Подробности

Категория: Статьи с комментариями

Автор: Super User

 

 

Похищение

 

           Моему другу Овчинникову, жителю г. Копейска

                                                                            Челябинской области, который утонул в

                                                                               Персидском заливе, посвящается                                        

 

1. Контакты

 

Никогда не думайте , что вы живете скучно. Еще хуже, если вам придет в голову, что все устроилось и ничего нового не происходит.

Судьба рядом, она вас развлечет.

Отлично помню, что именно с этого все началось.. Может такие мысли от  гордыни?

Тогда я жил один, имелся небольшой, но очень эффективный бизнес, который позволял иметь все, что придет в голову. Виндсерфинг в Хургаде один- два раза в месяц, тренажерный зал, восхождения летом. Видимо, на большее уже и времени не было.

Однако, этим вечером, поставил одну из двух машин на стоянку недалеко от дома. Стоянка уже почти родная. Лица стоянщиков до боли знакомы. Никаких уже оформлений давно-просто махнул рукой. Дорог домой всего две-одна короткая вдоль стены радиозавода. Другая, по довольно оживленной улице, но там длиннее метров на 300. Со своей давнишней соратницей  по бизнесу Силиной неоднократно ходил короткой дорогой, но никогда с ней не спал. Как потом мне сказал опер – так нельзя.

Иду себе с  пакетом из маркета.  Пакет довольно тяжелый. Много всякой вкусной жрачки нужно одинокому мужчине, чтоб  скрасить одиночество. Уже 1 марта, довольно тепло. Оглянулся. Какой-то маленький такой мужчинка сзади идет по телефону сотовому с кем-то общается. Немного странно. Поворот налево на углу общежития, тут темнее и со стоянки меня уже невидно. Справа забор завода, слева общежитие, навстречу два мужика чуть больше  среднего роста в одинаковых кожаных куртках и черных шапочках. У того, что слева такое неприятное монголоидное  круглое лицо с тонким носом….  

Тот, что справа бьет слева. Надо сказать, что удар не был таким уж неожиданным. Как-то отклонился и прилетело вскользь. Часто вспоминаю этот момент – и чего я просто не побежал! Ведь можно было бросить пакет и «делать ноги». Сработало природная человеческая жадность и глупая отвага – да их всего двое. Видимо, готов наш человек к такому. В мыслях все просто – ну в крайнем случае отпинают и обшманают.

Двинулся на  одного из них, бросив пакет, схватил в районе горла. И тут удар, даже не вспомню откуда, кажется по затылку. Ноги подкосились и я рухнул. Видимо, это и есть нокаут. Сопротивляться нет вообще никакой возможности. Последнее, что видел фары выворачивающей из-за трансформаторной будки машины.

Тут-же  кто-то выворачивает на мне куртку наверх через голову так, что руки и голова остаются как бы в мешке. Закидывают в машину, при этом голова упирается в противоположную дверку, а ЗЛОЙ  парень садится  сзади на ноги, продолжает бить и тыкать пистолетом в бок. Голос грубый, возможно, нарочито грубый. Больше всего страдаешь от недостатка воздуха в вывернутой куртке и от страха.

Далее,  с этого вечера 1 марта по 5 марта 2006 года никого не видел  Что-то видел, когда удавалось распутать руки и снять с лица шапку.   Это ужасный и поучительный опыт, который, видимо в жизни приходит не ко всем. Даже не знаю - полезен ли он?

 

Итак, на заднем сиденье совершенно в унизительной позе почти задыхаясь получаю удары в область почек. На переднем сиденье обнаружился  КАВКАЗЕЦ, еще более злой, достал какой нож и стал тыкать ножом в бок. Смысл их требований совсем прост – «дЭнги давай». Хотя, «альпийским нищенством» это трудно назвать. Мозг отказывается воспринимать реальность, а тем более ее оценивать или анализировать. Еще хуже, что сразу же начинают его «пудрить»: мол нам о тебе известно – жил ты скромно, всю жизнь копил, у тебя не меньше 500тысяч долларов. Ну ты понимаешь за что тебе это прилетело? Машина мчится, почему-то, пытаюсь понять куда везут. Но зачем? Непонятно.  А пытка уже происходит. Как я потом понял – все только начинается. Добросовестной пытке мешает только стесненность машины. Где деньги? Где ключ от сейфа? Где сейф? По ходу движенья выворачивают карманы. Забирают деньги, около тысячи долларов, ключи от квартиры, ключи от квартиры, от машины, документы на машину, папку, бумажник.

Машина останавливается,  на заднее сиденье еще кто-то садится, он не бьет, он как то совсем профессионально скотчем связывает сзади руки и ноги, надевает на голову шапочку, натягивая ее на глаза. Далее буду назвать его ДОБРЫЙ  Голос у него низко хрипящий, старого человека. Соответственно, меня совсем задвигают и задница уже упирается чуть ли не в потолок автомобиля. Продолжаем движенье. Кроме физических страданий, не менее страшны моральные униженья. КАВКАЗЕЦ орет в ухо: «Ты животное! Ты понимаешь? Ты животное!» Действительно везут как барана. Только барана с начало режут, разделывают, делят, а потом везут. А здесь как-то изменен порядок. Кажется, барану больше повезло. Однако, вот это моральное унижение побуждает  к борьбе. Решаю, что если отдам деньги – мне конец.  Выбора для сопротивления нет. Остается просто терпеть.

Машина останавливается. Сквозь грубо связанную шапку, надвинутую на лицо, вижу несколько электрических фонарей, ощущаю запах тряпья. Заставляют вылезти из машины.

Стоять на связанных ногах трудно. КАВКАЗЕЦ  демонстрирует боевой настрой – бросается на шею и валит на снег. Кажется, он не слишком то высокого роста. Куртка почти снята, тело оголено. Лежу. Моментально холод от снега проникает в тело. Зубы стучат, тело дрожит. Ребята все вместе берут мое тело и несут через пустырь. Несут через какой-то огород или пустырь с высокой сухой травой, она карябает тело. Очень холодно, а может это от страха.

Заносят в какое-то помещение, валят на кровать. Оказывается, лежать со связанными за спиной  руками очень мучительно. Руки затекают, плечи очень болят.

В дело вступает опять  ДОБРЫЙ.  Руки сзади развязывает и связывает спереди. Даже предлагают размять и растереть запястья. Приносят плотное вонючее одеяло и накрывают. Дрожь постепенно утихает, под одеялом согреваюсь собственным дыханьем.

ЗЛОЙ просит ДОБРОГО ощупать мне челюсть: не сломал ли при задержании.

Следует заметить, что куртка на мне была альпинистская из плотного полартека производства BASK. Вообще опыт альпинистских восхождений и лишений, которые человек при этом испытывает очень помогает в такой ситуации. Лежать в палатке на высоте 4000метров ничуть не комфортней. Как потом выяснилось, и этот мой опыт был известен моим мучителя.

Пока меня «благоустраивали» мои мучители, очевидно, обыскали мою квартиру. Дома были деньги порядка 250тысяч рублей. Кто-то вернулся, слышу шелест купюр, делят. Немного как-то обидно. Но их, очевидно, такая сумма не устраивает и мне предлагают продолжать сотрудничество по передаче денег. «Предложения» «сыпятся» одновременно ото всех, бьют активно. КАВКАЗЕЦ  изобретателен – бьет ногами,  подпрыгивая, ЗЛОЙ не выпускает пистолет и бьет по голове рукояткой пистолета. Это особенно больно, искры все время «сыпятся» из глаз. В связанном состоянии,  в полной темноте чувствуешь себя совсем неприятно. Но терплю. Уже получен некоторый опыт- передача денег не слишком-то их радует и не облегчает мое положение. Ору от боли. Пытаюсь их убедить, что больше денег у меня нет. Никто мне не верит, меня продолжают бить. Вспоминаю образы из советской литературы: героев Краснодонцев, генерала Карбышева и.т.д.  Терпеть очень тяжело, уже теряю самообладание. Мои мучители, видимо, то же устали. Переходим к беседам. ДОБРЫЙ в этом специалист. Сообщает, что они люди с понятиями, все не забирают, берут только 90%. ЗЛОЙ то же старается и расспрашивает, чем занимаюсь мол, в чем бизнес. Объясняю,  что деньги все в деле, в сырье, в зарплате рабочим, производим обработку металлов. ЗЛОЙ восклицает: «Так ты металлист? А мы тоже металлисты! Какое удачное совпадение!» Я даже не оценил в тот момент всю злобу этой иронии. ДОБРЫЙ так по-дружески поясняет, что ты Слава, лучше так все отдай, иначе тебе будет совсем плохо.  Добавляет, что они, в общем то, против меня ничего не имеют - простой бизнес, и ничего более. ЗЛОЙ  придумывает еще одну тему: мол «очко то у него целка». ДОБРЫЙ возражает и как бы защищает меня – типа никто не имеет на это право. КАВКАЗЕЦ требует выдать тайный сейф и ключи от него.

В тот момент мне казалось, что уже хуже не будет, потому что куда еще хуже. И ошибался.    Меня оставляют на какое-то время в покое. Уходят, шнурки из ботинок забирают. ЗЛОЙ мне советует: даже не пытаться стянуть шапку и их рассмотреть – тогда у меня есть шансы на жизнь. Связывают руки-ноги и привязывают к кровати.

  Это то же мучительно. Хочется помочиться, но лежа и на себя не могу, холод усиливает желание. В абсолютной темноте теряю ориентацию во времени. Чтобы облегчить свои тяготы начинаю борьбу с веревкой. Любая веревка обладает определенной пластичностью. Периодически натягивая и ослабляя узел можно перетянуть петлю на запястьях. Примерно после часа труда запястья освобождаю. Руки в ссадинах. Но уже легче. Помочился .

Пытаюсь обследовать камеру. В темноте просвечивает, напротив кровати, какая-то полоска.

Ощупываю ее.- похоже на щель между оставшейся деревянной опалубкой. Пол ровный земляной. Запахов нет вообще. Вся камера из литого бетона, часть деревянной опалубки осталась. Ширина примерно 2 метра, высота метра 2,5, длинна 2,5-3 метра. Дверь деревянная, массивная. За дверью тамбур. Ширина тамбура примерно 80-90 см, высота та же, что и камеры. Дверь из тамбура металлическая, закрыта снаружи, изнутри утеплена кусками пенопласта. Есть щель. Старательно через не всматриваюсь. Я близорук , - 3,5 на оба глаза. Справа прямо возле камеры бурно журчит ручей. Камера стоит вдоль ручья. Уровень пола камеры и земли за камерой совпадает. За ручьем склон, на нем кусты или заросли ивы. Тихо. Поют птички. Видимо, уже утро.  Морозно. Опять замерзаю. Над головой примерно раз в час пролетает самолет.

Возвращаюсь в камеру, закрываю дверь, ложусь под одеяло с головой и пытаюсь собрать мысли в кучу.

Где я? Что за помещение? Назначение его вообще непонятно, никаких аналогов и назначения такого помещения представить себе не могу. Везли меня минут 40. Шума города неслышно вообще. Откуда ручей зимой? Запаха от ручья нет, значит не канализация. Журчанье слышу, уже просто находясь в камере. Встает вопрос, что делать?

В камере табуретка, пытаюсь с ее помощью отжать дверь. Ничего не получается, да и после побоев уже силы не те. Кружится голова, подкашиваются ноги.

Приходят в голову картинки из боевиков: заходят бандит, я стою за углом и бац его табуреткой по голове. И вот она свобода. Но реальность такова, что зайти может не один бандит. А второго может быть пистолет. А может их будет больше. А выход узкий. А бежать в ботинках без шнурков быстро не удастся. А я хожу то в таком состоянии с трудом. А куда бежать?  А может это просто трусость? Должно быть. Да, бежать надо было раньше.

Хочется просто лечь. Ложусь и как не странно засыпаю. Шапку натягиваю на глаза.

Будит шум открывающегося замка. Сжимаюсь от страха перед новыми побоями. Заходит, как не странно, один ДОБРЫЙ. А может на улице еще кто то? Добрый с удивлением обнаруживает развязанные веревки. Завязывает вновь. Так, по-дружески меня подбадривает. Что мол надо терпеть, что мол ты же мол в горах был, должно быть, в разных переделках, и.т.д. Не бьют, проникаюсь да-же симпатией к нему. Может это и есть «шведский» синдром. Уходит и закрывает дверь. Чувствую угрызения совести от того, что не вступил в борьбу. Может этот шанс я должен был использовать? 

Опять развязываюсь и засыпаю.

Приходят будто бы к вечеру следующего дня. Ориентируюсь по полосе света между досками «вмерзшей» опалубки. Заходят все. С ходу опять начинают бить. КАВКАЗЕЦ руководит процессом. Потом начинается беседа на предмет передачи легковых автомобилей и выяснения моих должников. Начинаю сотрудничать. Надеясь на то, что на контактах при получении долгов и автомобилей ребята «спалятся».  КАВКАЗЕЦ несет какой бред по поводу того, что мы поедем в ГИБДД и там я перепишу автомобили на того человека, которого они покажут через какого то купленного мента. Я, зная эту процедуру, соглашаюсь на это легко. КАВКАЗЕЦ сам себя постоянно подбадривает, а может красуется перед другими бандитами. Зачем-то объясняет мне, как легко ему будет выкатить машину с охраняемой стоянки. Что охранники на стоянке это простые сторожа

И им все равно. А главное, что, если у него в руках синий ПТС на машину, так и машина уже его. Эту глупую мысль раньше я слышал только от одного человека - Силина Олега. Это муж моей сотрудницы Силиной Елены. Елена неоднократно пыталась пристроить своего мужа к какому-то делу. Он ремонтировал домик в саду у моих родителей, ремонтировал мою квартиру. Даже участвовал в моих неудачных опытах лесозаготовок, возглавляя бригаду. Человек он до крайности странный с избытком самомнения. Со слов Елены известно да же, что он активно участвовал в какой то секте. Я этому не предавал значения. Опять же, с ее слов, помню, что незадолго до этих событий она мне говорила, что он сдружился с какими-то грузинами, потом, что он сильно болен, потом, что она его выселила в свою квартиру. Еще мне говорила, что он  у нее ворует какие суммы денег. Но я это выслушивал как шум дождя..

Лена Силина, женщина лет сорока, двое детей,  с ее слов пользуется успехом у мужчин, с ее слов поняла, что неудачно вышла замуж еще на свадьбе, огромной кинетической энергии, жадна, завистлива, имеет украинские корни, исполнительна, по нашим понятиям пунктуальна, последнее время стала повышать самооценку. Мы с ней, верней она у меня, казалось бы,  работает всегда. Неоднократно срастались домами и семьями,  при конфликтах и моих разводах всегда принимала мою сторону. В кризис 1998 года я ей поменял ее 2-х комнатную квартиру на 4-х комнатную квартиру, но об этом она вспоминать не любит. Считал ее до этих событий преданным другом. Неоднократно пыталась меня соблазнить. Неоднократно ее ловил на обмане. В последний раз почти накануне описываемых событий на крупную сумму, после чего я решил ей уже не доверять как раньше. Очень хотела завладеть моей второй машиной ОПЕЛЬ АСТРА.

Затем мне пришлось сдать своего друга Игоря, который мне должен был на тот момент около 500тыся рублей. К сожалению, я помнил его девятизначный номер телефона и передал его бандитам, объяснил, как найти его офис. До сих пор ужасно стыдно.

ЗЛОЙ мне объяснял, что уже надоело со мной возиться, что лучше он меня грохнет, совал мне в нос дуло пистолета с глушителем. КАВКАЗЕЦ сообщал, что могила мне уже выкопана. И я стал привыкать  мысли, что меня убьют. Решил, что мне лучше приготовиться и мужественно это принять. Вспомнил, что в России вообще долго не живут. Что прожил я свою жизнь очень удачно и даже весело. Вспомнил свой школьный выпуск. Некоторых уже убили, кто то спился - в общем то, мне, можно сказать, повезло. У меня было много красивых женщин, много путешествовал. В школе никто бы не мог предположить, что я кем-то могу стать или чего то добиться. Обидно конечно, что никто толком не похоронит. Надо умереть как мужчина. И я стал с ними делиться этими мыслями. ДОБРОМУ это не понравилось и он стал меня уговаривать еще пожить.

КАВАКАЗЕЦ приказал остальным бандитам меня «поколачивать».  Я получил бутылку, в которую можно мочиться. Мне дали пить. Я попросил горячего питья, но был осмеян. На этом пока расстались. Как я понял, бандиты поехали получать мои деньги и забирать машины. Я решил не расслабляться и все равно готовится к смерти, С этими мыслями, вспоминая все хорошее и плохое в своей жизни, я опять уснул. Удивительное дело, никогда и нигде мне потом мне так хорошо не спалось как в плену у бандитов. Видимо, действительно, покаянные мысли освобождают и облегчают  душу. Бандиты так же неоднократно мне буквально вколачивали мысль, что они не местные, а ДОБРЫЙ даже утверждал, что он с Караганды. Я уже понял, что их надо понимать с точностью до наоборот. Это и есть в моем положении источник информации. Удивительно. Но можно получать достоверную информацию от обманщиков. Главное понять это. С этим опять уснул.

Счет времени потерян. Проснулся опять при открывании двери. Свет фонаря бьет в глаза. Они отвыкли от света. ЗЛОЙ высказывает беспокойство не видел ли я его. Орет чтоб натянул шапку на глаза. Я им пытаюсь объяснить, что глаза, после длительного пребывания в темноте вообще ничего на свету не видят. Настрой у них боевой и решительный, а я уже расслабился и стал отвыкать от побоев. Их заинтересовали карточки в моем бумажнике. Особенно их интересует карта VISA. Они хотят получить пин-код и снять с нее деньги. Им кажется, что там ней не сметный богатства. Я пытаюсь объяснить, что там ничего нет, но это не действует. ДОБРЫЙ вместе с КАВКАЗЦЕМ переворачивают меня на живот. Привязывают руки и ноги к спинкам кровати, приставляют металлический пруток миллиметров по 70 с одной стороны сустава ноги в голени, как наковальню, а другим таким же прутком как молотком бьют  с другой стороны. Боль неимоверная. КАВКАЗЕЦ разнообразит экзекуцию, бьет по суставу локтя, по позвоночнику. По локтю очень больно, по позвоночнику не слишком. Может боится сломать? Накидывают удавку на шею, стягивают, но ненадолго. Все равно очень страшно. Но я действительно не помню пин-код карты VISA. Я помню пин-код карты Сбербанка. И на ней очень приличная сумма, но она выглядит неприметно и о ней не спрашивают. У них в распоряжении моя папка, в которой выписки со счета в Сбербанке, но, видимо, им интересны бумаги только в виде денежных знаков, только. Сил уже нет терпеть, но и моим мучителям, видимо, переносить это непросто.  Боль в голени не утихает. Опять ЗЛОЙ предлагает и рвется меня убить. Затем опять все переходит в устный допрос. Про автомобили уже не спрашивают. Их интересует Игорь. Кто он, в какой должности в милиции работает, в каком звании. Я объясняю, что он простой предприниматель. Они предлагают мне позвонить ему, чтобы он им отдал деньги. Я соглашаюсь. Но они говорят, что это трудно осуществимо из-за плохой связи. Врут.

Экзекуция заканчивается. Они уходят. Странно, но есть не хочется. Думаю об Игоре, как ему там ? Воображение рисует сцену захвата его жены Лены. Очень страшно за нее и стыдно за себя. Странно, но есть совсем не хочется. Прошло уже более 2 –х суток, а есть совсем не хочется. Думаю, что это последствия сотрясения мозга. Опять засыпаю.

Стало заметно холоднее –видимо на улице похолодало, зима все-таки.  Чувствую удушье от недостатка кислорода в воздухе. Залез с головой по одеяло, согреваюсь. Видимо, от гипоксии начинаются галлюцинации. Все так похоже на восхождение! Только там не бьют, и нет врагов. Это существенно. Опять засыпаю.

Просыпаюсь сам, день третий. Голова болит, немного опухла крупная ссадина на голове. Все-таки ЗЛОЙ сильно переусердствовал со своим пистолетом. Пытаюсь встать, голень болит. Пытаюсь размяться и сделать зарядку. Кружится голова, ноги немного «ватные».

Делаю круговые движения руками, но это только еще более усиливает головокружение. Еще раз с удивлением обнаруживаю, что камера довольно высокая, раз я могу до верха беспрепятственно ими махать. Для чего же она такая?  Может овощехранилище? Но тогда она должна быть как-то заглублена и должен остаться запах гнилых овощей. Все очень странно. Не гараж точно. Не бытовка никакая. И никаких звуков кругом.  И самое странное - она новая. Неужели специально отлили такую камеру из бетона, чтобы тут меня содержать и пытать? Ничего другого не придумаешь. А что! Отливают такую камеру из бетона (Олег Силин, кстати, строитель по специальности), используя  самопогрузчик вывозят куда то ставят, используют, снимают, увозят и концы в воду, возможно буквально. И всего расходов то – 10-15тысяч рублей.

Жду долго, немного расслабился. Уже как-то и скучно стало, почти соскучился – опять этот шведский синдром.

Скрип снега возле камеры, открывают, заходят, дождался. Опять начинается все то же: коды карточек, особенно VISA. Вспоминаю, что сын Елены Ивановны и Силина Олега недавно ездил в Америку на работу по студенческой визе по программе обмена. Парень работящий и экономный, со слов Елены Ивановны долларов заработал тысяч пять и снимал их потом здесь и именно с карточки VISA. Пытаюсь опять объяснить, что нет там денег и поэтому код я не помню, что она у меня только для имиджа. Уже почти не бьют.

Про автомобиль уже ни слова.  Видно их фокусы не всегда срабатывают, все- таки. ЗЛОЙ мне сообщает, что им пришлось пойти на похищение, видимо серьезная статья, и они не могут довольствоваться тем, что получили. Я им подхватываю, что вот если бы я вышел, то даю им слово, что в милицию писать заявление не пойду, а деньги отдам, как договоримся. Я даже не ожидал, что их это предложение так может заинтересовать.  Им это просто понравилось. КАВКАЗЕЦ стал мне толковать, что надо бы чтоб за меня кто-то поручился на воле.  Я так сдуру им и говорю, что можно позвонить Елене Ивановне. И они как будто ждали этого. Обусловили сумму 1миллион рублей, и, даже, ДОБРЫЙ мне руку жал в темноте и уверял меня как меня уважает. Но КАВКАЗЕЦ также мне поставил условие, чтоб я лежал тихо, не кричал. Я согласился. КАКВКАЗЕЦ также мне начал рассказывать про воров в законе, мол, знаю ли я о них. Голос у него при этом был переполнен трепета и уважения. Он пообещал меня с ним познакомить, если я все сделаю правильно. Я не отказался, хотя, если честно, не разделяю его трепетных чувств.

Мне принесли воду, хлеб, колбасу, и шкалик водки.  Оставили большую полиэтиленовую бутылку для испражнений. Опять ушли. Вроде бы жизнь налаживается! Но, зная их повадки, решаю, что расслабляться рано. Колбаса очень жирная – есть ее на холоде невозможно. Воды не дали. Если выпить водку и заесть ее колбасой, жажда замучит. Решаю, что лучше не есть. Но оставлять все нетронутым, как-бы, то же нельзя. Решаю употребить водку как анестезию – вылил часть на голову, частично употребил как компресс на больную ногу. Самое худшее, когда замаячил свет, вот он уже почти выход. Решил, отдам я им этот миллион, и пусть отстанут.

И появилась надежда. Такая маленькая противня надежда на жизнь. Вместе с этим тревога. До чего противоречива человеческая натура. Спиться уже не так легко. Появились мысли о жизни. С левой стороны от камеры иногда лают собаки. Одна такая маленькая, затем подхватывает большая. Неожиданно где то рядом  вдруг заводят двигатель, похоже, пускач. Затем явно слышен звук другого механизма.  Что- то похожее на транспортерную ленту. Вглядываюсь в щель двери, но ничего не попадает в сектор осмотра.  Ложусь и забываюсь. С надеждой спать труднее. Просыпаюсь от шума за стеной. Кричит и матерится женщина, как будто ее насилуют. Ранее бандиты переговаривались между собой о том, что хорошо бы меня потом перевести в соседнюю камеру. Я этому не предавал значение. Слышен скрип кровати, визги и характерный шлепки тела о тело при половом акте. Не знаю, как к этому относится. Что-то мне подсказывает, что это «постанова» специально для меня. Шумы стихают. Может они добиваются от меня каких-то действий? Быстрее всего. Лежу тихо. Опять забываюсь. Просыпаюсь сам. Ждать стало труднее. Пытаюсь ориентироваться во времени. Трудно. Похоже ночь. Вдалеке отчетливо слышу стук вагонов и гудки тепловоза.  Бандиты возвращаются. Сходу опять начинают ту же тему про коды карточек. Опять их пытаюсь убедить, что не помню, и что они мне, по сути, не нужны. Кавказец мне сует под нос  перстень, который забыла, когда от меня уходила Оксана и спрашивает меня, что это за камень. Камень очень большой, и, видимо не представляет ценности. Мои доводы не проходят и меня бьют. Появился какой-то новый персонаж. Низкий явно измененный голос. Вообще не отличается разнообразием: деньги давай. К побоям трудно привыкнуть. Но это не на долго. Начинают меня допытывать о моих взаимоотношениях с Еленой Ивановной. Я им сразу говорю, что у меня на нее буквально не стоит. Пауза, пауза длительная. Я сказал что-то не то? Потом вопрос : «А как тогда?» Отвечаю, что так вот просто дружеские и деловые отношения.. В воздухе повисли еще незаданные вопросы. Собираются уходить. ЗЛОЙ вопрошает «А кто его охранять будет». Через дверь слышу еще одного персонажа – давайте я.  Все как-то непонятно. Уходят, закрывают. Лежу, опять долго. В уме уже начинается помутнее. За стеной справа слышу шаги и хруст снега. Лежу тихо. Шаги как-то тихо рассасываются в никуда.  Лежу. Думать уже трудно. Появляется безразличие. Возвращаются и объясняют, что сейчас мы будим звонить Елене Ивановне. Я уже в это не слишком то верю, жду подвоха. Однако выводят из камеры, ЗЛОЙ не используя цифровой набор(то есть нажатием одной клавиши)  соединяет меня с Еленой Ивановной, дает трубку. Слышу один гудок и она сразу же берет трубку. Начинаю говорить полную чушь про то, что меня  захватили, что требуется ее гарантия моей оплаты, иначе меня не выпустят, что хорошо бы ей в такой ситуации забыть наши «разногласия». КАВКАЗЕЦ откуда- то снизу рядом подсказывает, что надо указать определенно, что я у бандитов. От себя добавляю, чтобы он не обращалась в милицию, иначе меня убьют. Она на все легко соглашается. Сеанс связи короткий. По законам жанра меня должны бы сразу куда-либо повести. Точка выхода в эфир может быть запеленгована. Но это только в фильмах про героев подполья или партизан. У нас все проще-меня возвращают на место. Странно, если бы я позвонил Игорю, они бы поехали и просто получили 500тысяч рублей. Но я звоню Елене Ивановне, сообщаю ей, что я у бандитов, а получаем какие- то женские гарантии. Вроде как глупости. Я интересуюсь, как мне передать им деньги.  Они говорят, чтоб я их отдал Елене Ивановне, чтоб она их носила с собой, а они найдут возможность их забрать. Потом мне говорят, что я должен отдать еще и машины. Как-то неприятно, что люди переобуваются вот прямо сразу. Они ведь должны понимать, что мне трудно. Но в моем положении их критиковать как - бы не по статусу. Пытаюсь торговаться. Говорю, что мне нужна хотя бы одна машина для работы и требую отдать мне мой ноутбук SAMSUNG. Они даже не удивляются, что я  их спрашиваю о компьютере. Я им говорю, что там у меня важная информация, необходимая для получения денег. Автомобиль как в салоне предлагаю им любой, на выбор. Это их озадачивает, чувствуют подвох. Выбирают Опель, Вольво благородно так оставляют мне. Про себя думаю, что на этом автомобиле они и спалятся. Алчность - то же грешок не из последних. Опять расстаемся. Не выдержал, спрашиваю: сколько еще тут ждать? КАКВКАЗЕЦ мне говорит, что нужно проследить Елену Ивановну, проставить ей прослушку. Может врут опять? Достали своими загадками.  И лежать мне пришлось так еще примерно сутки.  Это очень трудно. Ждать возле порога.  Кажется, лежу тут уже вечность. Что они еще готовят? Пытаюсь собраться и не расслабляться. Но мысли сложно собрать в кучу.  Теряю разницу между сном и бодрствованием. ЗЛОЙ меня предупреждал, что на день шестой меня и убивать не понадобится –сам повешусь. Да. Теряется ощущение реальности. В углу появляется телевизор. Смотрю телевизор, переключаю каналы. Очень интересно. Тихо, поют птички, но воздух свежим не назовешь. Морозно и душно.  Не помню сейчас, что сам себе показывал, но это длилось довольно долго и вполне содержательно. Каналы переключались без пульта – простым движением воспаленного воображения. Ждал, может, сутки, а может меньше.  Тогда мне почему-то даже в голову не пришло, что меня могли там забыть и я мог там остаться надолго. Но дождался.  Сходу опять бандиты за старое: коды карточек, где в какой ячейке лежат деньги, где ключи от ячейки и.т.д. Как будто ни о чем не договаривались раньше! Ну как быть с таким вероломством?

Хочу свидетельствовать от всех похищенных и заложников перед сомневающимися сотрудниками милиции  и прочими правоохранительными органами – нет большего желания в такой ситуации, чем штурм, перестрелка, захват этих гадов: ДОБРЫХ, ЗЛЫХ, КАВКАЗЦЕВ, тупых, умных – пусть ценой моей жизни. Лишь бы бандитам воздалось! А может еще и будет….. очень хочется. Ведь что-то они там делают, хотя бы на экране 1-го канала.

Добрый молчит, он все время как бы над схваткой. ЗЛОЙ особенно нервничает: вбегает и выбегает из камеры. Орет: «Я его сейчас сам убью!». Возвращается, я сижу на кровати, он приставляет дуло к виску, моему конечно. Я закрываю глаза, пытаюсь молиться, хотя не умею. Жду выстрела. В который раз прощаюсь с Жизнью. Но выстрела нет. ДОБРЫЙ прерывает всех: «Вставай и выходи». Встаю и выхожу из камеры уже не натыкаясь на углы и предметы, все знакомо, все как родное. Даже покидать не хочется. Все, какая никакая, а здесь была жизнь. А куда ведут? От них ждать чего-то  хорошего не приходится. Может на расстрел? Ну действительно, чего им труп 110кг самим таскать что ли? Пока жив и сам дойдет. Логично? Выхожу на улицу, опять глоток свежего воздуха. Живет человек дышит, дышит постоянно и не понимает-  как это здорово. Ночь. Добрый берет за руку и ведет. Ведут направо, как бы в сторону ручья, но его не слышу. Злой просит нагнуться. Изгаляется должно быть. Нагибаюсь. Идем то ли по мостику, то ли просто по доске. Ведет меня ДОБРЫЙ как поводырь. Карабкаемся вверх по косогору. Стоим, меня оставили.  О чем-то сами беседуют. Потом мне: «А ты чего не садишься?» . Руками нащупываю крышу машины рядом со мной. Нащупываю заднюю дверку автомобиля. Втискиваюсь в него. Опять рядом садится ЗЛОЙ. Поехали. Опять его пистолет уткнулся мне в область селезенки. Едим, беседуем. Мне объясняют, мои дальнейшие действия. Смысл такой: я должен их помощнику передать машину Опель, которую сам выгоню со стоянки. О Помошнике они отзываются как-то пренебрежительно и, даже, с юмором. ЗЛОЙ говорит, что он уже давно стоит, нас там ждет и мерзнет. Я его прошу убрать пистолет, ведь может выстрелить от тряски. Мы ведь обо всем договорились, как бы. Он отказывается, говорит, что мало ли что мне в голову взбредет. Кажется, ЗЛОЙ без пистолета вообще не может. Интересно, как он в туалет ходит. Разговоры про машину меня немного приободрили, все-таки не убивать везут. В душе радуюсь. Получаю другие инструкции: чтоб не вздумал уехать –у  них на аэропорту свои люди, чтоб никому не рассказывал, ну и про милицию, конечно. Да, какая милиция говорю им, если вон они какие крутые. КАКВКАЗЕЦ меня дословно просит «не сыпать пух». Почему-то ЗЛОЙ начинает клясться, что если он попадет в милицию, он все вытерпит, но никого не сдаст. ДОБРОГО в машине не слышно. Видимо, там остался. Или уехал на другой машине. Останавливаемся. КАВКАЗЕЦ возвращает мне ключи от машин и папку. Выхожу из машины один. Послушно стою. Что дальше? ЗЛОЙ кому-то дает инструкции относительно меня, чтоб снял с меня шапку, когда уедут. Говорит, что будут рядом. Никак не могу поверить, что выжил. Уезжают быстро. Снимаю шапку. Рядом со мной стоит молодой человек, худенький, невысокий, светлая трикотажная куртка с капюшоном, бородка, капюшон на голове вместо шапки. Голос совсем не соответствует  внешнему виду: низкий, командный. Я никак не могу надышаться и насмотреться. Стоим практически там же, где меня захватили. Может, чуть ближе к углу общежития. Вечер или ночь? Похоже вечер –окна общежития все в огнях.. Идем на стоянку. ПОМОШНИК заметно нервничает, пытается меня как бы подталкивать. Идем на стоянку. Я похрамываю.  Машу женщине в будке, она также меня приветствует. Идем к машине, она почти рядом от входа на стоянку. Я сажусь на место водителя, ПОМОШНИК рядом. Машина заводится легко, ПОМОШНИК чего-то угрожает, видимо, не уверен во мне. Сдаю задом, в проезд, и выезжаем со стоянки.  Проезжаю по улице Сони Кривой метров 50 и останавливаюсь. Выхожу из машины и иду домой. Тогда я надеялся, что, выполнив условия нашего договора со своей стороны, получу то, на что рассчитывал.

Но, как говорил мой друг Овчинников: «Каков народ - такова и мафия». Светлая ему память.

 

 

                                                                    2. Встречи

 

2.1.Силина

Иду походкой известного персонажа Паниковского, хромаю. И сам себя ощущаю, уже, каким-то другим персонажем, чем раньше. Оказывается, очень трудно привыкнуть к мысли о смерти, но и к жизни привыкаешь с трудом. По дороге звоню Елене Ивановне, кому же еще.  Она ни сколько не удивляется моему звонку и тут же приезжает. Дождался ее на улице, одному быть страшно.

Идем ко мне домой беседуем, так вкратце ей все рассказываю, плавно подвожу к возможной причастности в похищении. Зачем это делаю, непонятно. Видимо, если человек еврей хоть наполовину, ему очень хочется выглядеть очень умным.

Она восклицает: «Так ты думаешь это с моей стороны ветер дует?!»

Отвечаю: «Тут прям не дует, тут прет»

Она начинает все валить на Олега.

Потом начинает рассказывать, как она меня разыскивала, и, что может быть, только из-за этого я остался в живых, как она звонила Игорю, потом  Андрею, и они советовались с ним заявлять или не заявлять милицию, после моего звонка от бандитов, как он хотел спуститься по веревке с крыши дома, чтобы осмотреть мою комнату, это при 120 кг живого веса.

Ну бред, конечно.

НО У МЕНЯ ВСЕ РАВНО ЕЕ ПРИЧАСТНОСТЬ НЕ УКЛАДЫВАЕТСЯ В ГОЛОВЕ.

По дороге принимаю решение идти не домой, а сразу в травмпункт.

Иду, опираясь на нее. Мирно беседуем. Она мне рассказывает о новых очень больших заявках на нашу продукцию. На улице такая приятная мягкая зима, как бы написал журналист, чувствуется дыхание весны. Со стороны может показаться, что вечером  супружеская пара вышла на вечерний моцион.  Может действительно не осознает моего состояния. Как будто я вернулся из краткосрочной командировки.

В травмпункте не большая очередь. Обычно я нервничаю даже от незначительной необходимости ждать. Но сейчас- терпелив. Все люди видятся очень хорошими, все без исключения. Вспоминаю фразы из «Мастер и Маргариты» из знаменитого разговора  Иишуа с Понтий Пилатом: «И он то же хороший человек». Видимо, действительно, страдания возвышают. Как жаль, что это мое состояние длилось в моей жизни не долго, не больше года. Мелкие грехи, хамство, тупость, алкоголизм и.т.д. казались совсем не значительными, достойными снисхождения и моментального прощения.

 Это было своего рода счастье или, быстрее, блаженство. И длилось довольно долго, не менее года.  

Перелома не обнаружили, но все записали с моих слов подробно:  где шел, как поскользнулся и упал.

Пришел домой один. В квартире много не хватало, из ценного «ушел» ноутбук, который бандиты обещали вернуть. Спалось как на новом месте.

На следующий день не покидает опустошенность, начинаю понимать, что пропали жизненные ориентиры: зачем что-то делать, работать, думать, убиваться за деньги?

 Возвращение домой кажется тягостным. Уже нет ощущения, что это укрытие. Кажется, его вообще нет. В любой момент может все перевернутся или просто оборваться и исчезнуть. Как будто понимаешь, что свет не от солнца, а от электрической лампочки, и где-то  стоит какой мудак у рубильника  и, непонятно, что у него в голове.  А где он, как его найти, как он выглядит?

Начинаю отчетливо понимать, что из этого бетонного мешка я еще не выбрался.

Желания звонить в милицию нет: во-первых знаю их дееспособность, во вторых, кажется, что выполнение условий договора с бандитами оградит меня от их дальнейших притязаний.

Начинают звонить из местного РОВД. Оказывается, все такие подозрительные случаи проходят до следственную проверку. Им нужно меня опросить и принять процессуальное решение о возбуждении  или отказе в возбуждении уголовного дела. Помню о своем обещании перед бандитами и всячески избегаю встречи. Странно, но бандиты не беспокоят. 

Из квартиры не выхожу, так проходит день или два.

Одиночество тягостно.

На третий или четвертый день, как прекратили звонить из ментовки поздно вечером звонок в дверь.

- Вам просили передать

Открыл. Стоит маленький щупленький молодой человек, кажется тот же, кто  забирал у меня машину на стоянке. Отдает мою папку. Спрашиваю его про ноутбук, ответ крайне прост:

-Что мне дали, то и передаю.

Разговаривать как бы и не о чем.

Папка почти пуста. Нет в ней да - же паспорта. А как без паспорта?  Даже деньги в со счета не снять. Идти восстанавливать? Но там спросят, куда дел? Надо врать. Или правду говорить, но опять вызовут  ментов.  Стал искать старые паспорта, нашел только заграничный.

Как будто учишься жить вновь. Осознание этого тягостно.

Действительно, можно повеситься.

Собственная квартира как камера.

А куда деваться?

Приходит решение лечь в больницу. Звоню Силиной. Прошу положить меня в больницу с сотрясением мозга. У нее там подруга. Все решается неожиданно быстро. Утром следующего дня меня там ждут больнице. Даже нашлась платная палата.

Утром во дворе вижу двух персонажей. Один похож на того, кто участвовал в моем захвате, второй-тот, кто возвращал папку и забирал машину.  Демонстративно стоят под окнами и ждут, очевидно, меня.

Ничего хорошего от этого не вижу.

Во двор заезжает «Газель» с тентом и встает напротив подъезда.

Быстро одеваюсь, выхожу из подъезда.  Подъезд угловой, под прикрытием кузова, заворачиваю за угол дома.

Кажется, погони нет. Быстро иду, не оборачиваясь. Какой-то детектив и я внутри него.  Лучше бы его читать.

На улице Энтузиастов быстро ловлю такси. Фуууууууууу, поехали.

Вообще, по результатам этих «приключений» доложу я вам: такси отличная штука в таких историях. Позволяет – значительно сократить время пребывания одному. Особенно удобное изобретение такси по телефону:  если вызвал такси со своего телефона, уже есть свидетели с момента вызова. Вышел из дома – сразу сел, опять рядом свидетель, водитель такси. Впоследствии, общаясь с работниками УБОП, я узнал, что очень много похищений происходит, когда человек находится в собственном автомобиле. Садятся рядом, накидывают удавку или подставляют нож к телу, и, везет их похищенный сам безо всяких свидетелей, куда прикажут. Обычному обывателю кажется, что его автомобиль его защищает и создает некое небольшое частное пространство. На деле - все наоборот. Особенно глупо, по моему мнению, с точки зрения собственной безопасности, «наглухо» тонировать стекла машины.

В больнице уже ждет подруга Силиной и очень хорошие люди. Просидел в приемном покое не более не более 15 минут. Врач молодой парень сразу во мне опознал своего по упомянутой ранее куртке «БАSK».  Так и не понял, чем он занимается туризмом или альпинизмом в горах. Совсем не длительный опрос и заполнение форм.

Нервное отделение, приличная отдельная палата, кажется, всего  500 рублей в сутки. Даже есть отдельный городской телефон. Здесь мне лучше, чем дома. Приходит врач, спрашивает о симптомах. Все записывает.  Делает назначения. Все обычно. Очень хорошие люди!

Вспоминаю о работе. Звоню Силиной и Андрею, сообщаю, где нахожусь, договариваемся о встрече.  Собираемся быстро.  Силина меня уговаривает решать проблему и обратиться в  правоохранительные органы. Говорит. Что у нее есть знакомый, который был в подобной ситуации и, что бандиты его высосали полностью, и что напрасно я надеюсь, что бандиты могу отстать, если им отдать оговоренные деньги. У ее сына есть подруга, а у подруги есть папа в ФСБ. Звучит как-то не очень убедительно. Обещаю подумать. Андрея прошу купить на свое имя сотовый телефон, так как своего паспорта у меня нет, а жить как-то надо.

Силина спрашивает. Что ей говорить, если ОНИ позвонят. Обещаю ей сообщить свой новый номер, как только Андрей купит его.

После приобретения сообщаю.

Действительно, в первый раз бандиты переобулись уже когда после заключения договора, потребовали еще и машину. Второй раз, когда не отдали ноутбук.  Формально уже можно считать, что они не будут выполнять свои обязательства и дальше.

Собираюсь с духом, после их ухода через  09 запросто узнаю телефон своего знакомого  Слащева Евгения, высокопоставленного сотрудника Госнаркоронтроля.  Все просто, есть у вас такой-то? Да, вы хотите с ним поговорить? А как представить? Звонит такой - то.  Сейчас соединяю.

Несу какую-то чушь о том, что городе работают, возможно, чеченские вымогатели. Рассказываю коротко произошедшее.  Со стороны послушать - совершенный бред. Возможно, так оно и есть.

Удивительно, но меня не посылают и не предлагают обследовать психику. На всякий случай сообщаю, что уже в нервном отделении и номер палаты.  

Такое впечатление, что не сообщил ничего интересного,  как бы будничная информация.

Обещает помочь. Все просто.

Совершаю непростительную глупость – звоню Силиной и сообщаю ей о том, что последовал ее совету. Мне уже как-то раньше казалось, что Силина, чисто по-женски, пытаясь мной управлять, думая, что вполне изучила меня, советует мне прямо противоположное, желаемому.

Реакция сдержанная.

Возможно, все могло быть потом совсем по -другому,  возможно ее муж Олег остался бы в живых.

Примерно через  1-2 часа она звонит мне и ревет в трубку: «Олег повесился! Он мне ничего не написал, я столько с ним прожила!»

Трудно реагировать  и что- то толковое сказать. Никакой связи с моим положением  она не высказывает.

Приходят два мужчины средних лет, сотрудники ФСБ,  представляются. Включают диктофон, и им коротенько и сбивчиво все рассказываю. Слушают спокойно и внимательно. Вежливые, предупредительные люди. Все выслушав, сразу заключают, что я не их клиент. Обычная уголовщина.

На следующий день приезжает сотрудник УБОП по фамилии Пименов. Весь мой рассказ слушает с нескрываемой  рассеянностью. День был выходной.  Оказалось, что он хороший знакомый моего хорошего знакомого  и он не мог просто отказать.

Выходные и праздничные дни в РОССИИ это особая песня:

- на рождество умерла моя собака, так как ни в одной клинике не было  трезвого хирурга;

-26 апреля 1986 года в субботу взорвалась Чернобыльская АЭС,

- и.т.д.

Постоянно летавший во время заточения на головой самолет,  у меня ассоциировался с аэропортом или аэродромом.   Поехали искать.

Пименов сидит на переднем сиденье и увлечен постоянным регулированием потоков воздуха в салон автомобиля. Я ростом 193 см сижу на заднем сиденье ВАЗ 2110 как на насесте и немного боком.  Может быть он уже знает бесперспективность наших поисков. Потом едим на место происшествия. Там как я понял то же ничего интересного. Постоянно получаю выговор за позднее обращение в органы. Вот если бы сразу… По свежим следам.  Потом я стал приходить к мысли, что им кто-то постоянно мешает, в прямом и переносном смысле.

Вот если бы Олег  был жив! Вероятно, ему кто- то помог. Но, с другой стороны, он же сам написал предсмертную записку.

Силина мне ранее говорила, что Олег болен, что -то с легкими.  Лежал в больнице, вероятно здесь же, но на другом этаже.  Потом мне говорила, что у них плохие отношения. Кто-то  кого-то собирался из них убить. Потом мне говорила, что теперь он живет отдельно. Но зачем мне вся их «Санта Барбара»?  Часто его видел за рулем, когда он возил Силину.  Все эти обстоятельства всплывают в голове одновременно. Мозг уже не в состоянии все это охватить  и обработать. Чувствую, ресурсы ограниченны. Перегрузка. Клавиши DELETЕ нет.  Может это программа  «Розыгрыш»? Но болит голова от мозготряса, я лежу в больнице, опухла нога он побоев, спина вся в гематомах, и еще труп хорошо знакомого человека. Всего слишком.

Пименов везет меня в прокуратуру Центрального района.  Дежурный следователь – типичная прокуренная крашеная блондинка лет 30. С Пименовым долго спорят их ли дело.   Улыбается, приветлива, участлива, интересуется моим семейным положением и доходами. Рассказывает, что ее сюда перевели из Магнитогорска для «укрепления кадров» в областном центре. С ее  слов следует, что я для нее просто большая удача, такое дело расследовать для нее дело чести И.Т.Д. Вся проникнута оптимизмом и деловитостью. Понимаю, что мне крупно повезло. Сейчас всех бандитов поймают, изобличат и осудят.  Рассказываю все подробно, она фотографирует мне спину. Настойчиво указываю на то, что захват производили менты.  Она меня спрашивает, могу ли я по кавказскому акценту определить национальность. Вопрос конечно интересный – никогда даже не задумывался, не надо было.  Сейчас этот вопрос, быстрее, риторический.  Может чеченцы? Уж очень он злой был.

Выдала направление в судмедэкспертизу.

- «Самое главное не совершить ошибок в начале следствия!»

Проникаюсь доверием.

Едем в Центральное РОВД, берем эксперта с чемоданчиком, затем ко мне в квартиру.  Эксперт  ходит по квартире с кисточкой и мажет все, что могло быть затронуто бандитами графитовым порошком . Ничего не говорит, вид отсутствующий. Следователь явно разочарована моим скромным бытом и как будто начинает терять интерес ко мне и к делу.

Через месяц  я ее видел в прокуратуре уже в «интересном положении», поздоровалась. Через две недели дело перепоручают другому следователю. Через месяц третьему, который честно признается, что работать по моему делу ему некогда, так как он еще работает в следственной группе областной  прокуратуры по борьбе с рейдерскими захватами.

Силина мужа хоронила на мои деньги, из морга.  Все в одном здании судмедэкспертиза  и морг.

Был на похоронах, по суди, как друг семьи. Все очень прилично. Много незнакомых людей. Есть какие-то подозрительные.  А может, так кажется. А, впрочем, похороны как похороны. Женщины в трауре. Силина даже плачет. Сын ее совсем взрослый. Вылитая копия Олега, даже страшно смотреть.

 Интересно, почему так на похоронах женщины ревут и буквально причитают «На кого ты меня бросил?» Раньше об этом не задумывался. Вот лежит перед ней ее муж, брат или отец.  Вид у покойника, как правило, не слишком-то бодрый. Скорее, вызывает жалость. И какие могут быть к нему претензии? Жил как мог, что -то оставил живым, семье, любимой женщине.  Может они так плачут от жалости и сочувствия к покойнику? Ведь страшно же, сейчас вот его закопают, и этот человек больше никогда ничего не увидит.  И вообще, жалко человека, до слез. Ведь его уже нет.

Но это мужская слеза. Женская слеза совсем иного свойства. Это как соль и сахар на кухне -  легко перепутать, пока не попробуешь.  Женщина плачет от жалости к себе, и только. В том числе и на похоронах. Не уверен, что женщины вообще умеют еще кого то другого жалеть.  Мужчины, видимо, воспринимают фразу «На кого ты меня бросил?» как риторическую. На самом деле их следует понимать  буквально.  Умер мужчина, женщина осталась одна, ей грустно и одиноко от этого. Должно быть, также, ей приходят мысли о прожитых годах и, в связи с этим, своем возрасте и увядающей внешности.  И вот она, та которая отдала свою молодость и красоту вот этому, который, по сути, взял ее и бросил одну. А он сейчас лежит в гробу и фактически, действительно, бросил ее одну. Жалко себя до слез.

Видимо, при этом они думают, что, если мужчины не плачут – значит. они такие мужественные, и только. Они даже не думают о том, что можно реветь по иному поводу, кроме как жалость к себе.

Напрашивается вопрос: «А может и любовь у женщин того же свойства?»

 Силина хочет мне отдать крупную сумму денег, выручку от реализации продукции.

 Боюсь их брать.  Видится подвох, как это сказать? И все равно в ее участие в похищении плохо верится. Предлагаю, ей поехать со мной в отделение сбербанка и прямо там положить на счет.

В банке очередь. Ждем.  Подробности не очень помню. Кто- то ей звонит, она отвечает. Иногда встает и отходит в сторону, видимо, чтобы поговорить со своими клиентами. Я к этому привык, не обращаю внимание.

Она подходит. Звонит мой телефон, слышу до боли(буквально) знакомый голос  ЗЛОГО, затем КАВКАЗЦА. ЗЛОЙ уверенным таким голосом сначала осведомился, я ли это, и предает свою трубку КАВКАЗЦУ.

ЗЛОЙ как будто имеет два голоса: один вежливый, с литературными выражениями сложно-сочиненными и подчиненными предложениями, и другой – нарочито грубый и хамский. Какой из них настоящий?

КАВКАЗЕЦ требует обещанных мной денег. Я пытаюсь высказать возражение по поводу не выполнение ими своих обязательств по возврату моего ноутбука. Мои доводы не слишком -то для него весомы.

«У тебя сейчас не та ситуация, чтобы так себя вести» - уверяет он.

Я настаиваю на возврате ноутбука. Говорить трудно, очень волнуюсь. Чувствую подавленность.

Силина сидит напротив. У нее никакого волнения, ничуть. После разговора замечает, что я побелел, повторяет мне это несколько раз, а мне и так хреново, действительно.

Звоню Пименову, сообщаю о звонке, он, конечно, чем-то занят. Дает телефон своего заместителя. Его зовут Максим. Сегодня воскресенье, он дежурный.

Едим в УБОП вместе с Силиной.

УБОП в большом здании постройки 50-х годов. Здание огорожено металлической решеткой. Въезд  на территорию свободен. Решетка высокая и красивая. Интересно, кто откат тут получает.

Дверь также высокая и тяжелая, возможно металлическая, отделана под дерево. Охранник в тамбуре закрыт темным стеклом. Общаемся с ним по переговорному устройству. Вход из тамбура в помещение закрыто металлической решеткой и дверью. Дверь открывается по сигналу от дежурного.

МАКСИМ очень полный мужчина, совсем не похож на образ сотрудника силовых структур. Очень вежлив. 

Поднимаемся на 5 этаж. Здание в выходные пустынно.  В кабинете Макса свежий ремонт. Рассаживаемся, Максим сразу ставит чайник. Я сбивчиво пытаюсь объяснить суть дела.  Он не торопится. Силина спокойна. Закипает чайник, заваривается чай, разливаем.  Максим достает шоколад и предлагает, мы отказываемся. Хочется ему заметить, что при его «плотном» телосложении от шоколада надо отказаться ему.

Максим прикусывая шоколад и отпивая  чай, задает вопросы и все записывает в компьютер. Все с самого начала, очень подробно. Это уже раздражает, ведь уже записывал следователь прокуратуры.

Всего это мной делали не менее 6 раз.

Опять звонит КАВКАЗЕЦ. Опять требует деньги.

Пытаюсь  объяснить МАКСУ, что это ОНИ и, насколько это возможно тяну время.  Включаю на телефоне функцию громкой связи, Максим что- то делает запись  на свой телефон.

Потом он мне сказал, что утопил его вместе с записью в ванной, когда мылся.

До  утопления телефона он несколько раз, как мне говорил, пытался передать его следователю как доказательство, но его у него не принимали, так как были нарушены процессуальные нормы получения доказательств. А может и это то- же врал?

Пишем заявление на имя какого-то генерала  УВД с просьбой установить прослушку на все доступные нам телефоны.  Макс требует обо всем, что со мной происходит записывать и сообщать ему.

Интересно, что следователь прокуратуры требовал того же.

 Такое раздвоение правоохранительной системы  поставит любого в тупик. Приходится постоянно выслушивать от ментов  о том, что «преступления раскрывают они» и поэтому потерпевший должен всячески помогать им и только им, в том числе написанием различных жалоб от своего имени в прокуратуру.  А  от следователя прокуратуры выслушивать обратное,  что без него УВД и пальцем не пошевелит.

Как эта «система» работает особенно хорошо можно оценить, попав в подобную ситуацию.   Но все это терпишь.

Ощущения жертвы или, как это предусмотрено в УПК тяготит, приходят на ум совсем простое решение: купить ствол, назначить бандитам встречу и там просто всех перестрелять. 

Макс говорит, что меня бы они в этом случае нашли быстро. Хотя, Слащев, потом рассказывал, что, оказывается, был в Челябинске аналогичный случай. В 90 годы так бандюганы достали мужика, что он в них стрелял прямо на улице, принародно.  Догонял, перезаряжал двустволку, и снова стрелял. Бандюганы бежали спасаться, как он мне рассказывал в местное отделение УВД.

Но мужика, действительно, посадили. И отсидел, как они говорят, нормально. Когда вышел сам стал большим авторитетом и крупным бизнесменом.  Но, что-то такая перспектива так же не выглядит упоительной.

Расстаемся с Максом, едем с Силиной: она к себе домой, я  к себе в больницу. Можно еще успеть на вечернюю магнезию. Все складывается как нельзя лучше – больница находится прям рядом с домом Силиной. Когда высаживаю ее около подъезда, приглашает зайти. Мы ведь теперь оба одиноки.  Вежливо отказываюсь.

В больнице хорошо: тепло, кормят, лечат, не бьют, не угрожают убить и деньги просят совсем небольшие.  Вообще, конечно, человеку надо пройти через ТАКОЕ, чтобы понять, как мало нужно ему для счастья. Что все-таки человек, действительно, в сущности, животное и должен быть рад уже факту своего существования. Воздух, свет, отсутствие боли, ощущение сытости в желудке, отсутствие жажды, возможно, составляют процентов 90 человеческого счастья. Часто, человек об этом не догадывается, стремясь получить еще 10. И так всю жизнь стремится получить эти 10, что проживает жизнь, не успев вдоволь порадоваться тому, что у него уже есть. В этом проходит жизнь.  В юности я удивлялся, когда встречался со своими школьными друзьями, когда они возвращались из армии. Мне казалось, что они приходят, с сознанием постижения какой новой истины, хотя внешне это выглядело как «опаленные крылья». Еще, это можно сравнить со спуском с горы на «зеленку» после восхождения на гору, когда прошел через трещины и не обвалился в них, когда влез на ледовую стенку и ни один ледобур не выдернулся из станции, когда уже не надо добывать воду из снега и согревать палатку газовой горелкой при приготовлении пищи. Может быть, также себя ощущают люди, вернувшись живыми с войны? Ощущение счастья от того, что просто живой, видимо, надо как-то заслужить.  Хотя, видимо, оно не способствует человеческому прогрессу.

Моя люкс –палата закрывается изнутри на ключ.  Поздно вечером ко мне  в палату ломится какая то женщина и орет.   Я не открываю.  Кто она? Как к этому относится? В моей ситуации всякое такое раздражение воспринимается как цепь одних и тех же событий. Может быть, так у сотрудников правоохранительных органов и формируется МЕНТалитет?  Хотя, психиатр назвал бы это, очевидно, паранойей.

 Но кому тогда будет интересно читать плод ординарного мышления?

При движении на автомобиле по городу постоянно  совершаю немыслимые абсурдные маневры, чтобы выявить слежку, если она есть.  Вижу подозрительных людей. Когда встречаю автомобиль марки Опель-Астра серебристого цвета опознаю в нем свой. Звоню каждый раз об этом Максу. Он выслушивает, кажется, что пытается из моего бреда выудить рациональное.

Самому трудно отделить относимые от не относимых к похищению событий.

 Вот еду по центру города, пустынный проулок. Слева  обгоняет  и сравнивается черный большой мерседес  с затонированными стеклами.  Окно задней боковой двери опускается. В проеме появляется неприятная круглая самодовольна рожа и делает мне жесты.  Общаться совсем не хочется, хочется поскорее уехать. Добавляю скорость,  выворачиваю на оживленную улицу, пытаюсь в зеркале заднего вида запомнить номер машины, но в  зеркале все видно наоборот. Перспектива вновь оказаться захваченным страшит. После смерти Олега убийство также представляется вполне реальным. Кажется, отстали.

Мое положение напоминает состояние  антилопы в прерии.  За каждым кустом видится хищник.  И хищник то, в общем, не плохой не хороший. Просто он так живет и ему есть  хочется. Разве можно его за это осуждать? Хотя, судя, по фильмам о животных, им, то же не сладко приходится.

Много  хищников гибнет на охоте и от своих и от себе подобных.

Вот уже поминки на Олега , 9 дней. Идти не хочется.  Не покидает  ощущение, что меня разыгрывают.  Хотя, какой тут розыгрыш, когда вот уже и Силина Олега похоронили.  Для меня очевидно, что  он был причастен к похищению. С большой долей вероятности – причастна и Силина. Но это не доказано. И вот я, иду к ней домой на поминки Олега, скорбеть о его кончине. То есть, я должен сочувствовать и выражать сожаление. Хотя, смерть врага должна бы будить только радостные чувства.  Однако, от растерянности все эти чувства притуплены.

С опаской захожу в подъезд. Лифтом не пользуюсь. Машину ставлю подальше от ее дома.

Видимо, пришел, или меня пригласили уже на конец  мероприятия. Сначала все как обычно: водка, вздохи, пожелание мягкой пушистой земли, блины, лапша, кутья. Напротив сидит какой парень, видимо, близкий друг семьи. Я просто ем. По выше указанным причинам даже не знаю, что сказать. В голове только загадки и догадки, и, голова побита. Однако, невольно вслушиваюсь в спор этого парня с Силиной.

- Да я его точно видел в дверях, это был его друг Паате,  убеждает он ее, и ты с ним разговаривала

-Тебе все привиделось, его здесь не было.

Вспоминаю, уже как не мало времени прошло, Силина мне рассказывала, как ее Силин стал водить дружбу с какими-то грузинами. Она мне об этом рассказывала в критическом тоне. Неоднократно мне говорила, что ее они приглашают в свой круг общения и она отказывается. Потом мне еще рассказывала, что ее Олег с ними завел какой то бизнес по изготовлению круассанов, булочки такие. Я как-то не придавал этому значения, или относился с юмором.

А потом, еще через какое- то весьма продолжительное в ее речи стали появляться элементы блатного жаргона. Тогда, к сожалению, я этому не придал значение. Однако, сейчас, несколько лет спустя, думаю, что это как раз и привело меня к таким ужасным обстоятельствам. Когда люди говорят: «с кем поведешься, того и наберешься», видимо, это стоит понимать буквально. Еще, очевидно, верно и обратное: « чего набрался, с тем и водился».  Однако, эта мудрость надлежащим образом еще не сформулирована.  Где-то читал, что речь человека и его мысли являются только на 5 процентов оригинальными. А на 95 процентов – это повторение ранее услышанного в разных сочетаниях и компиляциях. Убежден, что возможен лингвистический анализ  и экспертиза речи человека на предмет происхождения его мыслей.  Когда диссертант представляет диссертацию, он целый раздел отводит на указание списка литературы, то есть его обязывают отделить свои мысли от достижений предшественников. В обычной разговорной речи, такое происходит редко, люди просто произносят фразы, забывая указать их авторство. Однако, это было бы забавно. Ведь не могла Силина прожить  40 лет жизни, не упоминая в речи фраз блатного жаргона, а потом, вдруг сказать: «Не лечи меня»!  От кого- то к ней это перешло. И не мог  Олег в   просто так высказать мне утверждение, что  завладение паспортом транспортного средства тождественно с захватом  права на автомобиль .

Кстати,  об автомобиле. Выясняется, что тот автомобиль Хундай,  на котором ездила Силина с Олегом был выменян ей на тракторные запчасти и принадлежит ей.  Ранее мне Силина врала, что, якобы Олег заработал его в каком то нефтегазстрое на геодезических работах. Силина уже почти орет на этого разговорившегося  парня, чтоб замолчал.

Стук в дверь. Силина отрывает. В комнату вбегают военные в бронежилетах с автоматами. Нам приказывают всем встать к стене и не сопротивляться.  А сопротивляться и не хочется. Стоим, руки на стене, как в дурном американском кино. Входит Пименов, предъявляет Силиной ордер на обыск. Все это не слишком лепится с поминками и трудно в это поверить, но это происходит. Я, уже, какой -то прибитый все большей новизной обстоятельств, здороваюсь с Пименовым, он со мной. Я прошу разрешения сесть. Мы садимся и продолжаем поминки в обстоятельствах обыска.

Силина пререкается с Пименовым. Восклицает, что они сейчас ей подбросят наркотики. Она, как бы, вообще не слишком- то удивлена обыску.   А гости продолжают кушать гуляш с картофельным пюре. Я ем быстро, и уже перехожу к компоту.  Ни кто не находит некоторую несуразность происходящего. Мужчины в камуфляже с автоматами стоят теперь по краям комнаты, они не крупные и  не страшные.  Их аксессуары: бронежилеты, каски, автоматы очень крупные по сравнению с их ростом. Выглядит комично.

Обыск длится очень не долго.  Где-то в соседней комнате находят нужный документ. Это страховка на автомобиль Силиной, который только что обсуждался. Пименов мне ее показывает- в него вписан  помимо Олега еще и Паате Сахадзе. Пименов мне настойчиво предлагает оценить это обстоятельство. Я его оцениваю, но не понимаю, что мне при этом делать. Составляют какие-то документы, очевидно протокол изъятия, и уходят.

А нам чего делать? Расходимся все вместе. Внизу я записываю телефон этого разговорчивого парня и передаю его  Максу.

Макс мне предлагает пригласить Силину на пройти полиграф,  Предлагаю ей это сделать. Она отказывается.

Возвращаюсь в палату. Мысли совсем путаются. Такое ощущение, что из заточения никто меня не выпускал: такая же темнота, также все кругом врут.

Настойчиво предлагаю Максу денег за ударный правоохранительный труд. Не берет.

Через некоторое время узнаю от Макса, что этого самого Паате арестовали, что он ранее неоднократно судимый. И…. вообщем,  дело  уже почти раскрыто. Обсуждаем размер «поляны» при праздновании раскрытия дела. Игорь и еще кто- то из его офиса его опознали, когда он ездил к нему за деньгами. Но, задержали его за сбыт наркотиков.

Однако, в прокуратуре говорят иное: должных доказательств причастности кого либо нет. И… опять меняют следователя. А, может их и преследовать  не за что – отпустили то они меня сами.

Макс ругает прокуратуру. Потом начинает уже во всем еще винить и меня – надо еще кого- то посадить, чтобы было легче колоть подозреваемых, так как этот Паате на похищение (ст126 УК РФ) не колется. Предлагает мне еще кого- то,  как бы опознать.

Я опасаюсь, что ментам без разницы кого сажать: есть преступники, есть дело. Какая разница кто за какое дело будет сидеть.  Глеб Жеглов да и только. Однако, в моем случае, есть у меня опасение, что таким образом останутся на воле конкретные преступники, которые угрожают лично мне. Простой такой шкурный интерес.

Прошло уже больше недели, как лег в больницу. Пора выздоравливать. Домой возвращаться не хочется. Прошу Андрея снять мне квартиру. Вопрос решается на удивление быстро. Какой-то его друг прямо в его доме сдает 1-комнатную квартиру. Решил все- таки заехать домой за вещами.

На улице весна и, даже, почти лето. Как, все таки, быстро на Урале весна наступает: вот недавно мерз лежа на снегу, а сейчас его нет. И не верится, что он был. А может и со мной ничего не было? Как хочется это верить. Со мной как то делился впечатлениями в  альплагере один знатный альпинист, так он говорил, что через некоторое время после восхождения ты не поверишь, что все это было с тобой.  Интересно, хватит ли мне оставшейся жизни чтобы усомнится, что этого не было или было не со мной?  Любопытно, как люди легко, без страданий, смотрят на мучения и боль других. Удивительно, как раньше я мог легко смотреть по телевизору  на убийства и избиения других людей! Сейчас я почти физически ощущаю чужую боль, даже слезы едва сдерживаю.

Звонит городской квартирный телефон. Кому я тут мог понадобится? Зачем то все таки беру трубку.  Слышу голос  ЗЛОГО.:

- Это вам звонят по поводу компьютера.

В голове проносятся куча мыслей: откуда знают, что я здесь, ведь зашел совсем ненадолго. Речь в общем то совсем не грубая, без угроз, почти будничная. Отвечаю, быстрее, от растерянности:

- Какого такого компьютера?

В ответ слышу знакомые интонации и обороты:

- Блядь!!!! Охуеть!!!!

Для него характерны такие резкие переходы. Бросает трубку.

У меня опять бьет в висках. Силина сказала бы, что выгляжу я неважно.

Машинально собираюсь, уже привычно вызываю такси и еду к Андрею на съемную квартиру. Возле дома встречает Андрей. Он жизнерадостен и даже весел. Это раздражает. Квартира самая обычная, без роскоши. Однако, это с чем сравнивать.  Опыт тех  4 дней заточения еще очень свеж.

Еще сама возможность жить доставляет удовольствие.

Жизнь постепенно становится привычной, то есть  привыкаешь к новой реальности:  работа, поездки с Максимом по пригородам Челябинска в поисках места моего заточения, общение с  новым следователем прокуратуры, которому постоянно некогда заниматься именно моим делом. Новый следователь прокуратуры, молодой парень, посоветовал мне искать это место в интернете по фотографиям со спутника. Тогда только что в поисковиках появилась эта функция. 

Казалось бы, чего проще найти  незамерзающий ручей.  Незамерзающим может быть промышленный сброс тепловой воды.  Пройти по руслу несколько сот метров или  1-2 километра и задача решена. Но это только в сознании обывателя, который насмотрелся на работу ментов по телевизору.  На практике все очень сложно, и даже, невозможно. И вообще, спасение утопающих……, дело рук потерпевших.

 А значит  нанимаю я вертолет, беру видеокамеру и летаю над городом. Мне и раньше приходилось летать на вертолете , когда путешествовали по Камчатке. Но там был МИ-8 – такой огромный летающий железный ящик. Совсем иные ощущения, когда летаешь на американском пяти  местном вертолете. Шикарная, конечно, машина. Однако, полеты над вулканами Камчатки и над промышленным городом дают совсем разные ощущения.  Приходит понимание, в какой такой вонючей заднице живешь. С борта самолета, даже, над подлете к городу так это не почувствуешь. Вот это и есть Родина. И за что нам тут такое?  Возможно, заслужили.  Хотя, что интересно, как беседовал с  жителями Петропавловска на Камчатке встречал, быстрее,  желание ехать оттуда сюда, на материк. И здесь, мало найдешь людей, которые захотели бы переехать и жить там. Все- таки,  странное существо человек и, ценности, которые он сам себе придумал необычны. Любое другое животное будет жить и размножаться, там, где чище, у человека  же обратные резоны.

Полеты и съемки очень развлекли, но ничего не дали. Максим забрал копию пленки и мы, даже проехали на очень похожее место, но ничего бокс, в котором меня содержали бандиты, не нашли.

Максима повысили в звании, он стал майором.  Я его поздравил.

У Андрея умерла мама. Ходил на похороны. Постоял возле дома. Я никогда при ее  жизни с ней не сталкивался и о ней не слышал. Странные ощущения. Квартал  «хрущевок». Они как бы вросли в землю, похоже, что стоят на коленях, или присели, чтоб выглядеть пониже.  И Там так же живут и умирают люди. И собирается много таких же людей. Возможно, родственники хотят, чтоб людей было больше, чтоб покойник ощутил свою значимость. Может покойник, если душа его еще с нами витает, действительно видит свои похороны и проникается гордостью, что вот так он замечательно прожил, что вот собрался и ждет его появлению в гробу целый двор? Бред конечно! Определенно я двинулся умом.  Когда был во Владикавказе, узнал, что там эта традиция вообще гипертрофированна. Если у нас «влазят» в кредиты на свадьбу, то там еще и на похороны, специально считают людей, которые были на поминках и шли за гробом, и, это является предметом семейной гордости. А кто у кого был на поминках определяет социальную иерархию общества. У нас, все- таки, проще: кто с кем пил или спал.  Может это от того, что в Осетии  более древнее православие? И, наши православные, на Урале еще чего- то недопоняли в смысле бытия?

Или, человек, мучается гордыней еще и после смерти?  Как  хочется стать центром внимания как можно большего количества себе подобных!  И чем больше людей сковано твоей персоной, тем больше прет она.   

После похорон Андрей позвал на поминки. Как-то грустно.  Поминки в том же обшарпанном доме, где жила его мать. Простая хрущевская двушка. На кухне полные женщины чего-то варят. По средине комнаты стоит  стол.  Просто поразительно: как мы все вмещаемся. Сижу как дурак с  Андреем во главе стола, поминаю женщину – его мать,  которую никогда не видел и до ее смерти не слышал.  Опять сижу кушаю лапшу.  

Звонок, определяется незнакомый номер.  Выхожу поговорить  в  соседнюю пустую комнату.  Незнакомый  мужской  очень уверенный голос  представляется начальником безопасности какой то фирмы. Сообщает, что мой автомобиль Опель попал в аварию и повредил их автомобиль. Все это на каком-то перекрестке металлургического района.   Нет никаких оснований этому верить. Очень похоже на очередную бандитскую разводку. Вообще, все эти их штучки рассчитаны на простые человеческие слабости.  Все эти слабости человека описаны в священном писании и все бандитские построения незамысловато  основаны на простом предположении, что  каждый человек полон их.  Может в этом есть какой- то полезный смысл их существования? Типа санитаров леса? Каждый грех, каждая слабость как дырочка на теле человека, в которую можно крючочек засунуть и подтянуть. Сначала один крючок и одна веревочка, затем другой и еще подтянуть можно. А через какое- то время уже человек понимает необратимость перемен. Видимо каждый бандит пытается, как паук, запутать  и высосать  как можно больше людей. И количество таких людей определяет  статус бандита. Когда начинаешь понимать эти законы «мира животных» среди людей, становится слегка не по себе.

Однако я без труда подавляю в себе чувство жадности и желание вернуть свой автомобиль. Говорю незнакомцу, что перезвоню ему чуть позже. Сам набираю телефон Макса и подробно обрисовываю ему ситуацию, а также телефон звонившего.  Полное отсутствие ожидаемой реакции. Нет, опять мне не предлагают договориться о встрече в условленном месте, на меня не навешивают записывающие устройства. Более того, как потом мне сообщил Максим, Пименов дал ему указание, позвонить по указанному мной номеру и пригласить звонившего мне на встречу в УБОП для дачи показаний. Что это ? Глупость? Предательство? А может им уже бабла заслали?

Опять мозг не в состоянии переварить ситуацию?  Кто за кого? Ходишь как бы на свободе и одновременно как бы лежишь у бандитов в темной комнате и слушаешь всякую чушь между побоями. Хотя грех жаловаться, всю жизнь, теперь, когда становится, особенно хреново вспоминаю это похищение, как самое плохое, что было в жизни, и становится легче.

С Силиной мне все равно пришлось расстаться,  когда через  5,5 лет Паате Сахадзе условно досрочно освободился. Без Силиной дела у меня пошли совсем плохо.

 

2.2. Макс

Макс  попал под машину,  у него были сломаны обе ноги. Я так понял, это его какие-то бандюганы переехали на какой стрелке. Он был очень расстроен.  Менты вообще больше расстраиваются, когда с ними что случается такое, что может случиться с каждым.  Особенно он расстраивался, что этому бандюгану малый срок дали.

Потом все заросло.

Потом он купил подержанный Мерседес.

Потом стал полковником.

Потом взял ипотеку.

Потом расформировали УБОП. Как мне сказал Макс, их самый главный УБОПовец в Москве «наехал» не на того.

Сейчас он возглавляет ОБЭП в Тракторозаводском районе. Обедает в армянском ресторане.

Дело  о моем похищении он не раскрыл.

 

2.3. Пименов

Пименова перевели в Калининский   УВД каким то начальником или зам начальником. Встречал его там. Узнал. Был мне очень рад, заглядывал в глаза. Потом вышел в отставку, как водится, возглавил какую то охранную службу.

Дело о моем похищении он не раскрыл.

 

2.4. Паате Сахадзе

Паате отсидел 5,5 лет за распространение наркотиков  и освободился условно досрочно.  От нанятого детектива я узнал, что, уже, будучи в колонии он сдал какого -то очень важного авторитета и его жизни в колонии угрожала серьезная опасность.  Однако, все обошлось, говорит его там прятали. На свободе у него так же, по-видимому,  перспективы не завидные.

 

2.5. Я

Я мучился  страхами еще много лет.

Я продал свою квартиру в центре.

Я надавил на себя, помирился с любимой женщиной, которая родила ребенка. И теперь у меня есть сын.

Пробовал писать жалобы и возобновлял дело. Дело возобновляли, написали еще немножко бумажек с тем же  результатом.

Нанимал частных детективов.  Детектив за приличные деньги знакомился с делом, сказал, что была проведена серьезная работа. Сказал, что в этом деле что- то «не то». Так просто, за такие небольшие деньги меня нормальные бандиты не должны были отпускать.  Если бы это были менты, то раздели бы до чиста.

Мой друг, бывший большой начальник из УВД, когда прочитал первую часть, сказал, что меня им надо было валить и странно, что они этого не сделали.  И все это не похоже на настоящее преступление.

Детектив в заключении сказал мне очень важно – думай. И еще. Что если бы это похищение было совершено обычными уголовниками, оно было бы раскрыто.

 

2.6. ЗЛОЙ

       При  возобновлении дела, выяснилось, что ЗЛОГО посадили за угон. Причем взяли их с подельником на месте преступления с поличным. Он утверждал, что его сдали. Звучит это очень странно. С ним в камере по моему делу никто не работал, пока я не позаботился. По результатам работы выяснилось, что к моему похищению причастен некто Паате Сахадзе. Вот новость! Круг замкнулся.

 

2.7. Силин

Мертв.

 

3. ВЕРСИИ

Можно ли назвать эту хронику детективом? В настоящем детективе все заканчивается раскрытием преступления. Видимо, поэтому я , воспитанный на традициях этого жанра столько мучился отсутствием  понятного результата.

Никто, в том числе и сотрудники правоохранительных органов, не смогли мне внятно объяснить произошедшего. Но им, как правило, и задумываться то некогда, через некоторое время исчезает и сама способность к таковому.  Может быть, там и нельзя по-другому. Потом, как правило, через много лет я видел таких, которые в своем сознании возвращались к прожитому и переосмысливали свою служебную деятельность, но это потом. Часто приходится видеть, как это происходит после того как они сами проходили через эти жернова.

У меня осталось много вопросов.

1.Какие такие парни могли так профессионально произвести захват?

2.Кто так профессионально мог использовать скотч- ленту для обездвиживания человека, причем часто в темноте.

3.Кто так хорошо знает ограничения на период связывания запястий рук?

4. Кто обязательно бы забрал шнурки от ботинок пленника?

5. Кто при побоях не оставляет травм на лице?

6. Почему меня не убили?

7.Кто так мог быть хорошо информирован о сводке происшествий УВД, когда мои данные туда попали после посещения травмпункта?

7.Как так легко и быстро вычислили Паате Сахадзе и арестовали его за реализацию наркотиков?

8. Почему так одновременно и определенно и УВД и прокуратура  прекратили заниматься раскрытием похищения?

9.И самое главное! Почему и что заставило убежденного вора Паате Сахадзе «сдать» авторитета воровского мира?

10. Как мог ЗЛОЙ сесть за угон автомобиля, причем взяли его с поличным.  И, с его слов, его кто- то сдал.

Неоценимый опыт пленника учит , как я уже писал, получать информацию от заданных вопросов.

Используя такую методологию, мне удалось получить только одну приемлемую версию-

все одновременно  объясняется, если предположить, что  среди банды изначально был как минимум один внедренный сотрудник УВД  или ФСБ. Изначальная цель  разработки – тот самый неизвестный мне воровской авторитет. По-видимому находит такой сотрудник какого то  такого не слишком то проницательного бандита, но с большими амбициями и связями в воровском мире, помогает ему сколотить ОПГ(уже статья) и начинает вместе с ним далее совершать преступления, накручивая ему возможно больший срок за совершенное. Видимо, это единственный способ  войти в доверие к преступнику. Уже, в какой то момент преступнику кажется, что он совсем безнаказан.

Однако,  все обрывается, он арестован, и ему начинают предъявлять все совершенное. Имея даже скромные знания в математики, он понимает, что ему уже никогда не выйти на свободу по совокупности совершенного.  «Век свободы не видать!» Предлагается совсем простой выход – сдать конкретного вора, выше по иерархии. Видимо, у преступника, даже, декларирующего приверженность воровскому закону, нет иного выхода.

При этом, он и не подозревает, что такие преступления не могут быть раскрыты в принципе без посадки его соучастника – внедренного сотрудника правоохранительных органов.

Мучениями  и потерями таких,  как я, с точки правоохранительных органов,  можно пренебречь.

Есть ли иной способ борьбы с преступностью?

Не знаю.   

 

 

Владислав Сирота

май 2022 г.

г. Челябинск