интернет-клуб увлеченных людей

 

 

 

А. Агарков.

Вербовка

Поговорить с электриком тет-а-тет – пока оставил эту мысль, но не забыл. У него своя бендежка в том же корпусе, что и прачечная. Случился повод идти мимо, и я однажды заглянул к Сан Санычу в самом конце рабочего времени.

Он заканчивался – еще один теплый солнечный день лета. Электрик сидел на стуле у окна, глядел в небо и слушал музыку из старинного и громоздкого радиоприемника. На меня посмотрел скорее рассеянно, чем удивленно – ему было все равно, как коротать оставшийся час до конца смены. Когда я присел на потертый диван, демонстрируя, что пришел поболтать и просто так не уйду, Сан Саныч откинулся на стуле, закинув ногу на ногу.

- Чем обязан столь позднему визиту?

Очевидно, электрик привык говорить все, что думает, не стесняясь начальства. Прячется ли за этим высокомерие, я пока не мог определить.

- Поскольку ты еще на работе, а я твой мастер – то отвечаю за твою безопасность,  и мне не безразлично, в каком ты состоянии и чем занимаешься. Так что…

По лицу Сан Саныча пробежала тень удивления.

- У меня в трудовой биографии много было начальников – такого не припомню.

- Просто нормальных не было, - прозвучал мой ответ убедительный.

- Ну и как, на ваш взгляд, мое состояние?

- Не очень-то – ездишь на работу на велосипеде, в гараже дома всего лишь «запорожец». Бери пример с Замышляевой – вот у неё состояние, так состояние: собственная «волга», ни-много-ни-мало...

- Так она директор, а я электрик – у нас разные оклады.

- Хорошо. Поставлю вопрос по-другому. Сан Саныч, ты хотел бы зарабатывать, как директор?

На вид электрик выглядел безмятежным, но по едва уловимым признакам я заметил, как он напрягся.

- Для этого надо родиться заново и закончить институт.

- Не обязательно. Можно, не тратя времени даром – вот как ты сейчас – калымить и зарабатывать.

- Это полная ерунда. Мне иногда звонят, и я помогаю, но уверяю – на престижную машину этим не заработаешь.

- Иногда не значит постоянно.

- На постоянно клиентов не хватает.

Немного еще поразмышлял, стоит ли говорить Сан Санычу то, что вертится на языке, и решил, что да – стоит.

- А если я это исправлю и погоню информацию широким потоком?

- Можно подумать.

Я поднялся. Ноги были совершенно свинцовыми от затекшей крови – какой неудобный однако диван: не зря электрик сидит на стуле.

- Сан Саныч, ты ведь мудрый человек и понимаешь, что ничего даром не бывает. Если будешь отстегивать половину от калымов по моей наводке, я всегда отмажу тебя от начальства и глаза закрою на твои отлучки в рабочее время по своим явкам. Договорились?

Отправившись в котельную от электрика, готов был голову отдать на отсечение, что теперь он смотрит в окно не на небо, а в мою спину, но оборачиваться не стал. Чувство, что Сан Саныч, приняв мое предложение, не побежит с доносом к Белову, с которым у него хорошие отношения, было совершенно определенным.

На следующий день отправился к Савченко. Рассказал о своих должностных перемещениях и спросил:

- Валерий Иванович, есть заказы от населения по электрической части?

- Есть и не только по электрической, - ответил он уклончиво и внимательней посмотрел на меня.

- Я к чему… Познакомился ближе с электриком – мужик рвется в калымы, как обыватель на бой с быками. «Давай, - говорит, - начальник, работу, а то нахрен запью». Не дадим, Валерий Иванович, человеку пропасть?

- Не дадим, - подтвердил Савченко и еще внимательнее посмотрел на меня.

- И еще я подумал, почему бы нам с вами не иметь половину от его посторонних заработков, коль он будет калымить в рабочее время, имея уже служебный оклад?

- Должен я понимать это как приглашение в некую подпольную организацию?

- Понимайте как знаете, - усмехнулся я. – Обычное дело – быть благодарным за оказанные услуги.

- Разве я в тебе сомневаюсь? И дело нужное – откликаться на просьбы населения: для того сюда и поставлен. Информацию? Да, пожалуйста – вон прямо сейчас запиши адреса и просьбы из журнала. Телефон оставишь – буду звонить. А по поводу наград – ничего не надо, лишь бы от людей не было жалоб.

Он замолчал, протянув мне журнал, листок бумаги и ручку. А вот когда я собрался уходить, Валерий Иванович очень напутственно так сказал:

- Ну, а чтобы совесть тебя не замучила, вспоминай обо мне не только в будние дни.

Возвращаясь в комхоз, думал о том, какой же Савченко разумный мужик. Действительно, к чему ему крохи считать и сшибать, если он и так получает зарплату за работу с нуждами населения. А вот ценный подарок к празднику никому еще не портил настроение.

Следующим субъектом для вербовки наметил Натаху.

- Не помешаю? – спросил виновато, явившись в прачечную.

Прачка-пчелка всегда в заботах с утра до вечера, когда не пьет, конечно. Уже успела отправить в больницу просохшее выстиранное и отглаженное белье, той же машиной получила грязное и теперь загружала им моющие аппараты.

- Можешь помочь, если хочешь.

- Ну, правда что! Не знаю, чем тебя-то пронять – может, премии каждый месяц лишать или по заднице отшлепать… Ты почему без перчаток работаешь? Ведь это белье из больницы. Там какой только заразы нет – туберкулез, дизентерия, сифилис, чесотка… мало?

- Конечно. Да ты не парься, начальник, ко мне кроме мужиков ни одна зараза не пристает. Я все жду, когда ты-то начнешь.

- Ну, вот пришел…

- Тогда начинай болтать, а я поработаю… Оболтаешь – дам, когда закончу.

- На куче засранного белья?

- Смотри, какие мы привереды.

Она продолжала копаться с бельем, а я сел на стул и с удовольствием смотрел на её красивые ноги под коротеньким платьишком – этакое сексуальное зрелище без отрыва от производства.

Буркнула Натаха, не глядя поняв, чем её гость сейчас занимается:

- Надеюсь, что нравлюсь?

Руками развел:

- Ты прекрасна, спору нет, но пришел я к тебе с производственным вопросом.

- Что опять не так? – проворчала она. – Про перчатки ты уже говорил – так что не повторяйся.

Мне совсем не хотелось с ней препираться. Поэтому перевел разговор на её скорый уход в «Ресурс».

- Мне придется новую прачку принимать, что-то ей объяснять. Ты скажи мне, Наталья, как дембель – у тебя бывают калымы?

- Да ты что, начальник, с ветки брякнул – кто же захочет стирать свои шмотки в одной машине с больничным бельем?

- Но у тебя же их четыре. Одной можно пользоваться для калымов.

- Ага, четыре! Вон та не включается. Вон та протекает. Только две и стирают пока.

- А если попробовать починить?

- Ну, ремонтируй – ты ведь начальник. У тебя электрик есть, слесаря…

- Так можно организовать калым, если все машины будут исправны?

- Какой ты настойчивый – аж забирает! Ну, не знаю. Могу с уверенностью сказать, что ко мне по этому поводу еще никто не обращался.

- Ну, а если поискать? Например, обратиться в воинскую часть, детские сады, детский дом… школы, в которых есть шторы… Ну и так далее, тому подобное…

- Ищи, начальник, мне некогда.

- Если найду, как навар будем делить?

- Очень просто – деньги мне, секс тебе…

- Тогда, может, заодно твоими ласками приторговывать? С казармы солдат по «штуке» содрать – мы можем с тобой отпуск на море провести.

- В жопу иди, - обиделась прачка.

- Ладно, - я поднялся. – Сейчас людей к тебе подгоню. Электрика, парочку слесарей – расскажешь им, что с теми двумя машинами. Пусть покумекают на досуге…

Разобиженная Наталья промолчала.

В ближайший четверг в час помывки солдат подошел к их прапорщику – старой, милой моему сердцу, советской школы вояке: общаться с такими одно удовольствие.

- Здесь купаете личный состав, а где белье стираете?

- Да где придется. Одно время в Южноуральск возили, теперь вот на Пласт…

- Я – начальник котельной и прачечной, в которой две стиральных машины стоят незагружены, и прачка рвется в атаку. Может быть, договоримся?

- В легкую, если безналичным расчетом – за нас округ перечисляет.

- Отлично! Подумаю, - сказал я, хотя не был уверен, что тема с таким нюансом тянет на «пятерку»: основная засада – где его взять, официальный расчетный счет?

Ладно, подумаем – время терпит.

Поразмыслив немного, решил продолжать вербовку калымщиков тем же «макаром», что и начал – индивидуально.

Однажды в пустующую операторскую зазвал Родионова «поговорить». С видом, что его оторвали от очень важного дела, Боря вошел и прикрыл за собою дверь. Устраиваясь на стул, он недовольно пробурчал что-то себе под нос.

- Как дела, Борис Михалыч?

- Исполнитель о таких вещах не думает? – горько заметил Родионов.

- Ты же был начальником в Восточной котельной… Сам ушел или «попросили»?

- Губанов, сволочь…

- Еще какая, - согласился я. - Сейчас нет амбиций?

- В каком смысле?

- Начальником стать?

- Никто не предлагает.

- Ну, а Белов, таская тебя к станку токарному, доплачивает?

- Да будто бы! Всегда нахаляву…

- Это понятно, ведь ты – окладник.

Помолчали.

- Вот я о чем с тобой хотел поговорить, Борис. Ты не на сделке, я не на сделке – не украдешь, больше не выйдет. А что если нам не воровать, а организовать подсобное производство – люди и площади имеются, станки-инструмент тоже… Нужна идея. Не думал об этом?

- Ты про калымы что ли? Ну, как не думал – думал, конечно. Только напрасно все это, Анатолий. По мелочам – не интересно. В крупных масштабах начальство зарубит.

- Все может быть. Но точно ничего не будет, если ничего не делать. Давай с тобой договоримся так – если возникнет какая идея, впрягаемся вместе. В четыре руки и две головы неужто мы тему не осилим?

- Я понял тебя. Буду думать.

- У нас, Борис Михалыч, как раз тот возраст, когда пора перестать суетиться и начинать думать.

После Родионова мне очень хотелось поговорить на ту же тему с Иваном Степанычем – старый сварливый лис, он здоровье свое пропил на калымах. Потом решил немного подождать – надо бы подготовиться к диалогу. То, что по моей просьбе начальница отдела кадров дала заявку в Центр Занятости населения на специалиста сварочных работ, не оставило Степаныча равнодушным. Хоть он и работал теперь в котельной слесарем, все равно меня не оставляло ощущение, что мы с ним находимся в состоянии войны. Уйди я, уйдет и угроза – так, возможно, думал обиженный сварщик и имел моральное право мстить за мою докладную, написанную под давлением директора в самые первые дни пребывания в комхозе.

Понаблюдав внимательнее за Степанычем, стал подумывать, что ошибся. Наоборот, износившись, как сварщик, он неплохо чувствовал себя в роли слесаря – не бузил и суетился, торопясь исполнить дневное задание. Я решил, что, пожалуй, поторопился зачислять его в неприятели. Может быть, высокомерие разжалованного специалиста – всего лишь маска, скрывающая неуверенность опустившегося алкоголика? Решился таки с ним поговорить.

Начал с заявления, что хочу испробовать свои силы и испытать способности коллектива в предстоящем отопительном сезоне, чтобы уже будущим летом взять котельную в аренду.

- Как смотришь, Степаныч, на это дело?

Он возражать не стал. Даже выразил желание поработать в теме – если, конечно, будет полезен.

- Только, пожалуйста, пока ни слова никому? – попросил его, с тем умыслом, что, если зло затаил на меня, то обязательно вложит начальству, а волны докатятся.

Признаться, об аренде котельной даже не думал – просто траванул случайно возникшую мысль Степанычу, чтобы проверить его на вшивость. Проверку он выдержал. Неделя прошла – никаких изменений в отношениях ко мне со стороны директора и главного инженера. А мысль осталась… Я про аренду теперь судачу.

Тогда решился открыть Ивану Степанычу все свои карты. Говорил очень четко и сжато – по существу. Мол, калымы в рабочее время мною приветствуются и поощряются – прятаться от меня не надо. Более того, готов всячески им содействовать: в смысле снабжения материалами и привлечения дополнительных людских ресурсов – в этом случае не безвозмездно. Также приветствую поиск тем.

Отставной сварщик понял меня. Когда закончили говорить о деле, хотел было дополнительно сказать ему несколько приветливых слов в плане извинения за первородный грех, но передумал – будет на лесть похоже, а у нас серьезные деловые отношения.

После этих переговоров чаще стал прикладывать днями подушку под ушко на топчане в операторской, никого из своих не стесняясь. Все уже знали, что ночами я работаю в интернете, стало быть в свободное время организму необходим отдых. Кстати, Грише Тевелеву пообещал помощь в реализации деревянных ложек. Для этого надо их покрыть лаком, разрисовать под гжель и отснять на фото. Витаминыч очень надеялся, что его увлечение народным промыслом станет выгодным делом для бюджета семейного.

М-да… Ну, так вот. Однажды проснувшись, увидел Истомина за столом в операторской. Спросил, продолжая нежиться на боку:

- А ты чем занимаешься, когда не спишь?

- Книжки читаю, - отвечает.

- Полезное дело. А хочешь денежку дополнительно?

Истомин покачал головой:

- С моим-то здоровьем?

- Задача проще, чем чтение книг. Вот смотри, - я принял вертикальную позу на топчане, пододвинул к себе телефон, открыл справочник, набрал первый в алфавитном порядке номер.

На том конце провода откликнулся женский голос:

- Алло. Слушаю.

- Здравствуйте. Вас беспокоят из комхоза. Хочу предложить вам услуги специалистов на случай неполадок коммунальных систем – канализации, отопления, электричества.

- Да у нас – тьфу-тьфу-тьфу! – вроде пока все в порядке.

- А я для того и звоню, чтобы вы знали куда обращаться в аварийной ситуации. Запишите мой номер.

Продиктовав номер котельной, положил трубку.

- Все ясно? – спросил Истомина. – И так по порядку – номер за номером. Найдешь клиента – ребята поделятся наваром. Сюда позвонят, а ты примешь – тоже считай своей заслугой, за которую требуй не только «спасибо». Чем не добавка к зарплате? Заведи специальный журнал и туда фиксируй заказы…

- Только ты, Анатолий, продиктуй мне слова, которые говорил сейчас – я не смогу так красиво и складно.

- Бери ручку, бумагу, записывай…

На следующей день на столе оператора котельной появился «Журнал заявок» с пламенной речью зазывалы, написанной красивым почерком на отдельном листочке, приклеенном к тыльной стороне обложки. Аккуратный парень – Истомин. И исполнительный…

Заявки пошли широким потоком – и от Савченко, и по телефону… Нужен был позарез слесарь-сантехник – грамотный, аккуратный, в доску свой. Мысль об этом неприятно щекотала нервы. Где искать? Подать заявку в Центр Занятости? Самому пройтись по старым явкам – может, кто что подскажет. Хотя и тут есть определенные трудности – у меня никого нет на примете: запас известных специалистов времен Восточной котельной иссяк. И ждать – времени нет…

Но он появился сам. Жил в домике с мамой на нашей улице сосед по имени Костя. Бывший флотский – можно было понять по тельнику и характерным наколкам. Где работал, чем занимался, я не знал, но днями он пропадал в Южноуральске. А вечерами пытался завести с толкача голубой мотоцикл с люлькой «Иж-планета-2». Причем, вниз от дома к болоту он бежал довольно лихо, несмотря на чмокающий двигатель, а вот вверх, даже выключив скорость, поднимался еле-еле, продвигая упрямую машину. Как я потом узнал, у него были проблемы с ногами.

Мы не общались, хотя и здоровались.

Однажды вечером Константин пришел ко мне домой.

- Слышал, Анатолий, ты начальник в котельной? Слесарь-сантехник случайно не нужен?

Я посмотрел на него с интересом.

- А что ты умеешь?

- Все, что положено.

- Батарею отопления без сварки сможешь сменить?

- Легко. И даже промыть от шлама, не вынося из квартиры.

Никаких причин не было сомневаться в его словах. 

- Ты уже не работаешь или надо увольняться? – спросил я.

- Нет, не работаю. Трудовая у меня на руках.

- Тогда завтра приходи с ней в комхоз.

В восемь утра он уже был у меня.

- Подожди, - сказал я. – После оперативки с директором о тебе поговорю.

Когда все разошлись, подступил к Замышляевой.

- Елена Владимировна, я зашиваюсь. Сварщика нет, люди на трассе задвижки меняют, да еще Савченко донимает из УУЖКХ.

- Почему он тебя донимает? – удивилась директор.

- Так с тех пор, как вы отправили к нему заменить батареи одной старушке, он с меня не слезает – все звонит и требует.

- А вот я с Надеждой Лукинской поговорю – чего это он?

- Есть другой вариант. Подошел слесарь-сантехник в поисках работы – давайте примем и нацелим на заказы от Савченко. Все равно к осени нужен будет – ведь Тевелев-младший лишь на лето устроен.

- Ну, хорошо. Пусть заявление напишет.

В тот же день Костя устроился к нам на работу. Мне захотелось с ним пообщаться – вопросов было предостаточно.

- Свой инструмент имеешь?

- Кое-что, но не все. Сейчас прекрасные слесарные наборы продаются в хозяйственном магазине у Матросова.

- Приобретем. Что еще?

- Если снимать батарею или пробивать засорившуюся канализацию, нужен будет помощник.

- Дам. Еще?

Костя вопросительно посмотрел на меня и плечами пожал.

- Фронт работ.

- Будет. Всё? Теперь послушай меня. Ты принят слесарем-сантехником в котельную, но работать будешь по вызовам населения – то есть калымить. Задания буду давать тебе я или оператор Истомин. То, что поступит от главного инженера Белова желательно вежливо игнорировать – отсылай его ко мне. Директор, конечно, другая статья, но надеюсь она не будет тебя донимать.

Я говорил, а Костя не проронил ни слова – только кивал, соглашаясь.

- Теперь за расчет. С заказчиком торгуешься сам – надеюсь, умеешь.

Слесарь-сантехник-новобранец снова кивнул.

- Поскольку оклад у тебя уже есть и калымить ты будешь в рабочее время, половина навара моя. Как такое? Годится? Лады.

Набор инструментов я ему приобрел в магазине Матросова – новенький, сверкающий никелировкой полный комплект для слесарных работ. Через Савченко, конечно. Но провел через склад комхоза и выписал Костику в подотчет .

Каждый раз, когда новому сантехнику нужен был помощник, отправлял с ним Тевелева-младшего. С реставрацией задвижек Гриша один справлялся. А парню стоило поучиться у профессионала слесарных работ – не заладится с карьерой повара, к нам вернется.

И карусель закрутилась, принося доходы.

Ну, а я раз за разом тормошил коллектив:

- Мужики, нужны новые темы. Чем заняться? – думайте-думайте-думайте… Я рад буду выслушать любое, даже самое нелепое предложение – в научном мире это называется «мозговой атакой». Ведь когда создается новое – годится всё, что в голову влезет. И ещё – я очень не люблю безынициативных людей, которые со всем соглашаются. По любому вопросу надо всегда иметь свое мнение – это, если хотите, гендерное отличие мужчин от остального животного мира. Совершенно невозможно что-то обсуждать с человеком, который думает только о том, как бы с кем не испортить отношения. Такая позиция убивает дискуссию, а с ней и новаторство. Исполнительность – хорошо, но инициатива гораздо лучше…

Чувствовал, как от моих слов парней охватывает азарт, желание немедленно начать работать не только руками, но и головой.

Однажды Гриша привел меня в насосную. Здесь были два сетевых насоса и несколько распределительных щитов электричества.

- А ты знаешь, что у нас есть, Анатолий? Ввод от сети мимо счетчика, - он кивком указал мне на один из РЩ. – Однажды в аварийной ситуации завели его сюда, а к счетчику не подключили. Потом забыли… Теперь мы его иногда подключаем в целях экономии электричества. Тебя ни на какую мысль это не наводит?

- Меня давно уже дума гложет – взять нашу котельную в аренду. Неужто мы с такими орлами в ней не справимся без начальства?

- Конечно, справимся.

- Тогда на какой предмет оно нам нужно? Задаром кормить дармоедов – что может быть хуже этого? Только понос и сифилис в одном организме… Давай войдем в сезон, осмотримся, а потом приступим к разработке бизнес-проекта. У меня есть некоторые соображения по экономии газа. А тут еще электричество ты подбрасываешь… Белов в курсе этого ввода?

- Точно не знаю. Мне кажется, нет.

Участие Витаминыча в моих задумках, безусловно, приносит пользу. Кроме того, он был замечательным собеседником. Мы многое с ним обсудили. Например, такой вопрос – как найти верную дорогу в неведомом краю? И надеюсь, вы правильно поняли – речь шла не о путешествиях.

Чтобы взять убыточную котельную в аренду и не пролететь, а извлечь из предприятия максимальную пользу, нужно думать, думать и думать… а еще спорить, взвешивая все контраргументы. Кто знает, что нас ожидает на самостоятельной стезе?

Мне не давала покоя мысль – как отнесется начальство к моей сумасбродной идеи? Радо будет спихнуть убыточное предприятие на чужие плечи? Или это чья-то кормушка, в чьи щели текут бюджетные средства? Тогда точно инициативу зарубят.

Размышляя над этим, словно играл в рулетку, доверяясь исключительно интуиции – конкретной информации о чьих-то злоупотреблениях вокруг котельной у меня не было. Только головотяпство – это я по поводу счетчика и всего остального. Приходится лишь рассчитывать на то, над чем все иронизируют, но втайне надеются – на то, что мне таки повезет. Что путь выбранный нами – аренда с последующей приватизацией – не ведет в пустоту и к краху.

Идею аренды котельной я намеками подбросил Савченко – на критику, так сказать. А он, поняв меня с пары фраз, в ответ:

- Если возникнут какие-то соображения, обещаю с тобой поделиться.

Я часто думаю о том, что жизнь предпринимателя полна несбывшихся ожиданий. Вот сейчас мне позарез нужен был квалифицированный сварщик. И я не знал, где и как его искать – отличный специалист не пойдет на комхозовский оклад. А негодный у меня уже есть…

М-да… А сварщик нужен в ремонтную бригаду – пора приступать к замене проржавевших труб на теплотрассе, да и в котельной тоже требуется ремонт. Как тут не вспомнить Восточную! У меня их там было… дай Бог, со счета не сбиться… штук пять, наверное – и все самой высокой квалификации. Держались они за Восточную и меня исключительно ради калымов – муниципальная зарплата еще та...

Позвонил Кузакову в МУП «Коммунсервис» по старой памяти. Но он целую лекцию прочел, которую уложу в одну фразу:

- Да какой нормальный специалист пойдет в твой задрипанный комхоз?

Я едва его не облаял. А надо бы…

Наконец, сварщик пришел – из Центра Занятости прямиком. А до этого он окончил Южноуральский энергетический техникум и теперь вот искал работу. Я пригласил его в операторскую поговорить: интересно было – что за тип? Зовут Дмитрием, и фамилия распространенная в Увелке – Журавлев. Молодой, привлекательный, с дипломом специалиста сварочного производства… правда, без опыта работы, но в неё рвется. Ну что ж, посмотрим – каких специалистов штампует ЮЭТ?

Начал говорить он раньше меня:

- Значит, ты теперь мой начальник?

- Мы не ровесники, - поправил я, - так что без стеснений можешь обращаться ко мне на «вы». Кстати, ты увельский? Из каких Журавлевых? Я знаю трех братьев с улицы Сони Кривой – Виктора, Владимира и…

- Я Дмитрий Викторович, - перебил он.

- Понятно. Прямой наследник деда Ивана?

Он кивнул. Я прикидывал, как мне с парнем разговаривать – осадить его или пока не надо? Самоуверенность выпускника техникума раздражала, но мне нужен был сварщик позарез.

- Что варить умеешь?

- Все.

- На чем работаешь?

- Электросваркой.

- Ацетиленовый аппарат изучал?

- Конечно, но на нем долго.

В первый раз за весь разговор мне показалось, что сидящий напротив юноша и в самом деле специалист, который мне нужен. Или может таким стать. Похоже, что в парне вулканом бурлит энергия и он готов работать сутками, не считаясь со временем. Однако подумал, что не стоит доверяться первым впечатлениям. 

- Ну, давай начнем, а время и качество покажет, чего ты стоишь на самом деле.

Вмешался Истомин, молча присутствующий при нашем разговоре.

- Анатолий Егорович, пусть для начала сварит решетку на окно в операторской. А то просто смешно – дверь металлом оббили, чтоб террористы не ворвались, а окно – вот оно: разбивай стекло и души оператора. Да и задание для проверки проще некуда – уголок, арматура, это же не трубы стыковать, где шов может потечь.

Он сказал это настолько убедительно, что у нас с Дмитрием не возникло возражений. А дипломированный сварщик просто воспрянул:

- Где у вас аппарат? Давайте маску, робу, сапоги рукавицы – все, что положено и сварю вам решётку.

- Для пробного раза годится и старая спецодежда, - предложил я несколько неуверенно.

Но Журавлев Д. В. посмотрел так, что я тут же согласился:

- Хорошо, ступай на склад.

А сам пошел в бухгалтерию выписывать маску и робу сварную. Ну-ну… 

Час спустя, на свободном пространстве у распахнутых ворот котельной Журавлев, неуклюжий в новой и жесткой робе, нарезал «болгаркой» заготовки для решетки окна. Рядом Истомин суетился, подсказывая:

- Слушай, надо сделать как-то красиво – ну, скажем, лучи восходящего солнца… Или что-то такое же, подходящее… Но не в клеточку, как в тюрьме.

- Нарисуй, что хочешь – излажу, - пообещал Журавлев.

Я прилег на топчан в операторской. Вернулись с теплотрассы Родионов с Иван Степанычем. Борис, сдав Грише задвижку, тут же ушел. Бывший сварной присел, наблюдая за работой кандидата на его место.

- Мне нужен орнамент на окне, а не просто решетка, как в тюремной камере, - как заклинание твердил Истомин теперь уже и ему.

На что Степаныч пошутил неуклюже:

- Привыкай. Все равно скоро всех посадят.

Я промолчал. А что говорить? Иван Степаныч в общих калымах пока никак не задействован – вот и нервничает.

Общими усилиями эскиз рисунка, который надо было изобразить арматуринами в рамке из уголка, был разработан. Засыпая, я слышал, как загорелась дуга электрическая, хотя и «болгарка» еще повизгивала. Все понятно – Иван Степаныч тоже к процессу подключился.

Шел уже пятый час пополудни, когда я проснулся. Мог бы и дольше поспать – сегодня четверг, помывочный день. Истомин работает до закрытия бани и меня не станет раньше будить. Но я проснулся от жаркого спора. Два сварщика – бывший и новый – выясняли, с какой стороны рамы окна устанавливать сваренную решетку: снаружи или внутри. Истомин их убеждал, что прежде надо бы её покрасить. 

Веселые люди, - подумал я, очнувшись от сна. – Дело сделали, теперь колготятся.

Вышел из операторской и сказал свое веское слово начальника:

- Ладно, мужики, кончай разногласия. Завтра решетку покрасим, потом поставим, а сейчас – всем отработавшим по домам.

Я еще не успел закончить фразу, как Степаныч стремительно пошел прочь. Дима отправился в насосную, где стояли шкафы для сотрудников, один из которых стал его.

- Что это с ним? – имея ввиду Ивана, спросил я Истомина.

- Да поругались. А молодой-то у нас с норовом.

- Может быть, это к лучшему?

Но оказалось к худшему. Следующая работа, которую Истомин поручил молодому сварному, была замена батареи отопления в операторской. Зимой она плохо грела. Мне это уже говорили, и я думал не менять, а промыть отопительный радиатор, когда у Константина возникнет окно в калымах. Но скучающий оператор распорядился по-своему. Он заныкал новенькую батарею, выписанную мною со склада для замены в квартире той бабушки, до которой мы так и не дошли. И теперь решил их поменять – благо рвущийся к славе сварщик оказался под рукой.

Получилось, как сказал Степаныч, «даетижтвоюмать»…

Дима лихо срезал «болгаркой» старую батарею отопления, с помощью Истомина повесил новую – тот и про «легкий труд» свой забыл ради такого случая – и сварил два стыка на трубах подвода-отвода воды. У оператора была возможность проверить качество работы, дав давление воды – ведь он же гонял её по малому контуру для бани. Ладно котел не был включен. Вода в щели швов секанула так, что будь горячей, мало бы горе-ремонтникам не показалось. Но досталось – и стенам, и шторам, и топчану… документации даже.

Где я был в тот день, не помню. Но когда явился в котельную к концу рабочего дня, застал картину водного разгрома. Да вашу же мать!

И ругать бесполезно: злодеи уже напуганы, растеряны и наказаны результатами своего труда. Для очистки совести сказал пару ласковых Журавлеву:

- Ты не сварщик и никогда им не станешь. Я буду искать другого.

Доложил директору, но Елена Владимировна увольнять парня не стала:

- Пусть учится, а пока переведем в слесари.

Ей лишь бы зарплату экономить!

А я спарил Журавлева с Витаминычем, отдав Тевелева-младшего Константину. В свободное от установки задвижек время Дмитрий Викторович спускал из несчастной батареи воду и работал над своими ошибками. Подвод горячей воды он каким-то образом сумел залатать, а вод отвод… На стыке труб нарост сварных швов стал сначала толщиной с кулак, потом двух кулаков, грозя достигнуть размеров бестолковки самого сварного. И все равно вода капала… Потом перестала. Истомин даже любовно покрасил остатками голубой краски от решетки и батарею, и её несуразные швы…

Потом я узнал, почему вода перестала капать – Иван Степаныч бухнул в подпиточный бак пачку соли поваренной. С горяча хотел его самого утопить в этом баке с возгласом: «Что же ты, проклятый, котлы губишь!» Но мудрый износившийся сварщик подвел меня к тыльной стороне котла, во внутрях которого под обмазкой и побелкой угадывался скелет-коллектор из 89-ой трубы. Да, действительно, такому жерлу пачка соли не страшна. Это не полдюймовка в котлах Восточной.

Нужен был сварщик! Я лихорадочно искал решение, но его не было. Обратился за советом к Савченко, и тот подсказал:

- Найми на время ремонта хорошего специалиста. А к зиме, глядишь, кто объявится…

Разумно. И я сразу подумал о Диме из выездной ремонтной бригады МУП «Коммунсервис», с которым потом калымил в подсобном хозяйстве «Уралтрансгаза» - то бишь в Березовке. Ох, и потрепал же он тогда мне нервы своей несговорчивостью, а когда согласился, сделал дело и получил расчет – застенчиво извинялся и до сих пор глаза прячет, когда встречаемся.

Я отправился к Диме домой. Он работал теперь на заводе в Южноуральске и ради калыма готов был уйти в отпуск без содержания на все лето. Теперь он мне верил на все сто и рад был откликнуться на предложение. Но снова возникли разногласия. Я предлагал Дмитрию так:

- На работе не надо брать отпуск без содержания – пусть там у тебя остается оклад. А я смогу организовать для тебя работу в котельной в свободные часы и по выходным.

Он непонимающе уставился на меня.

- Не проще ли все бросить там, чтобы быстрее справиться здесь?

Я тогда объяснил, как планирую с ним рассчитываться – по нарядам на часовую работу сварщика высшей квалификации через УУЖКХ. По их тарифам должно не плохо получаться… да еще с сохранением оклада на основной работе

Но Дмитрий покачал головой и сказал:

- Нет, Анатолий, никаких нарядов, никаких тарифов – только с комхозом договор, в котором указана конечная сумма.

Я настаивал:

- В УУЖКХ ты расчет можешь получать хоть каждый день по закрытому наряду. Если что не понравится, тут же откажешься, практически ничего не потеряв. А по договору с комхозом я ничего не могу тебе гарантировать – все на твой страх и риск, а также порядочность моего начальства, в которой шибко сомневаюсь.

- Ничего, Анатолий, - убеждал Дима. – Если есть договор на руках, через суд можно с любым жуликом разобраться. У меня уже есть опыт в таких делах.

Ну, хозяин – барин. Я набросал план работ по замене труб в котельной.

- Начнем пока с этого. Иди к начальству – торгуйся, я – пас…

Не знаю, как они торговались, но договор написали и подписали. Дима стал у нас работать. Теперь слесарям-ремонтникам день планировал так – пока одна пара снимает задвижку в колодце, другая помогает сварщику. После обеда первая пара обслуживает сварные работы, а вторая уходит на трассу. Все были заняты полный рабочий день. И если Дима настраивался калымить до заката, всегда находились добровольцы с ним остаться – а я обещал им отгулы в счет компенсации за переработку. Дело пошло…

Этот Дима умел работать быстро и с соответствующим высшему квалификационному разряду сварщика качеством. Вопрос оставался один – рассчитается ли комхоз с ним по-честному или как? Надежда была, хотя не великая – ведь живем мы здесь по закону джунглей.

Я все время старался понять, как рассуждает Елена Владимировна. Меня наказала на четыре штуки, заставив переписать собственное заявление на работу задним числом. Да Бог с ней – не смертельно: я на калымах уже вернул гораздо больше. Но, Дима-Димочка-Димон, как же мне будет стыдно перед тобой за твою же глупость с договором. Я еще не знаю, как директор комхоза будет действовать, но то, что она не уплатит обещанную сумму практически не сомневался. И зря сварщик похвастался, что они – директор и главный инженер – согласились закрепить договором названную им сумму, не торгуясь. Я в этом узрел тревожный симптом.

Но мне нужен ремонт котельной и трасс, а лето проходит. Так что… пусть будет, что будет.

 

Добавить комментарий