А.Агарков.
Прощай, любовь моя!
Не только истина в вине, но и спасение от проблем.
Сколько же я работаю в санатории? Да уже третий год! В прошлом пенсию заслужил, но продолжаю трудиться – мне нравится это занятие: век бы не уходил.
Три Генеральных директора за это время сменилось. Четырех начальников охраны пережил. Что же случилось? Почему тон минорный? А вот…
Началось все более-менее оптимистично. От Леночки из отдела культуры узнал, что Ольга Александровна, бывшая моя начальница в газете «Ленинское знамя», а потом редактор буклета «Искренне ваш, санаторий «Урал», новому Генеральному директору предложила возобновить его издание.
- Не тот формат, - ответил ей Бархатов.
И действительно, к чему на бумажки тратиться и тиражи, когда в виртуальной сети можно буквально за копейки достичь гораздо большего результата. Я решил обратиться к Генеральному директору со своим предложением – о создании развлекательно-рекламного сайта санатория, коего мнил себя быть освобожденным редактором.
Вел обширную переписку со многими современными русскоязычными писателями и поэтами, которые публиковали свои материалы в интернете бесплатно, и надеялся на их участие в проекте – многие дали на то согласие. Поскольку сам в виртуальных дебрях спец не великий привлек к работе над новым сайтом Славика-программиста, который давно уже принял мою сторону в борьбе с вирусом и в установке защиты от них на компьютере.
Все складывалось благополучно. И вдруг собрание акционеров санатория лишает Бархатова кресла Генерального директора. Его место заняла очаровательная Галина Алексеевна Селянина. А вот начальником охраны – снова стал Сан Саныч, с которым у меня с первого дня не заладились отношения.
Проект, который готовил для Бархатова, показал бессменному руководителю физической культуры и спортивных дел мастеру в санатории Холмину И. А. Родному брату Генерального директора он понравился, и Игорь Алексеевич пообещал похлопотать за него перед высшим начальством.
И ещё один ходатай вскоре нашелся – первый заместитель Генерального директора Ширин А. П. Проект электронной газеты Александра Павловича просто в восторг привел. Он немедленно пообещал устроить мне с Галиной Алексеевной деловое рандеву по вопросу.
Но время шло. Никто меня к себе не приглашал. Я даже не ведал – знает ли Генеральный директор вообще о моем проекте. А новый начальник охраны лютовал все больше день ото дня.
Однажды, отчаявшись, с флешкой о сайте вошел в приемную.
- Простите, нельзя ли мне пройти или записаться на прием к Генеральному директору?
- По какому вопросу? – строго спросила секретарша.
- Хочу предложить проект рекламно-развлекательной электронной газеты санатория.
- Пройдите в рекламный отдел, предложите там.
- Я был у них.
- Что сказали?
- Сказали, что такие вопросы решает лишь Генеральный директор.
- Значит, ваш проект не увлек специалистов, и я вам ничем помочь не смогу.
Над пляжем кружились и кричали чайки; купались и загорали отдыхающие – замечательным выдалось бабье лето! Я сидел одиноко в беседке на выступе и смотрел на озеро. Смотрел, но не видел…
Перед глазами бежала вся моя жизнь в санатории. Именно жизнь, а не работа – потому что я здесь был счастлив. Пожалуй, больше не будет тех радостных дней, а лишь череда унижений от тупоголового начальника, которому пришелся не по нраву. Впрочем, эти чувства у нас взаимны…
Вздохнул, посмотрел на часы – ах, если бы не Сан Саныч! – и пошел навстречу судьбе: писать заявление об увольнении по собственному желанию. Прощально заплакали в спину чайки…
Чувствовал, что с потерей работы прекратятся и наши встречи с Маришкой. Но меня очень увлек этот новый проект «Пятиозерье.рф», который мы сделали из несостоявшейся электронной газеты санатория. И когда подруга моя приехала, затеял с ней такой разговор…
Мы лежали в постели. Комната была наполнена полумраком и потерянной навсегда любовью. А также разочарованием. Не было на душе ни горечи, ни боли – лишь одно большое разочарование. И, может быть, маленькая надежда, похожая на блеск воды бездонного колодца в пустыни.
Теперь уже не понять, а была ли меж нами любовь? Или каждый был занят своими делами? – я получал от красавицы шпили-вилли, а она крытый стол и веселье.
- Послушай милая, - позвал я, лаская ладонью её грудь.
- Ау? – откликнулась Маришка сытым, довольным голосом.
- Я ушел с работы в санатории. Написал заявление…
- Зачем?
- Задолбал начальник – сил больше нет терпеть.
- Тебе не жалко?
- До слез однако.
- Чем будешь заниматься?
- Продажей своих электронных книг. У меня уже есть и работают два собственных сайта. Один рекламно-развлекательный, а другой авторский – настроенный как магазин. Может, удастся дело раскрутить, и тогда заживем буржуями.
- Ты уверен?
- А почему ты спросила?
- Да… так.
Я посмотрел на неё пристально и с прищуром.
- Это не ответ, - сказал после паузы. – Ты бросишь меня, если денег не станет?
- Нет, милый, не брошу.
- У тебя нас трое – двое при бабках.
- Ты же у меня самый любимый…
- Не верю в чувства на пустом месте. Из ничего ничего не бывает. Ты бросишь меня – я уверен!
- Ну да! Ну да! Никого не бросала, а тебя вдруг брошу – от самого нежного и ласкового взять и уйти… Ты в своем уме?
Немного подумав, Мариша добавила:
- Если другую нашел и жаждешь избавиться от меня – так и скажи.
- Подожди, подожди… Ты дослушай меня. Продаж книг ещё нет, пенсия у меня минимальная: я ведь даже не выработал по записям в трудовой книжке положенных двадцати пяти лет – все шмекерил, шмекерил… Скоро у меня закончатся деньги, и мне не на что будет жить. А уж гостей принимать – извини…
Кажется, до моей милой наконец-то дошло. Она села на диване, прижав к себе ноги и обняв колени, смотрела куда-то на ступни…
- Марина, - тоже сел и обнял её голые плечи, - любовь моя, если захочешь уйти, уходи – я в обиде не буду. Только одно условие – расстанемся без скандалов – терпеть ненавижу! Да и о чем нам ругаться? Ты подарила мне целых пять счастливых лет. Я тебе очень благодарен.
- Что будешь делать, если я уйду? – жестко спросила и повернулась ко мне.
На её лице, вопреки ожиданиям, не было ни боли, ни отчаяния – только разочарование.
- Накуплю лапши в пакетиках и буду двигать сайты свои. А когда добьюсь цели, за тобой приеду на белом «мерседесе» - как в кино, которое мы с тобой смотрели.
- Как вы наивны, мой дорогой писатель!
- Ты можешь иронизировать, милая, но я говорю совершенно серьезно. И дело тут не в достатке. Дело в том, что я пришел к пониманию, чем мне надо заниматься оставшиеся годы жизни.
- Какие тайны тебе открылись? Ну, расскажи…
- Расскажу, милая, расскажу. Тем более что никаких тайн нет. Просто я решил создать в инете дело, которое смогу завещать своим детям. Сейчас, понимаешь, Мариша, на коне не артисты или спортсмены – быстро и очень много зарабатывают простые блогеры, сидя дома за компьютером. Реклама и популярность вот что теперь делают деньги. Я хочу стать одним из них. Не сразу, но пришел наконец к пониманию – ничто на Земле не происходит случайно. Человек только думает, что сам строит свою жизнь и имеет свободу выбора. На самом деле все не так. И однажды, может даже в конце пути, он понимает для чего рожден и чем ему надо заниматься. По-другому не бывает! Теперь я знаю это точно. И продолжительность человеческой жизни зависит не от её образа – здоровый или разгульный? – а от цели, какую он выбрал. Если идет правильно, Природа его поддерживает. А остановился или свернул не туда – щелчок двух пальцев Высшей Силы, и человека не стало. Я понятен тебе?
- Не знаю, - Маришка пожала плечами, - нагородил чего-то. Скажи проще – рехнулся, но продолжаю тебя любить… Я пойму.
- Я, конечно, тебя люблю, но поймешь ли и примешь мой аскетизм?
- Это ещё что за хрень?
- Стол не накрытый, отсутствие пива…
- Скажи – скупость тебя одолела…
- Скажу – банальное отсутствие денег.
- Таран водкой паленой торгует, у Паши пенсия большая… А ты, самый образованный из них, ничего не можешь надыбать?
- Красть и торговать не моя стезя.
- Найди какую-нибудь работу.
- Ты меня все-таки не поняла. Повторяю для одаренных – я нашел свою стезю, по которой без суеты приду к славе и большим деньгам.
- Ну, не знаю, - Марина досадливо передернула плечами и освободилась от моих объятий. – В «Урале» работал простым охранником без всяких затей.
- «Урал» это санаторий. Я там набирался сил для великих дел.
- Набрался? – Марина стрельнула в меня насмешливым взглядом.
- Да!
- А мне кажется – остатки ума потерял.
Я не знал, что ответить на это. Мы не понимаем друг друга. Пойти куда-нибудь грузчиком вкалывать, чтобы иметь возможность покупать Маришке пиво? Прошу пардону! Если уж мне суждено в нищете и безвестности умереть, то лучше за любимым делом, а не всеми заброшенным...
Похоже, судьба наших отношений решена!
Я отлично понимал, что теория «своей стези», которую только что изложил, применима не всегда и ни ко всем, что все гораздо сложнее, и попытка привести жизнь к общему знаменателю невозможна. То, что рассказал Марине, предназначалось для меня любимого и лишь моего внутреннего употребления.
- Ну, так что ты молчишь? – спросила Марина.
- Что сказать? Последний раз накрываю стол. Получу в «Урале» расчет, накуплю лапши и буду двигать себя в интернете. Тебе больше не буду звонить. Захочешь узнать, как идут дела мои – приезжай, приласкай...
- Нет, писатель, мне этого мало!
- Мне больше нечего предложить.
- Расстаемся, значит?
- Как хочешь, милая и дорогая…
- Раньше ты был другой.
- Да я был другой. Но мир меняется, и мы вместе с ним. Неужели это так трудно понять?
- А я не хочу этого понимать! Не хочу – ты понял?
- Ну… тогда извини, - тихо сказал я.
Марина прислонила подушку к стене, притиснулась к ней спиной, прикрыв свою наготу одеялом и приступила к нравоучениям.
- Все люди как-то живут, выкручиваются из любой ситуации… А тут солидный возрастом человек с двумя высшими образованиями – ни пришей, ни пристегни… Что же творится на белом свете? Может, тебя в монахи постричь, Толенька мой милый? С круглой лысиной на макушке ты будешь смотреться эффектно!
Она протянула руку к моей голове и взъерошила волосы, которые она же и постригала в «каскад».
- В монахи? Нет, это не мое – не верую и не крещен.
На что Марина улыбнулась:
- Я тоже тебя беспокоить не буду. Соскучишься – звони. Но учти – крытый стол обязателен. Это мое условие. Вот если бы ты не затевал сей разговор, можно было и потерпеть какое-то время. А так… На черта нужен такой любовник, который палец о палец ударить не хочет для своей женщины…
Но визит еще не закончен, а «поляна» таки была накрыта – пусть даже в последний раз. Погрустив поодиночке и каждый о своем, мы пересели к столу компьютерному, уставив выпивкой и закуской столик журнальный.
- За что будем пить, Мариша?
- За нас с тобой. За нашу любовь.
Она залпом выпила водку и поставила рюмку на столик. Жестом показала – налей в бокал пива.
Видно было, как ей хочется плакать – у меня на Маришку наметанный глаз.
- Жаль, что у тебя нет гитары.
Гитары? Гитары, которую я ей так и не подарил – хотя собирался после концерта в «Урале». И, кажется, обещал…
Все в провале! Как дальше жить? Будь прокляты деньги!
А ведь они у меня есть… Та сумма, что досталась мне от продажи дома родительского, не вся еще порастрачена. Я купил себе ноутбук, благоустроил могилы родителей, перечислил родственникам в Петровку с той же целью только для бабушки с дедушкой … И еще немалая сумма осталась – эти деньги в обороте у сына. Можно было и гитару Маришке купить и беззаботно кувыркаться с ней ещё год-другой…
А потом, когда бабки закончатся, и не на что будет жить – что делать? просить подаяния?
Нет-нет, неприкосновенный запас таки нужен всегда: ведь случись что со мной – не мальчик уже… И потом, если я все до последнего рубля пропью напару с любовницей, мой сын перестанет меня уважать.
Этого ещё не хватало!
Но есть шанс раскрутить оба сайта моих и безбедно существовать. Вот я на что сейчас надеюсь. А Маришка? Видимо, она тоже знает о родительском наследстве (возможно, сам проязычился по пьяни) и подозревает меня в скаредности… Ну что ж, имеет на то право!
Как плохо все! Что же делать?
Мы долго сидели, пили водку и пиво, молча глядя на экран ноутбука. Потом спать легли без массажа и секса.
Утром пошел провожать Маришку.
Садясь в рейсовый автобус «Увельского АТП», Марина сказала разочарованно:
- Пошел ты в жопу. писатель!
И уехала. На том расстались…
Я промолчал – всё ясно итак: королева ушла, да здравствует свобода! Свобода, которая и на хрен была не нужна…
Но ежели ушла… так ведь может и вернуться. О, сколько вопросов возникнет тогда! И каких вопросов! Значит, действительно меня любит. Значит, я ей по гроб жизни обязан! И тогда… уже большая кабала… просто наркотическая зависимость…
Нафик-нафик! Пусть уходит навсегда. У меня теперь другое увлечение – сайты и интернет! Чтобы не было соблазнов, удалил Маришкин номер из телефона. А потом выпил и расплакался – что же я натворил! Возраст, видно, свое берет. На последние деньги взял ещё водки и напился в стельку…
Проспался и замер в ожидании – что же будет? Это душой, а тело работало, не покладая рук – сайты… надо двигать сайты в инете! С одной стороны, это диктовалось экономическим интересом – пенсии действительно на жизнь не хватало. С другой стороны, потребность в работе была вызвана желанием забыть обо всем на свете, чему так радовался последние пять лет.
Разумеется, это было самообманом – забыть Маришку и работу в санатории не смогу никогда. Невозможно такое забыть – не получится. И потом – продолжаю писать бесконечный роман о своей жизни и когда-нибудь подойду вот к этому её периоду. Так что…
С головой ушел в работу. Странно, но как будто ей стало легче.
Я пахал, не замечая выходных. Пахал окрыленный – взахлеб, взапой... Надо сказать – было чем. Воображение рисовало пейзажи сказочные – на собственной вилле в собственном парке шелестели деревья баксами вместо листвы. Подошел, сорвал и в карман – всех трудов! Чем не райская жизнь?
Настанет когда-нибудь мой звездный час, и Маришка ко мне вернется.
Да господи! На такой вилле любая красавица со мной жить согласится…
От этой мысли настроение портилось. Ибо вилла и баксы – всего лишь мечты. А в реалии картина куда печальнее. На обед одно горячее блюдо – лапша из пакетика. На остальные визиты к столу (а это случалось по распорядку – шесть раз в день) – молоко и «семейка» (самые дешевые булочки хлебной выпечки). На чай не тратился, кофе мне не по карману. Опускал в чайник ягоды шиповника, собранные в лесу, а порой просто хвойную ветку и пил без сахара отвар, сидя перед ноутбуком – дешево и полезно.
Мое питание без Маришки – тема большая и интересная, сама по себе заслуживающая отдельного повествования, обстоятельного и неспешного. Может, когда-нибудь соберусь. А пока…
По ночам хорошо работалось, но плохо спалось. Бывало, приляжешь с вечера (а в три ночи надо уже вставать!), какая-то мысль зацепится и тянет-тянет душу – не дает уснуть. Время сна пролетело, и вот уже мобильник «закукарекал» - пора на работу: вставай, лежебока. И вставал с тяжелой головой, порой не сомкнувши глаз…
Чтобы избежать таких нюансов, стал медитировать перед сном. Не коз считал на альпийских лугах, не белых облачных «барашков» в синеве неба, а углублялся в себя с пользой для тела. Выбирал его часть, наиболее в данный момент досаждающую – например, кашель – и вел атаку приливами крови под барабанный пульс сердца. Штурм за штурмом, и результат был – либо я засыпал и вставал бодрячком на работу, либо боль (хворь?) отступала.
Это тема тоже весьма интересная! Но еще требует осмысления, да и время терпит.
Иногда я задумывался – день работай, ночь работай… организм устает однако. С Маришкой было проще – она приезжала, мы напивались, и стресс сам собой снимался. А теперь я день ото дня становился все более замордованным – никаких развлечений. Вот замкнет от усталости мне мозги, и поедет тихонько «крыша».
М-да… голова моя, голова. Я вспоминал, как кружилась она от аромата Маришкиных волос. Точнее, от её лаков – будь они прокляты! Как я ненавидел тогда эти жесткие волосы… и любовался её прическами.
Впрочем, так ли уж это важно, если она ушла навсегда?
Пойдем дальше…
Лето выпало жаркое, сухое – все погорело: горе селянам. А вот после бабьего зарядили дожди, да и погода ещё не дышала морозом. В лесах грибы из-под земли полезли, как очумелые…
И тут как-то мобильник меня оповестил – к вам пытается дозвониться абонент…
Я догадался, что это Марина – номер-то её удалил. Перезвонил:
- Привет!
- Привет!
- Говорят, что в ваших краях грибов видимо-невидимо.
- Говорят.
- А ты что – сам не ходишь?
- А зачем они мне? С ними возни больше, чем проку.
- Ну, не скажи. Давай я приеду, мы сходим, и я научу тебя их готовить.
- Учиться не буду, но приезжай.
Как только Маришка приехала, мы подхватили ведра и в лес.
Был замечательный, свежий и солнечный день начала октября. Пели птицы, не улетевшие в теплые края. Мы шли по лесу берегом озера Горького и собирали грибы, коих действительно было много…
Между делом общались.
- Ну, милый, как живешь без меня? – поинтересовалась Марина.
- Нормально, - вяло ответил я.
- А чего такой кислый?
- Много работаю – устаю…
- На хлеб-то хватает? – практически со злорадством спросила Марина.
- Спасибо за заботу, - прочувственно ответил я.
- Я подумала, а может и вправду завести клиентуру в Хомутинино вашем. Наберу заказов, чтобы оправдать поездку и однажды приеду. Можно будет у тебя переночевать?
- Тебе все можно – и ночевать, и приставать… - без восторга ответил я.
- Ой, как интересно! – воскликнула Марина, потом подумала и остыла. – Ты где сейчас? Что с тобой, милый мой?
- Я там, куда ты меня послала.
- Не поняла.
- В жопе!
Вернувшись домой, Марина села мыть и чистить грибы. Меня же отправила в магазин:
- Купи подсолнечного масла, лаврушки и майонеза. Соль и хлеб, думаю, у тебя есть.
Про водку и пиво не сказала ни слова. И когда я вернулся из магазина без них, гостья заметно поскучнела.
Я уже говорил, что Маришка прекрасно готовит всё – и грибные блюда в том числе. Вечером, наевшись до отвала, мы сидели напротив ноутбука и смотрели какой-то фильмец. За окном смеркалось. Ещё раньше небо нахмурилось – наверное, к непогоде.
- Как думаешь, будет дождь? – озабоченно спросила Марина.
- Давай посмотрим прогноз.
Электронный синоптик предсказал дождь в Хомутинино ещё с ночи.
- Блин, сорвет нам страду грибную, - посетовала Марина. – А я маме пообещала два ведра привезти.
Одно уже с мытыми груздями стояло в лоджии.
Полдня вместе и вечер рядом – о шпили-вилли не слова ни я, ни она. Значит, любовь наша закончилась навсегда. Осталась лишь дружба, замешанная на взаимном интересе. Её интерес в грибах для мамы, мой уже переваривается в желудке. Ну-ну…
После душа, укладываясь спать, Марина эротично так потянулась:
- Эх, раскатать бы сейчас трехлитровую баночку пива…
- А может, массаж?
- Ну, давай.
Я знал, что массажем до того заведу Маришку, что она сама набросится на меня. Так и случилось. А потом уснули с дверью открытой в лоджию. Под шум дождя спалось хорошо.
Утром я уступил гостье свои резиновые сапоги, сам обулся в ботинки зимние, и отправились с ведрами в лес – дождя не было. В лесу пахло гниющей листвой, хвоей и, конечно же, грибами. С удовольствием дышалось чистым утренним воздухом курортного края.
Через два часа с полными ведрами мы вернулись домой. А потом началась грибомойня в четыре руки. И вот уже три ведра лесного «мяса» готовы к транспортировке.
- В чем же я их повезу? – озаботилась Марина. – У тебя есть целлофановые пакеты?
Пакеты нашлись. Продукцию мы переложили.
Ну ладно, один вопрос решен – в чем везти.
- А как ты их повезешь?
И этот вопрос Маришка осилила по-деловому. Нажала кнопочку телефона, в ответ звонок, и в трубку приказ:
- Забери меня с грузом из Хомутинино.
И вот тогда я познакомился с южноуральским бандюганом по кличке Таран. Ну. как познакомился – по звонку на мобильник мы вышли с Мариной, неся в руках пакеты с грибами, к магазину «Волна». Там уже стояла не самая новая и крутая иномарка, а мужчина лет за сорок с характерным «боксерским» носом, открыл в ней багажник. Мы обменялись с ним хмурыми взглядами. Маришка чмокнула меня в щеку, села в машину, там поцеловала Тарана в губы, и они укатили.
А на меня этот криминальный авторитет произвел впечатление вполне нормального человека, в чем-то даже симпатичного. Само по себе это событие не стоило бы и упоминать, но я повествую о Маришке, и это одна из её привязанностей. И защитник её самый надежный, надо сказать. Тут, естественно, вспоминается голый и привязанный к березе подонок-башмачник, избивший нашу с Тараном любовь и подругу…
Интересно, а у криминальных авторитетов какими бывают чувства? Думаю, что люди, проведшие часть жизни на нарах, в женском вопросе становятся сентиментальными. Точно знаю – Маришка терпеть ненавидит грубых людей. Ей мила любовь без садизма. А сама она так красива и романтична, что и солидному человеку (говорю про возраст) можно запасть на неё обвально! Такая любовь светла, как правило, заранее обречена и потому трагична – об этом свидетельствует классика жанра…
М-да… видимо, так и есть…
А ты летишь по жизни – занят собой, своей работой, пьянкой… да черте чем! В вихре азарта, в депрессии неудач… В осуществлении грандиозных или пустых проектов... В бесконечных разборках с собой, с обстоятельствами и даже с самим Богом… И забываешь, что есть на свете любовь! Что есть женщина, которая тебе дороже всех других на свете. Женщина, которая тебя ждет…
Но ждет победителем – вот в чем загвоздка!
А есть и другая жизнь. И в ней есть девки-красавицы с понятием, сиськами и без комплексов. Были бы деньги! Все в нашем мире упирается в них…
За окном была ночь – тихая и прозрачная. Я лежал на диване один-одинешенек и не медитировал – не до того было. Что-то, сильнее чем боль, схватило душу мою за горло. Долго держало – душило-душило, а потом отпустило. Дьявол мне улыбнулся с звездного неба – плюнь, капитан, перемелется… найди другую, глупенький. И засмеялся – аж звезды запрыгали…
Наверное, уже спал, но почему-то помню, как стиснув зубы, приказал себе – поставь на Маришке крест!
А вот утро выглядело иначе – серое небо, забитое дождевыми облаками, напоминало о близкой зиме, снеге и холоде. С деревьев разом посыпались листья – теперь грибов под ними не сыщешь. Разве только опята на пнях видны…
У меня было дело под этим небом и в такую погоду – мне надо идти в «Урал».
Ещё ночью, работая над сайтами, подготовил на флешку объявление о парикмахерских услугах на дому клиента с указанием Маришкиного телефона – размножил тексты на страницу и теперь все это надо было распечатать в нескольких экземплярах. Где распечатать? Конечно же, в «Урале», у своих старых и добрых знакомых машбюро.
Пригрозив хмурому небу – ударим пешим ходом по разгильдяйству и бюрократизму! – отправился в санаторий.
Перед служебным входом молил Всевышнего о том, чтобы не попасться на глаза Сан Санычу. Но толи молитву плохо знал, толи Господь был чем-то занят: только вошел – вот он, передо мной, начальник охраны, хмурый и злой.
- Ты чего здесь?
- Ну, во-первых, не «ты», а «вы», гражданин начальник. А во-вторых, у меня агентский договор с санаторием – я рекламирую и продаю в интернете ваши путевки. Сейчас направляюсь в отдел коммерческий.
Сан Саныч мне не поверил, но дорогу таки уступил.
Меня еще в начале службы удивляла его ничем не оправданная раздражительность на подчиненных – будто все мы тупые олухи, и он с нами горя мыкает. Потом коллега Сергей Иванович объяснил, что наш начальник – бывший мент и как бы даже оперативник. Стали понятны его цинизм и подозрительность. Ментовская служба из любого человека автоматически делает скота – это как профзаболевание…
Моя знакомая из машбюро распечатала пять страниц объявлений об услугах парикмахера. Я сходил в магазин за шоколадкой. На том и расстались весьма довольные результатом.
Вернувшись домой, не попав под дождь, с удовольствием сел за компьютер – время для работы над книгой. Удовольствие еще от того, что я исполнил Маришкин заказ – объявления готовы к обнародованию. Осталось развесить… Ну, звони же скорее… Или самому позвонить?
Нет, воздержусь. Ибо предвкушение удовольствия бывает выше самого удовольствия.
Маришка «маякнула» на следующий день. Привезла с собой баночек полулитровых:
- Ты попробуй – какие закуски творит чудные моя мама из наших грибов!
Гостинцы действительно были на объедение! Ай да теща, несостоявшаяся! Я даже пожалел об этом. И о желании забыть Маришку. На самом деле это были пустые потуги, и ничего забыть я не смог.
Вот она снова сидит рядом, как ни в чем не бывало, щебечет радостно, улыбается, будто ничего между нами не случилось. В этой женщине был шарм… Все было в этой женщине, расстаться с которой был не в силах.
Было больно… Было мучительно больно.
Когда мы перекусили, Маришка спросила:
- Какое у тебя настроение сегодня?
- Ты хочешь знать?
- Конечно.
- Настроение нормальное: некому портить – никого постороннего в квартире не бывает. Пью отвары вместо пива – голова не болит с похмелья. Не жизнь, а житуха, бляха-муха! Ну, ты же понимаешь…
Марина расхохоталась – понимаю, мол. Я тоже рассмеялся.
Застолье прошло в легкой и пустой болтовне – с байками, не обязывающими никого ни к чему.
Потом отправились в обход по селу развешивать объявления о парикмахерских услугах на дому. И диалоги, возникающие по ходу, стали носить совершенно иной характер.
Маришка заметно приободрилась от перспективы преобразить Хомутинино своей постригальной машинкой. Мне грозила, отмечая заслуги в рекламном деле:
- Погоди, милый, вот вернемся домой, я тебе устрою Варфоломеевскую ночь!
- Убьешь что ли, как гугенота?
Гостья обиженно надувала губки бантиком:
- Затрахаю, блин, до самого «не могу…»
- Было бы желание, инструмент всегда готов к бою, - ответил ей в тон и ухмыльнулся. Хотя сам почувствовал, что ухмылка получилась жалкая. И беззащитная…
Это все от осознания того, что Марина меня не любит. И не любила. Просто я ей был нужен. Вот как сейчас…
Ну что ж, примем, как дар Божий! Да ещё возблагодарим.
Но жизнь наша – синусоида, и чувства с мыслями тоже. Ночью в постели после секса мы оба чувствовали себя усталыми и счастливыми. После незамысловатого ужина с грибами и отваром шиповника… душа… массажа… и шпили-вилли мы лежали, обнявшись, и думали, что не собираемся расставаться: нам так здорово вместе! Ничто в нашей жизни не изменится.
Но уже на следующий день стало понятно, что на самом деле в наших отношениях произошли огромные перемены. И дело не в том, что стол не накрыт привычными горячительными напитками. Дело в том, что сильно изменились мы сами. Я тяготился своим безденежьем, а Марина, возможно, моей скаредностью. Чем бы мы ни занимались, о чем бы ни затевали разговора, постоянно возникало ощущение неправильности происходящего.
Вроде бы мы по-прежнему испытываем обоюдное удовольствие от близости в постели. Ну, так в чем дело? Почему все не так, как прежде?
В лесу, куда мы пошли за опятами, неожиданно понял – мне хочется быть свободным. Мне интересна моя работа с сайтами, своя «стезя» к популярности и славе, а Маришка живой укор в том, что ни того, ни другого у меня еще пока нет. А она, красивая и молодая, себя не жалеет для меня здесь и сейчас, но жаждет ответных шагов…
Конечно, ничего неожиданного в этом не было. Мысль об отшельничестве возникла сразу, как только потерял работу в «Урале». И Маришка с её разгульной удалью в мою новую жизнь не вписывалась.
Но гнать её не придется, она наверняка уйдет сама. Две недели её тянули в Хомутинино грибы для мамы. Сегодня, должно быть, последний поход в лес. Посмотрим, что дадут объявления о частной парикмахерской практике, и надо готовиться к тому, что Маришка никогда больше не приедет ко мне…
Как говорится – обнимаю! навеки твоя! прощай навсегда!
Как-то так.
Мы еле успели домой вернуться до дождя. И не с полными ведрами…
Когда помыли-почистили, набрался пакет опят. Пообедали тоже грибами. Ждать у меня заказов на парикмахерские услуги Маришка не собиралась. Подхватила пакет с опятами и укатила к маме на рейсовом автобусе.
Проводив, вернулся домой и лег отдыхать, грустя. А за окном шел дождь, за окном стало мрачно. И на душе было скверно – хотелось просто напиться. Да только не на что…
Маякнула Мариша дней через пять. Я набрал номер.
- Ну, здравствуй, милый, - сказал её чуть с картавинкой голос.
- Здравствуй, - ответил я.
- Не ожидал?
- Как сказать? Грибов уже нет. Может, заказы на подстрижку появились?
- Ты угадал, - произнесла она медленно, и я понял, что Марина пьяна; причем изрядно. – Пять заказов я собрала. Если все не исполню, можно мне у тебя якорь бросить – так, кажется, говорят моряки.
- Приезжай. Я всегда тебе рад.
- А говоришь так уныло. Врешь ты все. Я тебе надоела и ты стал жилой!
- Ты пьяна.
- Не беда. Сегодня просплюсь – завтра не дрогнет рука, как у хирурга. Тебя-то постричь, голубь мой сизокрылый? Готовь сто рублей…
- А за ночлег и массаж не катит?
- Пошел вон… вот пристал! Дай мне поговорить, – пыхтение в трубки, шорох возни, голос мужской… и снова Марина. – Это я не тебе, писатель. Пашка, зараза, пристает – все лезет, трахнуться хочет. Напился и думает, что у него встает… а он у него всплывает… ха-ха-ха… как в анекдоте…
После минутного молчания:
- А ты, миленький? Ты хочешь меня трахнуть?
- Нет, - ответил я, потому что стало очень противно.
- Значит, ты себе кого-то завел. Я так сразу и поняла. И что – она лучше меня? Расскажи, как ты её имеешь? – пьяно говорила Марина; фоном бубнил мужской голос в трубке.
- Прекрати, - потребовал я, но связь не прервал.
- Э, нет, милый. Лучше скажи – ты и сейчас её дерешь? Я не вовремя позвонила?
Стиснул зубы, стиснул в ладони мобильник.
- Вот что, Марина – иди-ка ты в задницу! Ко мне не приезжай, - и отключил связь.
Ну, вот и всё! Может, за водкой сходить?
Маякнул телефон. Опять она? К черту такую любовь!
Раздался сигнал звонка. Номер совершенно мне незнакомый. Может, по делу кто-нибудь?
- Да…
- Слышь ты, писатель дрёбанный! Меня еще никто и никогда так не оскорблял. Меня никто ещё не посылал в задницу.
- А ты значит можешь? Нет, любимая моя, долг платежом красен. Отвали в задницу! - ответил я, отключил телефон и заблокировал входящий номер.
Никогда прежде ни с одной женщиной не расставался я со скандалом. Должно быть, нервы мои подкачали, характер испортился – старость…
Странно, но на душе не было ни боли, ни жалости, ни отчаяния…
А была бездонная пустота.
Глянул в окно – может, сходить таки за выпивкой? На улице шел дождь и довольно приличный. А у меня нет зонта… нет плаща. Не пойду – буду трезвым переживать то, что случилось. На будущее зарубить на носу – в доме всегда надо иметь запас спиртного. Мало ли каких неприятностей жизнью для нас уготовано…
