А. Агарков.
Физику надо знать
Сижу в своем кабинете и переписываю сметы технического обслуживания объектов микрорайона Восточный. Они уже были подписаны и оформлены для комхоза, только я их вовремя не сдал. А потом сдавать было некому – мы снова повисли в бесхозном качестве. Наконец, все устаканилось – котельная Восточная стала подразделением муниципально-унитарного предприятия «Коммунсервис». На него и переписываю сметы. А потом еще надо сходить на объекты и продублировать подпись руководителей – работы сделаны, только счет не выставлен. Ждите теперь их от «Коммунсервис», господа присяжные заседатели!
Только ни мне, ни парням котельной с этой возни ничего не светит. Начальство считает – нам оклада хватает. Зачем же тогда я стараюсь? А вот такой дурак…
Входит Губанов. Достает из портфеля две банки пива. Ставит их в сейф. Комментирует:
- Пусть здесь постоят. На верху за мной жена сечет.
Уходит.
Супруга Губанова работает кладовщиком всего предприятия, но приняла от Людмилы и её закуток. За полставки или так? – я не знаю и не вникаю. Она обитает в бухгалтерии и действительно следит за мужем. А он, видать, не дурак выпить …
Думаю про сейф. Я его выпросил у Кима – на нем замок не исправен, и «Служба заказчика» купила новый. А по инструкции положено иметь в лаборантской сейф для особо опасных химических веществ. Ничего подобного у Татьяны нет. Хранить в нем ей нечего. И он стоит совершенно пустой. Ну вот, пиво появилось…
Пришел Спешилов поболтать. Супруга его устроилась в «Коммунсервис» бухгалтером, и ему теперь приходится соответствовать – то есть быть лояльным к новой власти. А новости его все печальные – зарплата мала, калымов нет; как зиму тянуть?
Я не собираюсь его утешать, только сижу и киваю.
Входит Губанов. Достает из сейфа банку пива. Открывает – та вскипает хлопьями пены. Сергей Иванович её выпивает за одни пригуб и, удовлетворенно отрыгнув, ставит пенную банку мне на стол – аккурат на стопку переписанных смет. И уходит…
Даетижтвоюмать…!
У меня нет слов от возмущения. Тем не менее, говорю:
- Все, Дмитрич, терпение мое лопнуло. Теперь один ..бись с нашей котельной. Я ухожу в снабженцы.
Спешилов молчит, головой покачивая. Я пишу заявление на имя Марчука с просьбой о переводе с должности мастера котельной Восточная в снабженцы предприятия «Коммунсервис».
Поднимаемся и выходим. Потом возвращаюсь и банку пива из сейфа выкидываю в мусорную корзину, а ту, пустую, что на столе, ставлю на ее место. Закрываю лаборантскую на ключ. Все – больше я сюда не вернусь!
Валерий Иванович с энтузиазмом принял мое заявление. Тут же его подписал.
Я отправился в бухгалтерию сочинять приказ. Полюбопытствовал окладом. Не слишком велик, но больше чем у мастера котельной.
Очаровательная Наташа то ли всерьез, то ли прикалываясь, томно спрашивает:
- А за вином для нас в магазин бегать будете? Нам иногда с девочками выпить хочется.
Замечательная у нас главбухша! Мало что красивая, как Милен Демонжо, она еще и весьма оригинальная дама. В бухгалтерии висит динамик проводного радио. Услышит Наталья красивую музыку, подойдет, звук прибавит и на круг – шейк танцевать. Сама руками призывно машет:
- Девочки-девочки, разминка минутная. Встряхнем мозги…
И даже старухи поднимались и вертели задами необъятными… Умора, если со стороны поглядеть.
М-дя… Эта Наташа… красивая, элегантная женщина, так и брызжущая жизнелюбием и энергией. Мечтать о такой – одно удовольствие.
Марчук подписал напечатанный приказ.
- Ставь себе стол у ребят в кабинете. Телефон продублируй. Обживайся, короче, и за работу. Обзвони все котельные. Собери заявки – кому что надо. Работал прежде снабженцем? Ничего научишься. Главное – ты не ленивый…
- Дела в котельной кому сдавать? Спешилову?
- Да нет. У Сергея Ивановича есть своя кандидатура на это место.
Ага. Видать, давно и настойчиво копал под меня Губанов – даже замену успел подыскать. Ну, пусть тогда разбираются сами методом проб и ошибок.
Нарушая собой данное слово, попросил ребят помочь перенести мой стол из лаборантской в кабинет главного инженера. Со стулом поднялся сам. Аппарат телефона выпросил в бухгалтерии – у них на каждом столе по прибору. Подключил его к номеру главного инженера электрик котельной.
Сходил в магазин, купил себе новую ручку и тетрадь общую для заявок по снабженческой части. А еще блокнот для приказов от начальника. Теперь он у меня, слава Богу, один. На все заявки от прочих разных – инженеров главных или начальников производств – ответ один:
- К Марчуку обращайтесь.
Так мы с Валерием Ивановичем договорились. Исключением может быть только очаровательная Наташа.
После обеда я уже сидел в новом кабинете и обзванивал все котельные, входящие в МУП «Коммунсервис» на предмет – кому что надо? Скрупулезно записывал. Согласовывал с Валерием Ивановичем. А потом искал и покупал.
У Марчука была удивительная способность всегда иметь в кармане наличные деньги – не свои личные, а от «Службы заказчика». Он их, похоже, там каждый вечер выгребал. Люди весь день платежи приносят, а вечером – бац! – Марчук приехал:
- Мне деньги нужны на новое предприятие.
Главбухше Наташе он так сказал:
- Мне нужен такой главный бухгалтер, который сумеет узаконить любую мою затею.
Красавица не без прикола:
- Ой, Валерий Иванович, вы меня в краску вгоняете.
- Я о финансах говорю, - отрезал Марчук.
Он слыл примерным семьянином.
А вот на номере личной черной «волги» его было странное сочетание букв – МУЖ. Девчонки, видя в окошко бухгалтерии, как к подъезжает к административному корпусу машина Марчука, говорили:
- А вот и муж наш приехал.
Получалось смешно.
Ну, ладно. Это все лирика. Займемся делами.
Оклада снабженца мне явно не хватит. Я сам уже привык жить на широкую ногу и близких своих избаловал… Надо было искать возможности приработка.
Одну вскоре нашел. Основывалась она на привычке Валерия Ивановича рассчитываться тут же и наличкой. Я подтянул для таких дел одноклассника бывшего и сослуживца по ТЭЧ авиаполка Михаила Андреева.
Скажем, заказали мне колпаки для кислородных баллонов штук двадцать-тридцать – сколько можно. Звоню Извекову в Чермет:
- Витя, есть? По цене лома продашь?
Посылаю Андреева в Чермет, потом к Ромашке – у того тоже с десяток нашлось. Михаил все это закупает, потом привозит в «Коммунсервис» и продает Марчуку за наличные. Конечно, с наваром, который мы делим между собой.
И до того это вошло в обиход, что однажды на аппаратном совещании, поручая мне новый розыск, Валерий Иванович подсказал:
- Подключи Андреева – может, он найдет.
На что Губанов ехидную вставил реплику:
- И нахрен тогда нам Агарков, если Андреев есть?
Им невдомек обоим было, что все привозимое Михаилом, отыскивал я.
Ну да ладно, не велик ущерб – польза от меня все же была.
К примеру, жалуется начальник Красносельской котельной, что агрофирма отказывается платить за тепло – что делать?
Марчук на аппаратном совещании:
- Анатолий, съезди – реши вопрос.
Забыл сказать, что для моих поездок и перевоза добытого груза приобрело МУП «Коммунсервис» «москвичонок»-шиньон. И водителем на него устроился – кто бы вы думали? – бывший водитель мэра поселка Анатоль Резниченко, по прозвищу Резина. Отношения наши после круиза в Тюмень ничуточки не потеплели. Он крутил баранку в том направлении, какое указывал я, и делал вид, что никто ему не указ.
Ну да ладно, поехали в Красноселку. Взял я прайсы продукции, предлагаемые агрофирмой и в котельную. Говорю начальнику:
- Тут достаточно много интересных позиций. Ты чего стесняешься-то?
- У меня эти сыры их адыгейские уже из ушей лезут! – отмахнулся он.
- Помогу, - пообещал я.
Вернулся в контору МУП «Коммунсервис», согласовал вопрос с главбухшей Наташей (ну, очень прелестной женщиной! Или я это уже говорил?) и сел обзванивать и запугивать всех мастеров наших котельных такими словами:
- В следующем месяце пророчит бухгалтерия задержку заработной платы по независящим от неё обстоятельствам. Предупредите народ. И вот еще что… Есть возможность под зарплату выписать сыр адыгейский производства агрофирмы «Красносельская». Соберите списки желающих и пришлите мне общий заказ. В назначенный день сыр можно получить в бухгалтерии «Коммунсервис».
И что? Заявки мне прислали со всех населенных пунктов района. Получив количество, я заказал сыр в агрофирме через нашу котельную в Красноселке. В назначенный день приехал грузиться. Резина принципиально сидел в кабине, двумя руками схватившись за баранку. Но ведь сыры круглые не корабельный балласт – я его без затруднений перетаскал один. А потом Алла Кузьминична, бывший руководитель базы Райпотребсоюза, тряхнув стариной и вспомнив молодость, распределяла адыгейский сэр между заказчиками.
Я тоже брал. Неплохой продукт…
Повторяли мы эту операцию каждый месяц. И даже на сторону толкали в качестве бартерного обмена.
Главбухша Наташа меня хвалила:
- Вы, Анатолий Егорович, экономите нам живые средства на зарплату.
Сказано это было достаточно мило и изящно. Впрочем, у красивых женщин все очень здорово получается.
Окрыленный комплиментами из уст, о которых мечтал ночами, я продолжал экономить.
Ассоциация крестьянских и фермерских хозяйств «Рождественская» предложила нам в уплату за тепло продукцию урожая. Я обзвонил все котельные – кому что надо было, взяли. И сено можно было выписать – рано мы с мамой корову продали. Да уж ладно – теперь не вернешь…
А у «Рождественской» ассоциации остались еще долги и зерно. Тут один парень ко мне подвалил – мол, имею возможность и сноровку продавать за наличку пшеничку в городах горнозаводского района области. Сели мы с ним, детали обговорили и составили договор. И пошло-поехало – каждую пятницу нам «Рождественская» ассоциация отправляла машину зерна. Паренек садился в неё и вместе с водителем уезжал в богатые но бесхлебные города северо-запада области на базары. Торговал ведром прямо с кузова. Как он с мафией договаривался, не знаю. Тогда ведь все у братвы под контролем было. Но в понедельник он всегда являлся ко мне с оговоренной суммой…
И так всю зиму – по пятницам и понедельникам мы встречались.
А наличку я сдавал в бухгалтерию.
Увельский «Агропромснаб» предложил нам в расчет за тепло водку «Пшеничная» в любом количестве по очень сходной цене. Люди брали охотно – и брали ящиками. Я тоже взял – поставил в подполе: товар не скоропортящийся.
А потом вышла конфузия с этой водкой.
Где-то что-то на кого-то поделили и не доделили – остались бесхозными в бухгалтерии девять бутылок.
- Анатолий, возьмешь под зарплату? – спрашивает Алла Кузьминична.
- Угощаете? – усмехнувшись, спросил. – Почему не взять?
И взял. Только как их домой отнести? Загрузил пару пакетов… И тут водитель по фамилии Аверин подвернулся.
А надо сказать, начальнику производства МУП «Коммунсервис» Губанову Сергею Ивановичу выделили персональный автомобиль с водителем – убитый бездорожьем и возрастом «москвич», на котором начинал свою карьеру руководитель «Службы Заказчика» Ким. И водителем на него устроился некто Аверин.
Вот он-то мне и подвернулся.
- Ты куда сейчас?
- Домой на обед.
- Отвезешь пакеты по адресу …?
- Почему нет?
Взял пакеты и уехал. А я маме позвонил – мол, так и так, подъедет машина, привезет пакеты – забери, пожалуйста… Мама добросовестная у меня, но недослышит. Чтобы машину не пропустить, вышла на улицу и на лавочке просидела до темна самого – никто не подъехал. Вечером с упреками на меня…
А я кулаки сжал – урою сучонка! За маму порву гада!
Сучонок назавтра не появился. На послезавтра гад тоже не пришел… Короче, пропал совсем. Не знаю, как Губанов нашел свой служебный авто. Но после того, как «москвич» вернулся в родную обитель, принялся я искать водителя всерьез. Долго искал – не нашел. Будто совсем пропал парень, выпив девять бутылок водки.
Полгода спустя пришел на работу к нам устраиваться его отец. Мне девчонки из бухгалтерии об этом сказали.
Я мужика за грудки:
- Где твой сынок ошивается? Сдашь координаты, будешь работать…
- Зачем он тебе?
- Как зачем? Морду набить. Зачем еще ищут говнюков нормальные мужики?
- Тогда не скажу.
- Тогда пошел вон! Работать ты здесь не будешь.
- А ты начальник большой?
- Очень большой.
Мужик не ушел. Смотрю, минут тридцать спустя с Резиной о чем-то шушукается, поглядывая на меня. Тогда я пошел к Марчуку и все рассказал про водку ему. Валерий Иванович откликнулся на мою просьбу – приказал бухгалтерии:
- Аверина-старшего ни под каким соусом на работу не принимать. Хватило нам одного жулика…
Не знаю, что вы подумаете на мой счет, но я привык отвечать ударом на удар и не люблю прощать обиды.
Но пойдем дальше.
Мы закупали-закупали-закупали кислородные баллоны для предприятия и скоро их у нас скопилось на целый склад. Его оборудовали в нише административного здания с северной стороны. Помнится, Вова Строгонов облизывался на неё :
- А не плохо, начальник, сделать бы коптильню тут. Чтобы своя была…
- Начинать надо со свинарника.
- Дай команду – заведем хрюкарей.
И вот… Навесили двери, замки поставили – стали хранить в этом складе пустые и полные кислородные баллоны, за которыми приезжали из всех котельных. Валерий Иванович договорился – на Южноуральской ГРЭС их нам заправляли. Бортовой газон для перевозки баллонов выделяла Хуторская котельная. Водителем на ней был Володя Бобылев, бывший афганец; отсюда и погонялово – Душман. Отличный парень! Мы с ним быстро поладили. Хотя был, помнится, инцидент неприятный…
Первый раз приехали на кислородную станцию – взялись баллоны вдвоем таскать: дома-то мужики сгружают и нагружают, а тут самим приходится… Один унесли, другой, третий… Смотрю, у него пятно на рубашке расплывается. Я дружелюбно рукой похлопал:
- Упрел, бедолага!
Мать босая! Кровь на ладошке моей.
- Ну-ка, расстегивай, - говорю, - пуговицы. Показывай, что там прячешь.
У него там… шрамы и швы кровоточат!
- Даетижтвоюмать! Тебе сколько лет? Еще не наигрался в войну. Марш в кабину! И чтобы близко больше к баллонам не подходил.
Откантовал я пустые баллоны туда, полные обратно… Один и без особой напряги штук пятьдесят. Специалисты знают, как это делается – не буду в подробности вдаваться.
Ну, короче, с Душманом у нас нормальные отношения завязались. Как-то загрузились, по городу едем, он мне:
- Не торопишься? К ребятам заедем – кофейку попьем…
Заехали. Познакомились. Вообщем ребята эти – южноуральские бандюки. Самые настоящие за городом смотрящие. Атаман их – ныне в местах не столь отдаленных – родственник нашего Душмана. Ему от пацанов – респект и уважуха. Ну а мне – чашка кофе…
И стало это повторяться раз за разом. И стали мы там почти как свои…
Не все котельные, принятые в МУП «Коммунсервис», работали на газе. Некоторые использовали печное топливо, которое имеет другое более распространенное название – солярка. В Увелку нам его присылали железнодорожными цистернами. Когда-то и Центральная котельная работала на жидком топливе. Для скачки и хранения его в ней имелись все атрибуты – железнодорожный тупичок, трубопроводы и насосы… А также пять пятидесятикубовых цистерн. Теперь они уже не нужны ЦК, но содержались в идеальном порядке.
Шумаков договорился с Кузаковым, и Виктор Павлович отдал мне ключи от насосной для хранения и эксплуатации.
Порядок происходящих действий был таков. Товарно-транспортная контора железно-дорожной станции сообщала Шумакову – вам пришла цистерна с печным топливом. Виктор Григорьевич отправлял главного инженера комхоза Расулова на раскредитовку груза…
Почему отставного полковника?
Мне представляется такая картина. Когда это случилось первый раз, Шумаков, должно быть, растерялся – не было нужной суммы под рукой на раскредитовку. Простои вагонов (и цистерн) на железной дороге штрафуются бешено. Сколько положено на разгрузку времени – будь добр, в него уложиться. А не уложишься – получай, фашист, гранату штрафную…
Итак, Виктор Григорьевич уселся за телефон в срочном поиске наличных денег. И наткнулся на Расулова. А у пенсионера-полковника и главного инженера комхоза куры давно уж наличкой зобы набили под завязку. Тот на радостях согласился. Шумакову того и нужно – он назначил Расулова пожизненным раскредитовщиком Увельской администрации. Ведь все канистры на колесах приходили в её адрес…
Ну а потом Шумаков звонил мне – топой, мол, в центральную котельную и раскачай цистерну по кузаковским кадушкам. Надо сказать, Виктор Павлович отнесся ко мне по-джентльменски. Я ведь, работая снабженцем, только галстука не носил, но ходил расфуфыренный – очень Наташе хотел понравиться…
Ну и что, что сыры грузил – я их в руках носил, а не на плечах. А вот цеплять шланги к цистерне с соляркой дело весьма мазутное – от него немало бы досталось моим футболкам, водолазкам и курткам.
Кузаков на это дело посылал своих людей. Я же по трапам поднимался на кадушки в котельной и, открыв люк, следил за поступлением печного топлива – своевременно перенаправлял подачу, чтобы не перелить. Все делалось в темпе – ведь простои штрафовались.
Слава Богу, за время моей работы снабженцем ни я, ни Виктор Павлович не подвели Увельскую администрацию ни разу – в плане штрафа за простой.
После раскачки прибывшего топлива ребята шли отцеплять шланги. А я отправлялся в товарно-транспортную контору железно-дорожной станции и докладывал – цистерна пуста, можете забирать. И после этого она сиротливо стояла и сутки, и двое… могла неделю… Но меня это уже не волновало.
Я получал накладные и заносил цифру в тетрадь, условно назвав её – «Кредит – дебет». Далее моими действиями по раскачке соляры из цистерн Кузакова руководил Виктор Григорьевич. Марчук близко этих дел не касался и всегда хмурился, когда я отпрашивался:
- Слушай, мне надо в ЦК. Сейчас машина за соляркой придет.
Вскоре под эту тему я не сидел пустопорожне в конторе, а занимался своими делами. На все вопросы начальства:
- Где ты был?
Плечами пожимал:
- В бензовоз солярку отпускал.
Между делом, мы с Мишелем Андреевым решили сгонять в Березовку к знакомому мне прорабу по поводу калымов. Тот руками развел:
- Прежних объемов нет. Могу предложить разводку труб в частных жилых домах. Но там надо договариваться с каждым хозяином. Приезжайте весной – может, найду чего…
А дело вот в чем. Березовку начали газифицировать. И, получив газ в дома, жители возроптали – а нафик нам центральное отопление? даешь каждому своё!
Но не все так просто, как кажется. В домах на маленьких контурах насосы и батареи не применяются. Но трубы следует сварить так, чтобы вода двигалась конвективно – горячая вверх, холодная вниз – нигде не задерживаясь. Не каждому сварщику это под силу. Да и посредники не нужны.
Я стал отговаривать компаньона от авантюры – пролетим. Но он уперся – нанял три бригады и привез в Березовку, договорившись с хозяевами.
Что там получилось в итоге не знаю – я отстранился. А компаньон ходил хмурый. И заказы из сельских котельных поступали все реже – не на чем стало зарабатывать. К весне альянс наш распался.
Но я помнил приглашение березовского прораба и, как только немного просохло, отправился на «запорожце» в подсобное хозяйство «Уралтрансгаза». Там меня уже с нетерпением ждали.
- Мне очень нужны твои ребята – те, что варят отличные швы и трубы прогибают не ломая.
Я понял о ком он:
- Привезу. Без проблем.
Прораб продолжал:
- Заказ небольшой, но срочный. И труба та же самая. Вот смета – давай, впрягайся...
Вернулся домой и пошел в котельную. Проблемы ждали меня там. Выездная ремонтная бригада по-прежнему существовала, но состав её изменился. Еще зимой ушел бригадир Сергей по причине низкого заработка. Из солидарности с ним ушел и Дима. Пришли другие. Но абы кто мне не нужны...
Серегу не знал где искать, а Дима жил рядом с котельной и безработным давил диван дома. Но мое предложение встретил в штыки.
- Никуда не поеду. Сколько бы не участвовал в этих калымах, всегда обманывают.
- Нас не обманут, у нас договор. В прошлом году помнишь, как мы сработали? Опять туда… Опять та же труба… Давай, Димон, отличись – технологию ты всю знаешь, варить умеешь. Сумма вот – поделим на троих.
А он мне в глаза заявляет:
- Да ты и обманешь!
Я всегда считал юмор одной из самых привлекательных черт своего характера. Умел, использую его в нужную минуту, снимать ненужные напряжения в разговоре. А тут опешил… Оскорбился даже.
- Слушай, а ты чего нарываешься? Я когда-нибудь тебя обманывал? Кто-нибудь в котельной тебе говорил, что я способен на обман?
Он плечами пожал:
- Все когда-нибудь происходит в первый раз.
- Так ты дай мне такую возможность – тебя обмануть. Будешь тогда с полным правом на это всем говорить – Агарков меня обманул.
- Ничего я тебе, Анатолий, не дам, - сказал он уныло. – И никуда не поеду.
Мы расстались на сутки.
Ночь без сна провел, придумывая способы сломить глупое упрямство молодого сварщика. С какой обиды поставил он в душе своей барьеры с надписью «Не входить», которыми огородил свою жизнь? Еще в прошлом году нормальным вроде парнем был. С чего трансформация такая произошла? Ничего существенного не придумав, снова пошел к Диме в гости.
- Да не верю я тебе! – тот отмахивался.
- Обидно, конечно, но терпимо. Чувствовать можно что угодно, важны поступки. Посмотри на тему по-другому. В Березовке ждут вас с Серегой – никому не отдают этот заказ. Сереги нет, найти не возможно… Но ты-то ведь есть и должен сварить эту трубу. Не думай, сколько получишь. Не думай, что кинут. Думай о том, что тебя в Березовке ждут. Только тебя и никого больше…
Не знаю, кто бы мог устоять против такого наезда. Димон устоял.
- Не поеду и все.
На следующий день я снова пришел.
- Анатолий, ты уже задолбал!
И тут вмешалось провидение в лице мамы героя.
- Дима, ну съезди – человек так просит. И потом – мы уже третий месяц живем на одну мою зарплату. Ты думаешь на работу устраиваться?
- Так вакансий нет.
- А тебе что предлагают?
- Это калым.
- И чем он плох?
- Так обманут! – Дима уже чуть не плакал. – Знаешь обидно, когда разводят как дурачка…
- А я этому мужчине верю. Выглядит он вполне порядочным человеком…
Мама уговаривала, а я молчал. Кончилось тем, что на следующее утро мы втроем уехали в Березовку на моем «запорожце». Подручного Дима себе нашел сам. Тем не менее, спросил интимно его:
- Как будем делить?
- Всем поровну, - ответил Дима.
А в душе моей уже созревал коварный план.
Месяц спустя, получив всю сумму к расчету – Дима успешно справился с работой – разделил её на три равные части. Расплатился с помощником и поехал к сварщику. Дима был дома.
- А где мама?
- В огороде.
- Проводи меня – во дворе собака.
Пришли в огород.
- Здравствуйте, уважаемая… - я назвал женщину по имени-отчеству. – Помните меня? Ведь это вы мне тогда Диму помогли уговорить. Работа сделана, деньги получены – вот они… Но меня ваш сын очень обидел своим недоверием. И потом, если бы не вы, я его вряд ли уговорил. Поэтому имею основание считать, что купюры эти заработаны вами, и я их вам вручаю, но умоляю Диме деньги не давать на пьянки, курево и танцы…
- Да он не курит… - вставила мама.
- … приоденьте его. А еще лучше – жените. На скромную свадьбу тут вполне хватит.
Деньги я маме отдал. Она мне: «Спасибо». Я ей: «Это вам спасибо». К Диме повернулся:
- А тебе, солобон, и руки не подам. И плевать хотел на твою собаку во дворе – через забор перелезу.
И действительно, уходя, забор одолел.
Не переживайте. С Димой мы очень скоро поладили и до сих пор состоим в хороших отношениях. Просто мне надо было отомстить за обиду. Говорил уже – их не прощаю.
Но вернемся к солярке – она стала эпатажным событием моей жизни…
Вот что у меня с ней произошло. Раскачивал-раскачивал я цистерны… А потом однажды настроил крайнюю бочку на прием жидкого топлива, полез наверх визуально контролировать прием… Открываю люк – мать босая! – она полная подзавязку…
Шилом вниз. Открываю кран на соседнюю бочку, лезу наверх, люк долой – слава Богу! – эта пустая. Сижу, наблюдаю, как соляра прибывает и думаю – как же так получилось, что бочка полная оказалась? По моей тетради «Дебет – кредит» всё у меня по нолям должно быть: сколько принял – столько отдал. Откуда навар?
Думал-думал – ничего не придумал: суета раскачки помешала. Вечер продумал. Ночь промаялся. Утром к лиственнице сбегал, попросил озарения… И оно пришло, как всегда, на лесной дороге.
Вот удивительно, в школьном аттестате у меня по физике стоит «пять». И по математике тоже. И грамоту мне по окончанию школы дали – за выдающиеся достижения в изучении физики и математики. Во как! Но «пятерка» «пятерке» рознь оказывается. С шестого по девятый класс я был бессменным чемпионом районных математических олимпиад. А вот в физике, сколько ни бился, никогда даже в школе первым не был. Видимо, соображалка не так настроена. А на олимпиадах ведь всегда дают задачки с подковыркою.
Ну да ладно, это все лирика. Шел я по лесу в момент пробежки утром и вдруг вспомнил физику – ведро воды в десять литров весит десять килограмм, не считая тары. А ведь солярка легче воды! Вспомнил про такое понятие, как удельный вес всякого вещества. И, наконец, сообразил – откуда приварок взялся в пятьдесят тысяч литров. Я машинально уравнял вес в накладных на цистерну с объемом в паспортах тарировки бензовозов – вот и получил в остатке полную бочку солярки. Это если взять по цене на заправке, то получается… получается… хищение в особо крупных размерах!
Поначалу страх ощутил чисто физически – ноги отказывались топать дальше. Думал – вернусь домой сейчас, а там менты с наручниками. Но, хвала аллаху, никого не застал.
Придя в себя телесно, духовно стал разваливаться на куски – что же мне делать с этим наваром? Сдать Шумакову, покаявшись? Он, возможно, похвалит. А может, сдаст меня ментам. Вероятность событий – фифти-фифти.
Замелькали в мозгу картины одна страшней другой – следствие, суд, зона…
Можно, конечно, сделать вид, что злого умысла не имея, ошибся в раскачке машинально. Можно, вообще о ней забыть – об этой лишней кадушке солярки. Пока она есть меня не посадят. Ну, может, условный срок дадут. Я цеплялся за эту мысль, как утопающий в бурном море хватается за бревно…
Потом я к этой мысли привык – у меня есть бочка соляры объемом в 50 кубов.
Началась активная раскачка последней цистерны. И снова, будто бы машинально, в тетради «Дебет-кредит» принял вес в накладной за его объем. А сам стал приглядываться к водителям – не толкнуть ли через кого бензовоз солярки из своей «личной» бочки.
Один мне понравился – молодой, прыткий – по фамилии Чернев из Песчанки.
Чуточку еще поразмышляв, как бы ненароком спросил – не толкнет ли он бензовоз дизтоплива налево.
- Да легко! По какой цене?
Теперь мне пришлось взглянуть на него более пристально. Казалось, ничего в нем не вызывало признаков непорядочности и способностей к жульничеству…
Короче, решился! Предложил ему десять кубов солярки по цене вполовину от розничной на заправке. Все, что сверху наварит – его.
Чернев отвез положенный груз, вернулся за преступным.
- Уже ждут. Деньги в наличии.
- Надо было прихватить покупателя.
- Тебе оно надо? Мне нет.
Ну, понятно – посреднику нужен свой навар: оплаты за доставку ему мало.
И я рискнул залить его бочку с колесами. Через два часа Чернев вернулся ко мне с деньгами. Был он в крайнем возбуждении:
- Слушай, никогда не держал такой суммы в руках.
- А с наваром она была еще больше?
Чернев проигнорировал мой вопрос. Задал свой:
- Еще есть?
- Найдем. Только давай подождем. Подъезжай через недельку.
Неделю спустя, он снова приехал и снова увез десять кубов дизтоплива. Увез и пропал. Напрасно я его ждал в этот день и на следующий… потом еще много дней.
Приехал Душман в круиз за кислородом. Я ему рассказал – не все, конечно, но самое нужное. Спросил:
- Что если я попрошу твоих друзей помочь мне в этом щекотливом деле?
Он вскинул на меня глаза:
- Да попроси, конечно. Они нормальные парни – разрулят как надо…
Ну, я и обратился к бандюкам. Тот, кто ответил мне, переспросил:
- Водитель бензовоза Чернев? Из Песчанки? В субботу в Хуторку на охоту поедем, заскочим – поговорим.
Месяц прошел. Загрузившись баллонами кислорода, мы с Душманом, как обычно, заехали в опорный пункт злостных нарушителей правопорядка испить кофе по чашке.
- Ну что, - спрашиваю. – Нашли расхитителя?
- А куда он денется с подводной лодки?
И рассказал подробности.
- Сначала парень стал отказываться – мол, ошибка вышла; оклеветали… Я ему отвертку в ухо вставил, говорю: «Если на очной ставке на тебя укажут, пробью барабанную перепонку». Тут он в сознанку пошел – мол, бес попутал, готов искупить. «Искупишь, - говорю. – Десять кубов дизтоплива по розничной цене». Он на колени упал – не губите, мол, откуда такие деньги? «А плевать! Сумел украсть – еще украдешь. Не украдешь – дом продавай, скотину свою, в долг проси… Неделя сроку. Не отдашь – отвертку в ухо вгоню. И все будет зависеть от настроения и твоего поведения – могу слуха лишить, могу жизни…»
Показалось – меня разыгрывают: бывают же приколисты… Тем не менее, спросил:
- Отдал?
- Еще бы! А кстати, где ты солярку надыбал?
- Начальник попросил продать.
- А кто твой начальник?
- Заместитель Главы района.
- Ну, привет начальнику.
Никто мне деньги не собирался возвращать. По дороге спросил Душмана:
- Они не прикалывались?
- С чего бы? Нет, все верно – козла нашли и вывернули на изнанку.
А я подумал, не будь Душмана, вывернули бы и меня заодно.
Неделю-другую спустя, ко мне приехали бандиты. Нет, не эти, а из Челябинска, но зато прямо домой. Ни грамма не стесняясь, входят двое незнакомых парней – вполне респектабельного вида. С мамой вежливо поздоровались, а мне говорят:
- Ну-ка, собирайся. Поедешь с нами.
Я уж подумал, менты пришли забирать в кутузку. Но увидел водителя их с руками синими от наколок и успокоился. Хотя нет, еще сильнее перепугался.
Отвезли меня в лес.
- Значит так, мужик. Раз в неделю к тебе будет приходить наша машина с бабками. Бабло тебе, соляру нам. Шиковать не будешь, но не обидим… Договорились?
И тут я понял, что стою сейчас над краем пропасти – воровство по заказу, тюрьма, позор мне и детям моим… Уж лучше смерть! Робость моя прошла. Потому что понял, каким ветром их ко мне занесло – это Чернев подставил. Сам под пресс попал – меня сунуть хочет. Это мы еще поглядим – кто кого?
- С чего вы взяли, что я продаю солярку?
- Но ты ведь работаешь на раскачке.
- Да, работаю, и вот ключи от неё. Поезжайте и берите сколько хотите – мне плевать на деньги ваши и казенную солярку. Скажу начальству – потерял ключи…
Ключи я положил на сидение, дверь открыл, из машины вылез, пошел по дорожке к опушке леса. Пусть стреляют, пусть догоняют – пинают и режут. Не побегу, не закричу и пощады просить не буду. Если умру, то порядочным человеком...
Возможно, бандюков челябинских убедил мой вид решительный. Возможно, информация обо мне была у них не убедительная – зацепить нечем. Они развернули машину, но стрелять не стали, а проезжая мимо выбросили в окошко ключи от насосной.
Шел из леса домой и думал – наверное я смелее Чернева. Однако мне не вставляли отвертку в ухо и не угрожали пистолетом. Мне просто сделали деловое предложение, от которого я отказался. Возможно – зря, а может, правильно – ну их к черту, братков и шпану всякую. Без них спокойнее…