с оглядкой двинулись обратно.

В роще они нашли Младена привязанным к огромной берёзе. Он стоял, склонив на грудь голову, не пытаясь развязать путы.

- Младен, братик, - кинулась к нему Лепава, - что случилось?

Дарёна разрезала ножом путы, но верёвку не бросила, а, сложив, убрала в седельную сумку.

- Слишком понравились ваши кони мужикам, а когда они услышали, что вы из ханского гарема убежали, подумали, что у вас при себе много есть драгоценностей, - виновато проговорил Младен.

- Так ты и твои спутники твои разбойники без стыда и совести? - строго спросила сестра брата.

Младен вздохнул:

- Ну, да, эти люди спасли меня и других от плена. А поскольку деревня наша была сожжена, и нет никого живых…. Я и решил с ними остаться.

Лепава горестно покачала головой.

Дарёна тронула её за руку:

- Нам нельзя тут задерживаться.

- Ты с нами, брат? - спросила Лепава Младена.

- Втроём на двух конях тяжело будет добраться до Мурома, - Младен потирал руки, затекшие от верёвки, - давайте доберемся до ближайшей деревни и купим третьего коня. У меня есть несколько золотых монет.

- Хорошо, - согласилась Лепава.

Дарёна подошла к своему коню, что-то прошептала ему на ухо и махнула Младену:

- Садись на моего коня, а я за твоей спиной сяду.

Но не успели они вскочить на коней, как в траве раздалось шуршание, и на полянку выскочил корсак. Младен вскинул нож, но Дарёна остановила его и протянула руки к лисёнку. Девочка приласкала корсака, а он прошептал ей на ухо:

- Семья послала меня к тебе, чтобы я помог в дороге и оберегал спасительницу свою.

- Это наш друг, - опустив лисёнка на землю, сказала Дарёна, - можем ехать.

Младен направил коня в сторону, обратную той, куда поскакала погоня.

 

- Забирай! – крикнул воевода Малушке и рукой махнул. – Она мне не нужна без коней.

После этого парнишка обошел кибитку Тираха и тщательно всё осмотрел – колёса, оси, тент из хорошо выделанных лошадиных шкур, шнуровку на переднем и заднем входе, ящики для поклажи под днищем… Увидел хомуты и вожжи на крюке конюшни – снял и положил их в кибитку.

Закончив сборы, собрал три оглобли вместе и попробовал утянуть повозку – она и не шелохнулась. В толпе зевак послышались смешки.

- Не помогать! – приказал Былята. – Пусть кульдыхается.

И отправился по делам.

Малушка ещё раз попробовал уже рывком сдвинуть с места кибитку – результат тот же. Никто не посмел приблизиться и помочь мальчику, но и смешкам не дали воли.

Малушка присел на облучок и задумался.

Жизнь в одиночестве приучает человека к терпению, а в лесу – к смекалке. Долгое вынужденное сидение наконец закончилось – Малушка встал и связал три оглобли вожжами. Другой их конец заплел в огон. Сходил в крепостную кузню и попросил длинный лом у чумазого кузнеца, положив на наковальню медный ромейский грош.

Сунув лом в огон, и, пользуясь им как рычагом, мальчик натянул вожжи, те подняли над землей оглобли – кибитка вздрогнула и продвинулась на пол-оборота колеса. Наблюдавшие за усилиями Малушки зеваки дружно приветствовали его успех.

В это время в тереме воеводы разразился скандал.

Всеслава в гневе почти кричала мужу:

- Он сказал тебе, что поедет спасать нашу дочь, а ты отказался ему помочь? Какой же ты после этого отец?

Воеводиха была страшна:

- А ну-ка, мамки-няньки, девки дворовые, собирайтесь, покажем глупым мужикам, что мы чего-то тоже стоим.

И во главе десятка баб, дворовых и собранных по дороге, отправилась Всеслава в конюшню. Степной дом на колесах, понукаемый ломом, маячил уже в её воротах. Сарафанное воинство облепило кибитку, подталкивая сзади и с боков, натягивая вожжи и оглобли – повозка легко и весело побежала по городищу. Бабы смеялись и шутили:

- Садись, Малушка, на облучок, бери в руки кнут, правь нами – когда ещё увидишь таких прелестных кобылиц в своих оглоблях!

Мальчишки тоже помогали. Вои вслед головами качали. Воевода с высокого крыльца терема посмотрел на них и тихо выругался – не по-евоному пошло, не по-евоному…

Кибитку выкатили в ворота крепости, за мост через ровец и остановились.

- Где твои лошади?

Малушка сунул два пальца в рот и пронзительно свистнул. Из ближайшей дубравы показались золотогривые кони. Народ всё толпился и смотрел, как мальчик управляется с запряжкой удивительных лошадей – любовью и лаской.

Закончив дела с кибиткой, Малушка встал перед толпой и поясно поклонился:

- Спасибо вам, люди добрые за доброе дело ваше. Я этого вовек не забуду.

Вперёд бросилась Всеслава – обняла мальчишку, прижала его пшеничные вихры к своей высокой груди.

- Спаси Дарёну! Всеми богами заклинаю – спаси мою дочь! Я верю, ты всё сможешь, если захочешь. Ты удачлив и смел. Ты мальчик станешь великим воином.

Она отстранила сироту от себя, посмотрела в глаза его сквозь слезную пелену, а потом крепко поцеловала в уста.

- Я спасу её, - сказал он, утершись.

Помахав народу рукой, Малушка поднялся на облучок, взял вожжи в руки – кони тронули рысцой.

- А помыть бы вас не мешало, - сказал юный возница. – Поедем в деревню – там у реки пологий берег. Я вас помою и купим овса. Хочу на славу угостить братьев своих. И в дорогу возьмем. Путь нам предстоит в печенежские степи.

 

Надежда Сергеева

santehlit

 

 

 

Добавить комментарий

ПЯТИОЗЕРЬЕ.РФ