А. Агарков.

Экспансия

Мой следующий рабочий день начался в комхозе. Потемну сбегал до леса – к лиственницам уже не пробьешься: снега нападало по колено. Лицо посвежело, чуть-чуть и поджило. Все остатки следов вчерашнего рандеву с наемником-душегубом валю любопытным на столкновение с задвижкой.

В кабинет директора вхожу с настоящим барабанным боем в груди. Заранее чувствую – предложение мое будет встречено в штыки. Однако задача аудиенции столь для меня важна, что готов пойти на любые пытки. Постарался настроиться так, чтобы внешне не проявлять никаких признаков смятения. Двигался с торжественным достоинством и почтением на лице.

- Владимир Михайлович, я по поводу Спешилова.

- Я его уже принял и направил к тебе.

- Спасибо, но я бы хотел его видеть бригадиром в котельной, а не слесарем, - сказал, отчаянно пытаясь сохранить бесстрастный вид. Остановившись на почтительном расстоянии от руководителя комхоза, смиренно опустил голову на грудь.

- Назначай хоть своим заместителем, - произнес Кожевников голосом безразличным. – Сам-то чем думаешь заниматься?

Я бы мог побеседовать о своих задумках, но…

- Я бы хотел, чтобы ему начисляли десятипроцентную надбавку к окладу, - начал со страхом, с горечью отмечая робость голоса своего.

- Слушай, ты! – взгляд директора вонзился в меня и застыл в положении радостного интереса. – Не много ли будет? У тебя самого оклад не меньше моего.

- Владимир Михайлович, я хочу весь район Восточный подмять под котельную… То есть комхоз. Для этого мне нужен помощник в лице бригадира. Дел будет много… - беспомощно умолк, выдав свою сокровенную тайну. Отчаянно пытался сосредоточиться и доложить грандиозные планы свои с подобающим достоинством.

Кажется, моя беспомощность доставляла удовольствие директору комхоза. Он просто смотрел на меня, улыбался и молчал, слушая...

- Весьма амбициозно! – наконец осклабился Кожевников. – Но до сих пор вы не сделали ничего такого, чтобы можно было вами гордиться. То школу подожжете, то напьетесь и меж собой подеретесь…

Неужели он уже знает о вчерашнем визите Коваля?

- Вот для этого мне и нужен бригадир, чтобы сутками вкалывал в котельной, но не за просто так, а за деньги.

Владимир Михайлович улыбнулся. И я улыбнулся ему в ответ.

Внезапно Кожевников рассмеялся.

- Что такое? – спросил я. 

- Да так, ничего особенного. Просто приятно иногда бывает встретить человека, наивно верящего в свои возможности. Система еще не раздавила тебя? 

- Если вы о прошлой, то закалила. Если о существующей, то пусть попробует. Я не думаю, что котельная – предел моих возможностей. Просто ступенька к росту.,.

- Ладно, иди к секретарше, - махнул Кожевников рукой. – Сочините приказ о бригадирской надбавке Спешилову. Я подпишу…

Бригадир явился в котельную после обеда.

- Меня к тебе слесарем Володя Кожевников направил.

- Нам надо поговорить, Виктор Дмитрич. Погоди секундочку.

Пошел в лаборантскую к Корабельниковой.

- Танюш, у тебя еще много дел осталось на сегодня? 

- Да вроде все переделала.

- Тогда иди домой, а ключ от лаборантской мне оставь. Мне надо поговорить тет-а-тет с человеком, и чтобы никто не мешал.

Таня ушла. Мы со Спешиловым удобно устроились в её кабинете, закрыв дверь на ключ.

- Сегодня с утра был у Кожевникова и выбил для тебя десятипроцентную надбавку к окладу за бригадирство. В котельной ты будешь исполнять обязанности боцмана на корабле. В твоем ведомстве – люди, производственный процесс, организация ремонтно-восстановительных работ…

Я говорил и ожидал вопроса от Спешилова: «А чем заниматься будешь ты?» Но Виктор Дмитрич протянул мне руку для пожатия и сказал:

- Спасибо. Признателен…

- Понимаешь, Дмитрич, у меня не получается руководство людьми. А наказывать их или менять, ломая под себя – один хрен! – то на то и выходит.

Спешилов посмотрел мне прямо в глаза. А затем улыбнулся и кивнул на последствия вчерашнего рандеву.

- Пообщался вчера с коллективом?

- Нет, до этого еще не дошло. Да я бы их сразу в кутузку сдал, подними они на меня руку. Тут другое. Но об этом потом. Понимаешь, я так хочу закрутить наш производственный процесс, чтобы все работали день и ночь как китайцы, а получали бы как американцы. У нас ведь как привыкли считать – ремонтник «козла» забивает, значит, котельная нормально работает. А я не хочу, чтоб народ сидел. Пусть котельная нормально работает, но и народ должен трудиться на дополнительном производстве. Здесь оклад, там навар – плохо разве? К примеру, сейчас ПМК «Строитель» продает свой гараж. Взять там бокс в аренду или выкупить… Организовать в нем ремонт личных автомобилей… Что не справимся?

Спешилов молча слушал меня, но улыбался и взглядом теплел.

- Не сомневаюсь, что справимся.

Я продолжал.

- У нас котельная старая есть – можно в ней чего-нибудь замутить. Да мало ли что можно затеять, если помнить, что под лежачий камень вода не бежит.

- Мне кажется, все это замечательно, - сказал Спешилов и его темные глаза заискрились.

- Да. И начнем мы наше движение, прибрав весь Восточный микрорайон к своим рукам. Все, что тут движется и шевелится, должно принадлежать нам или зависеть от нас. Возьмем «водяного» вместе с водой, все колодцы и скважины вместе с водонапорной башней, ассенизаторов в гараже … Школу с садиком примем на техобслуживание, ветлечебницу. В «Стандарт» теплотрассу проведем на собственные заработанные средства, чтобы сторицей их окупить… А потом пойдем дальше на поиски новых славных трудовых подвигов и больших заработков.

Спешилов сидел с таким видом, как будто его с трибуны Мавзолея Ленина принародно хвалили – улыбался смущенно.

- Для этого, Виктор Дмитрич, нам надо объединить свои усилия и разделить обязанности. Ты занимаешься людьми и котельной. Я работаю на перспективу.

Для торжественности момента, заключая договор о начале движения к благополучию и процветанию через правильную организацию производства, мы оба встали и пожали друг другу руки.

Уже покинув лаборантскую, Спешилов сказал:

- Разговаривал я с Кожевниковым, он не против, чтобы оформить на работу в нашу котельную сварщиком Вову Резникова. Ты как?

- А кто это?

- Муж племянницы моей жены. И вообще замечательный парень – водитель, каменщик… мастер на все руки.

- Да, конечно, пусть устраивается. Хорошие люди и мастера нам пригодятся.

Кожевников позвонил:

- Тебе ведь нужен был кладовщик?

- Да, конечно.

- Только что принял и посылаю.

Ни за что не догадаетесь, кто пришел. Моя сестра Людмила. После закрытия магазина «Сандра», она искала работу – обратилась к Кожевникову и вот нашла. Я вручил ей ключи от склада и сказал:

- Сестричка единственная и любимая, если можешь что-то сама решить, меня не доставай – обращайся к Спешилову или Кожевникову, раз уж вы с ним за одним столом частенько сиживаете.

Людмила на моих глазах подошла к телефону и позвонила директору комхоза – заказала бруски и доски для оборудования на складе стеллажей и полок. На следующий день в прицепе тракторном все это доставили. Сестра взяла двух помощников у Спешилова и оборудовала склад. Поставили стеллажи и полочки повесили, все имущество разложили.

Я просто упивался её деловитостью и приподнятым настроением.

- Похоже, ты призвание свое нашла!

Людмила организовала четкий контроль всему, что уже было выдано исполнителям. На каждого оформила личную карточку выданного имущества и инвентаря, заставила расписаться. Впредь все со склада выдавалось только под роспись. Людмила же занималась актами списания расходных материалов и поврежденного инвентаря.

Короче, сестра наладила складское хозяйство в нашей котельной.

Пришел мужик, живший по соседству, с копией приказа, подписанного Кожевниковым, о назначении его слесарем в ремонтную бригаду. По фамилии Слепченко, зовут Александр. Отправил его к бригадиру.

Тут же Спешилов прибегает.

- Нахрен ты его принял?

Предъявил ему приказ по комхозу.

Виктор Дмитрич поморщился:

- Блин, Михалыч стукачка к нам заслал.

- Стукачки служат тому, кто больше платит. Вот закрутим свое дело, он будет нам стучать на Кожевникова.

Электриком в котельную директор комхоза определил тоже местного мужика по фамилии Заяц. Специалистом по контрольно-измерительным приборам (киповцем) я пригласил бывшего партнера по шахматам во дворе шестнадцатого дома на Советской улице Сан Саныча Макаренко. Кожевников не возражал.

Только я намекнул им, что не люблю без дела сидящих, они кинулись во все тяжкие. Разнесли по микрорайону благую весть, что решают любые проблемы с электричеством и электроприборами, вплоть до цветных японских телевизоров. Отбоя от клиентов у них не стало.

Виктор Дмитрич пытался поставить под свой контроль это тимуровское движение – требовал, чтобы наваром делились хотя бы с начальством. Но сказать было проще, чем сделать. Ремонтеры-электрики всегда находили лазейку, чтобы не ставить бригадира в известность – где они что сделали и какой гонорар за это получили. 

Спешилов пытался подвергнуть их остракизму через воздействия коллективом. Но электрики убрались из слесарки и свили себе уютное гнездышко в щитовой – поставили два стула и стол (на нем шахматы), два рундука для одежды и даже сейф под замком, в котором хранили инструмент и чечки.

Виктор Дмитрич пришел на них жаловаться.

- Ну, дались они тебе! – вступился я. – Пусть калымят и зарабатывают. В котельной же все нормально по их линии. Когда найдем процесс производства, где их можно будет задействовать, тогда и пристегнем к общему котлу. Не стоит жлобиться по мелочам.

- Так они материал расходный таскают из котельной на сторону.

- Точно знаешь? Нет? Вот когда поймаешь, тогда и спросим…

Однажды после оперативного совещания в комхозе директор приказал задержаться и на меня наехал.

- У тебя кто операторами работают? Южноуральские проститутки? Гони их к чертовой матери!

- А кого взамен?

Дело вот в чем. Когда-то Владимир Михайлович жил в Южноуральске и работал мастером на заводе. Потом встретил увельскую женщину в нашем Восточном микрорайоне, полюбил её и поменял прописку. Когда началась перетрубация промышленности в новых экономических условиях, на заводах пошли сокращения работающих. В первую очередь увольняли иногородних. И Кожевников, что говорится, попал…

А теперь решил отыграться.

Ну а я, подумав, решил воспользоваться сложившейся ситуацией и его наездом.

- Владимир Михайлович, давайте обучим свой народ, а этих выгоним нахрен. Я инспектора приглашу, а вы оплатите обучение и аттестацию.

Похоже, мне удалось взять верный тон со своим прямым начальником – он согласился оплатить. Тут же из «Службы Заказчика» позвонил инспектору домой. Он был рад возможности заработать.

- Сколько берете?

Он сумму озвучил.

- За аудиторию или количество прочитанных лекций?

Оказывается, численный состав слушателей его абсолютно не интересует. И я в котельной объявил – учатся все!

В большом кабинете на втором этаже административного здания организовали нечто вроде учебного класса – притащили, откуда смогли, столы и стулья. Инспектор с комхозом подписал договор, и занятия начались. На лекции ходили все, кроме меня и действующих операторов. Людмила даже сноху свою пригласила. Та не собиралась к нам на работу, а корочки были нужны для души – чтобы иметь хоть какое-то образование.

После аттестации и получения удостоверений операторов ко мне с просьбами о перемене места работы одновременно обратились сразу два человека – моя сестра и Вова Строгонов. Последний хотел работать слесарем в бригаде у Дмитрича – оклад выше. С тою же целью Людмила желала перейти из кладовщиков в операторы.

- А как же мне быть со складом? 

- Я могу работать на полторы ставки – и там, и тут, - быстро сестра сообразила.

- Но тебе же отдыхать надо после суточного дежурства!

- Так я ведь рядом живу! Мне позвонят, я прибегу. Вот уработалась я на складе – сижу и сижу, как филин на ветке…

Это действительно – сидела сиднем она в операторской.

- Ладно. Уломаешь Кожевникова, я не против.

Людмила улыбнулась моему решению. А директора комхоза уговорила.

Пару дежурств они провели вместе со Строгоновым – он оператором, она стажером. Третий ее рабочий день оказался выходным на календаре. И Вовок не пришел. И никого в котельной нет. Людмила полдня переживала, а потом мне позвонила:

- Толик, я боюсь. Строгонова нет, я одна, а вдруг что случится…

- Ладно, сейчас приду.

Решил продежурить в котельной эту ночь с сестрой.

Котел горел, насос крутился, утечки воды не наблюдалось. Все было в нормальном режиме. Но сестра успокоилась только с моим приходом.

Предлагаю:

- Поскольку мне завтра работать, а тебе отдыхать, давай не будем вместе таращиться на сигнальную лампочку. Я привык ночами вставать – лягу с вечера пораньше, а в два часа ночи ты меня разбудишь. Ляжешь сама, а я либретто тут попишу под мелодию котла и насоса.

Сестра согласилась.

Только прилег, нагрянули гости. Та самая компания, которую я покинул ради маркизы Ангарской. Празднуют день рождения одной своей дамы, ну и пошли прогуляться в котельную, чтобы Людмилу проведать на новом рабочем месте. Накрыли стол в операторской яствами и выпивоном. А Кожевников меня зовет:

- Пошли, прогуляемся.

Он, похоже, впервые в котельной и ему здесь все интересно. Я показал ему административное здание – туалет, душевую первого этажа. Потом зашли в слесарную, где было чисто и аккуратно все прибрано – даже пепельница на столе вымыта. Я выпросил у директора полставки на уборщицу, и лаборантка Таня прибрала её к рукам. Каждый день, исключая выходные, она делала влажную уборку в административном корпусе. А Виктор Дмитриевич требовал порядка в слесарке и бытовых помещениях от слесарей и сварщиков.

Перешли в рабочий зал. Прошли перед строем котлов.

Здесь без всяких надбавок влажную уборку делают дежурные операторы перед сдачей смены. От чего Строгонов отлынивал и яростно отбивался:

- Начальник, Палыч нас не заставлял махать шваброй!

Это понятно. У Кузакова не было женщин-операторов – он их не любит категорически.

Сошлись на том, что Люба, принимавшая у Строгонова дежурство, делала две влажных уборки в котельном зале – при приеме и сдаче смены.

Кожевников завернул за первый котел и встал напротив высоких ворот, в которые, видимо, и ввозились котлы при монтаже после постройки здания.

- Слушай, а тут, пожалуй, хватит места, - сказал он, что-то прикидывая в уме.

- Для чего?

- Представляешь, каждый рабочий день гоняю с той стороны на эту трактор с прицепом для вывозки мусора – вокруг элеватора, по мосту, такой кружище огромный! Солярку бочками жгу ради двух-трех десятком мешков с твердыми бытовыми отходами. Недавно мне предложили «попрошайку». И вот что я думаю – сюда поставить, и никаких проблем не будет с соляркой. Ведро залил и гоняй целый день. Тебе она тоже пригодится в случае аварии на теплотрассе.

«Попрошайкой» в народе называли маленький трактор с кузовом перед кабиной.

Действительно, тракторишко может решить все проблемы – и с мусором, и с транспортировкой оборудования в случай чего. Да и вообще – техника никогда не бывает лишней в разумных руках, как и люди…

- Ставьте, конечно, - согласился я, ухмыляясь как последний дурак.

Кожевников снисходительно потрепал меня по плечу – мол, поставлю и тебя не спрошу, ведь котельная-то, по большому счету, моя.

Строгонов в понедельник утром, как ни в чем не бывало, вышел на работу слесарем. На меня, правда, посмотрел с плохо скрываемым вызовом – мол, а сколько можно стажировать? Если мало – ночуй с ней сам, ты ведь начальник.

А Людмила опять позвонила на неделе – что-то ей показалось или померещилось. Котел вдруг отключился. Сигнализация затрезвонила. Потом ситуация повторилась, и она испугалась.

Я примчался с Бугра ближе к полуночи. Ситуацию понял и ей объяснил.

А дело все в том, что при теплой погоде, давление подачи газа снижают до минимального уровня, придерживаясь температурного графика подачи теплой воды. Но при сильном ветре в высокой трубе котельной возникает дополнительное разряжение и вместе с работающим дымососом они в силах оторвать факел пламени от форсунок. Или проще – потушить котел.

Я это все Людмиле объяснил, котел запустил и прибавил газу – пусть народ открывает форточки: ветер – куда деваться?

И остался дежурить с ней до утра.

После двух суматошных ночей крепко задумался и вот что придумал.

Пригласил Спешилова в лаборантскую.

- Виктор Дмитрич, а народ у тебя днями сидит. Целой толпой забивают козла. Это никуда не годится.

- Так работы-то нет.

- Я нашел её.

- Излагай.

- Я тут две ночи подежурил с Людмилой и пришел к выводу, что котельная у нас – очень слабое звено. Даже если не брать внешние воздействия – скажем, налет хулиганов или террористов – один оператор не в состоянии, что-нибудь сделать, если в котельной или на трассе случится авария. Может быть, она пустяковая, но оператору одному не под силу с ней справиться. И потом, сутки на ногах – это очень утомительно. Можно просто банально заснуть и пропустить подпитку с соответствующими последствиями.

- Так заставляй их по двенадцать работать. Не хрен сутками здесь болтаться.

- Они не хотят. Сутки через трое им удобнее. И потом транспортные расходы возрастают – из города в город за так не помотаешься.

- Пусть увольняются. Кто у нас начальник?

- Я. И вот что придумал. Давай на сутки мы будем ставить пару – оператора и ему в помощники слесаря или сварщика, как сам решишь. В результате смотри, что мы получим. Котельная будет под двойным надзором и защитой. Дежурный не будет насмерть убитый и всегда может адекватно на все реагировать. Мелкие аварии устраняются сразу – никакой паники, ночных звонков. Бытовая комната у тебя разгрузится от «козлятников». Люди будут больше находиться дома. И все собираемся в случае аварии. Здорово будет!

- Плятство здесь будет! – возразил Спешилов.

- Ну, это дело полюбовное. Давай о работе.

- Ночные будем платить мужикам?

- Нет.

- Двойным тарифом праздничные и выходные?

- Нет.

- Тогда никто и не согласится.

- А давай поговорим. Римляне не покоряли мир, проводя по этому поводу совещания, они просто посылали легионеров убивать несогласных с их экспансией. Но мы-то ведь не римляне с тобой. Я уверен – если народу хорошо объяснить, каждый увидит в нововведении свою выгоду. Кто-то откажется, кто-то пойдет.

- Может, с начальством посоветуешься?

- Да ни в коем случае! Начальство вообще ничего не должно знать об этом.

- Слепченко настучит.

- А ты поставь его в смену. Не будет же он сам себе пакости творить.

Наконец, у Спешилова иссякли контрдоводы. Он умолк, задумавшись.

Выждав паузу, я спросил:

- Ну что? Вместе пойдем или ты один справишься?

Я уверен был – если бригадир загорится идеей, он их там всех перетолкает.

- Я один, - сказал Спешилов и вышел.

Через час пришел в лаборантскую и доложил:

- Значит, так… Резников идет с Галиной Михайловной. Палыч с Зиной. Строгонов с Любой. А хохол с Людмилой.

Хохол – это Слепченко. Но у меня ёкнуло сердце от другой пары – Люба и Строгонов. Похоже, кончилось мое сексуальное счастье. 

Так и случилось. Сначала Люба перестала меня приглашать в дежурства свои. Потом Строгонов подкатил, ехидненько улыбаясь:

- Начальник, ты не ревнуешь?

Кроме этого, все остальное получилось как надо. Прекратились ночные звонки. В бытовке не собирались толпы праздношатающегося народа. Все были при делах.

Но мне этого было мало.

Пошел в типографию. Не раз замечал, что огромные рулоны газетной бумаги до конца технологически не разматывают – тощий рулончик всегда остается. Его выбрасывают в контейнер с мусором и сжигают. А я выпросил себе. Принес в котельную и предложил операторам:

- Девчонки, кто хочет заняться цветоделанием и венковязанием? Есть море бесплатной бумаги.

Откликнулась одна Галина Захаровна. И надо сказать здорово у неё получалось. Она плела и плела между подпитками. Плела и продавала цветочно-веночные изделия. А Володя Резников умело делал к ним каркасы из проволоки.

Дмитрич с усмешкою обратился:

- И зачем тебе это надо? Ты её хоть налогом обложи.

- Не стоит жлобиться в мелочах. Надо, чтобы люди не сидели сиднем, а зарабатывали. Чтобы любили свою работу, приносящую хороший доход. В таком коллективе проще работается.

Другую мою затею поддержал сам Кожевников. Я попросил его сколотить в комхозовской столярке десятка два-три деревянных ящика с козлами вместо подставок. Объяснил, что хочу выращивать в котельной цветы, рассаду и для стола зелень. Ни копейки с нас не потребовал Владимир Михайлович, а ящики с подставками сделал. И приказал перевезти их в котельную на тракторном прицепе.

На втором этаже административного здания были две пустующие комнаты окнами на южную сторону. Вот там мы все это парниковое хозяйство и разместили.

С землей получилось очень просто. Еще по осени директор Гайдуков выпросил в одном из ближайших колхозов перегною для удобрения земли пришкольного огорода. Тракторист заблудился, попав на нашу территорию. Спрашивает меня:

- Где у вас школа?

А школа была за забором.

Выяснив, что к чему и куда почем, я быстренько сообразил:

- Туда не проедешь. Вали у забора.

Как знал, что мне это скоро пригодится. 

Гайдуков, конечно, поворчал на меня – хотя я не сознался и валил на тракториста. Школьники носили перегной ведрами с нашей территории себе на грядки. Но больше половины кучи осталась в зиму. А сейчас пригодилась.

Мы смешали перегной со строительным песком, и получился отличный гумус.

На эту затею набросились все девчонки. Ящики разобрали – только что не подписали. Танюша три штуки поставила себе в лаборантскую, выходящую окном на солнце. А еще я свой стал, объявив лаборантскую своим кабинетом.

Зазеленело вскоре у нас, зацвело, заароматило.

И никто не сказал мне, что я дурак.

Появилась у меня в котельной «попрошайка». Не новая, конечно, но и не сильно убитая. С трактористом не повезло. Толя Суровцев как пригнал её с той стороны, так и поставил на прикол. Только и ходил вокруг неё, гремя ключами, снимая, промывая, ставя узлы и детали, а она не заводится.

Неделя прошла. Спешилов подходит.

- Гони его нахрен. Резникова поставим – он мигом её работать заставит.

Я уже думал, как эту идею Кожевникову подать – под каким соусом, какими словами? Но тут решение пришло само.

Работал в мехцехе ЧРУ механик от Бога по фамилии Кузнецов. Про него говорили – он любую машину, любой двигатель с закрытыми глазами разберет-соберет да еще и усовершенствует. Вот он и пришел ко мне с предложением.

- Тракторишко ваш я починю и запчасти к нему найду. И работать будет он всегда – я за этим присмотрю. Но есть у меня одно условие.

А проблема у Кузнецова была такая. Сын восемнадцатилетний – Олег. Парень ПТУ закончил, а работы не нашел. Связался с троицкими бандюками – где-то что-то они шерстили – и попался. Дали ему условный срок.

- Ему бы два года перекантоваться, чтобы судимость сначала сняли. А потом хочет в армию податься и остаться на сверхсрочную. Возьмете его трактористом на «попрошайку»? И тогда, я ручаюсь, ни дня она стоять не будет. В случае чего, ночами с сыном ремонтировать станем.

Идея мне понравилась. Пошел пробивать к Кожевникову. 

- А Суровцева куда? – вздернул голову директор комхоза, губы его неприятно скривились. – Я его под эту «попрошайку» и принимал.

- В бригаду Спешилова отдадим. Там не забалует.

Так и порешили.

Олег с отцом два выходных дня поработали с «попрошайкой», и в понедельник она уже была в строю. Вывозила мусор от населения, нам помогала и Олегу калымить.

Дмитрич опять с претензиями:

- Егорыч, запрети ему брать трактор без разрешения.

- Да пусть работает. На соляру же денег не просит. И трактор всегда на ходу. Другое дело, если кому-то что-то из наших надо привезти-отвезти, пусть обращаются через тебя. Ты проследи, чтобы парня в наглую не эксплуатировали.

Следующий мой наезд был на ассенизаторов.

Водители их тоже не мало покрутились в свое время, приезжая из комхоза за железнодорожную линию в Восточный микрорайон выкачивать общие сливы жидких отходов каждое утро, а вечером обратно. Прошедшим летом на субботниках в старой котельной разломали печи, вырезали котлы – все вывезли и засыпали пол пыленкой, ворота поставили новые, запор поставили… Получился замечательный теплый бокс для трех машин.

- Отдай их мне, - попросил Кожевникова.

С круглыми от удивления глазами Владимир Михайлович оборотился ко мне.

- Зачем?

- Я им смены буду ставить. Гонять, когда не в настроении.

Директор с недоверием на меня смотрел.

- А точнее?

- Понимаете, Владимир Михайлович, очень часто возникает ситуации, что в колодец устранять аварию не залезешь – воду надо сперва откачать. И что я делаю? Звоню вам, чтобы вы дали команду кому-нибудь из водителю мне помочь. Подхожу, говорю – он идет вам перезванивать. Если авария ночью произошла, то вообще кранты. А вот буду их прямым начальником, куда им деваться? Поедут как миленькие, кому прикажу…

- Ты их и ночью собираешься эксплуатировать?

- Двое из троих водителей живут в Восточном микрорайоне. Так что, в случае служебной необходимости, подниму и ночью.

- Идет, - согласился Кожевников, протягивая мне руку. 

Пришел ко мне Гладышев Виктор Васильевич – уволенный из ПМК плотник.

- Вы, не хотите ли открыть в котельной столярную мастерскую.

- В смысле?

- Ну, вам же все равно приходится чинить двери в подъездах. Возможны другие столярные нужды…

- Двери пока не ремонтировали. Но если за это платят, то будем.

- Обязательно платят. В комхозе наряд выписывают на ремонт. Меня не раз привлекали…

- Это понятно. Но мастерская… Где место-то взять? Станки?

- В старой котельной с северной стороны есть два бокса. Один вроде занят под чей-то гараж, другой свободен. Пойдем, покажу…

- В старой котельной, говоришь… Погоди.

Позвонил Горбачу. 

- Валентин Константинович. Что у тебя в старой котельной с северной стороны? А приходи, посмотрим…

Горбач пришел, и мы втроем отправились в старую котельную. По дороге объяснил приятелю старому предложение Гладышева.

- Есть такая возможность! – обрадовался Константиныч.

Он подвел нас к двери, заросшей травой, в корпусе бывшей угольной котельной и открыл замок своим ключом. Помещение было просторным, но захламленным.

- Самое то! – обрадовался Гладышев.

Оглядывая будущую столярную мастерскую, я начал рассуждать вслух:

- Под твою ставку, Виктор Васильевич мы закроем для Кожевникова проблему с подъездными дверями на Восточном. Материал он нам даст. Мы его спишем на ремонт. И будем делать поделки на продажу. Как, Василич? Зарабатывать будем на калымах?

- Обязательно будем, - согласился Гладышев.

Проходя мимо дверей другого бокса – крепких, с замком внутри кольца приваренной трубы, с наезженным подъездом – спросил Горбача:

- А здесь что?

Валентин Констаныч на глазах сморщился, как будто только что раскусил какую-то страшно вонючую кислятину.

- Да гараж здесь. Свою машину ставит кто-то, - подсказал Гладышев.

- В аренду сдаешь, Валентин Константиныч? Кончилось твое время. Неделя срока – чтобы гараж был пуст, а ключ от него в моем кармане.

- Зачем он тебе? – Горбач едва не плакал.

- Мы давно со Спешиловым подыскиваем помещение под автомастерскую. Здесь и откроем. Кстати, он говорил, что ты сам классный автослесарь. Пойдешь в неё начальником? Не на общественных началах естественно?

Кожевников мою затею с организацией столярной на участке Восточный одобрил. Обещал пару-тройку работающих станков выделить для этого дела. По телефону сказал:

- За циркуляркой хоть сейчас «попрошайку» присылай. Хочу посмотреть, как она у вас работает.

А то на вывозе мусора не насмотрелся! Или жена у него мусор выносит?

Дмитрич послал «попрошайку» и людей очистить помещение столярки от хлама.

Гладышев сходил в комхоз и официально был устроен к нам столяром. А за одно приглядел за погрузкой станка в «попрошайку».

Мужик в котельную пришел – грубоватый и дерзкий. Его направили в лаборантскую, в которой я уже имел свой стол и стул, а также половину шкафа для документов. А еще стул для посетителя.

С Танюшей мы неплохо ладили. Сделав анализы, добавив ИОМСа нужное количество, она делала уборку административного здания и уходила домой.

 

Заходит мужик в кабинет/лаборантскую и заявляет:

- Ты чего тут раскомандовался?

Не сразу, но сообразил – кто, откуда, зачем?

- Вы по поводу аренды гаража?

- Никакой аренды! – отрезал мужик. – Ставил и ставить буду. Мне Кожевников разрешил, а ты не указ.

На понт берет! Директора я уже спрашивал про этот бокс – он не в курсе, кто там и что. Но ругаться я не любитель.

- Идемте со мной.

Прошли в бытовую комнату сварщиков и слесарей. За столом сидят Спешилов, Ротанов, Дудоров и Суровцев. У бригадира на лице красуется обычное ретивое выражение.

- Вот, - говорю. – Товарищ ключи принес от бокса.

Гость встрепенулся:

- Ни хрена я вам не принес! Можете не сомневаться – бокс я вам не отдам.

Спешилов мельком взглянул на меня и по улыбке все понял.

- Отлично! – хлопнул Дудорова по плечу. – Витек, бери аппарат. Ты, Василий, провода. Суровцев, зайди в операторскую и получи у Людмилы замок со склада. Гараж возьмем вместе с машиной.

Парни поднялись и без единого звука начали исполнять свои обязанности – загрузились сварочным оборудованием, и все вышли вместе со Спешиловым. Самоуверенный арендатор семенил следом. Я не пошел на эти разборки – знал, что все разрешится мирно и в нашу пользу. Вернулся в лаборантскую и стал думать, как все здорово у Спешилова получается. Я был горд обладать доверием такого замечательного человека. Через час Дмитрич принес мне ключи. Бокс стал нашим, и мы готовы начать ремонт машин.

Чтобы прибрать к рукам водопроводный участок Восточного микрорайона, я не к Кожевникову пошел, а к Шумакову. Изложил свое предложение по объединению интересами обеих сторон, а главное – интересами трудящихся. Напомнил весеннюю ситуацию, когда у котельной накрылась скважина, и Кузаков дал команду качать в подпиточный бак питьевую воду – то-то было межведомственной ругани и мудистики. Виктор Григорьевич помнил её и согласился.

Я думал, он даст приказ Кожевникову – забрать под свое мудрое руководство Восточное водопроводство. А Шумаков рассказал директору комхоза о моей инициативе.

Владимир Михайлович вызвал меня. Заговорщически ко мне наклонился и спросил полушепотом:

- И какой ты себе хочешь оклад?

- В смысле?

- Ну, объединив два участка в своих руках, что ты себе попросишь?

У меня не нашлось ответа – я просто не думал об этом. Моргая глазами, мы смотрели друг на друга.

- Ты не стесняйся – руби правду матку. Мол, поскольку исполняю обязанности двух начальников, требую себе оклад в размере… Если будет больше моего, мы с тобой махнем местами. Ты же хотел карьерного роста – вот тебе мое место. А я переберусь в котельную – поближе к дому.

Наконец, я начал лепетать:

- В основе идеи была забота о населении и никакого шкурного интереса. Лично я думаю, что забот мне не станет больше, но работать будет интереснее. Мы ведь с вами как-то говорили, что надо весь Восточный микрорайон перевести в одно владение. И тогда вы были не против.

На какое-то мгновение физиономия директора комхоза вытянулась, словно он понял, что его надули.

- Так чего ты хочешь? – не понял я.

- Объединить два участка. Поставить Горбача под мое подчинение.

- А прибавку к окладу?

- Если прибавите, против не буду. Нет – с работы не убегу…

 

Комментарии   

#1 ЭкспансияJustina 08.12.2021 19:11
Привлекательный материал. Я только что наткнулся на ваш блог и хочу заявить, что мне действительно
понравились ваши сообщения. В любом случае, я подпишусь на ваш сайт.

php patterns: github.com/topics/php

Добавить комментарий

ПЯТИОЗЕРЬЕ.РФ