В. Шабля.

Кулинар

Едва проснувшись и открыв глаза, Петя понял, что на кухне происходит что-то интересное: его нос тут же уловил приятные съедобные запахи, а это бывает, когда бабушка готовит что-нибудь вкусненькое. Не мешкая, парнишка соскочил с кровати, быстро напялил штаны и рубашку, а затем прожогом бросился на кухню.

– Бабушка, что ты делаешь? – выпалил он с порога.

– Доброе утро, внучек! – спустя пару секунд улыбнулась в ответ Ирина.

Она выжидающе поглядывала на мальчишку, всем своим видом как бы предлагая ему ответить на приветствие, и в то же время продолжая работать белыми от муки руками.

– Доброе утро, бабушка! – не очень громко воскликнул Петя, а затем всё-таки возвратился к главному интересовавшему его вопросу, – чем это так вкусно пахнет?

– Вкусно пахнет ванилью и корицей, – разъяснила женщина. – Хочешь понюхать?

– Да!

Парнишка подбежал ближе и ухватился за бабушкин фартук. Ирина отряхнула руки, обтёрла их тряпкой, а затем взяла с полки одну из банок и показала внуку:

– Это корица, понюхай.

Она открыла крышку и поднесла банку к Петиному лицу. Тот уткнулся носом в ёмкость и с деловым видом начал втягивать в себя воздух.

– Хорошо пахнет! – с видом знатока констатировал он.

– А это ваниль, – продолжала научать Ирина, проделывая аналогичные операции с другой банкой.

Мальчик повторил процедуру обнюхивания, а затем с растерянным видом спросил:

– Так они что – разные?

– Кто? – не поняла Ирина.

– Банки, – пояснил свой вопрос Петя.

Наконец до женщины стал доходить смысл вопроса.

– Банки-то одинаковые, а вот приправы внутри банок – разные и по-разному пахнут, – растолковала она малышу его ощущения.

До этого момента Петя даже не подозревал о существовании специальных веществ для придания запаха, а тем более, что они по-разному пахнут. Теперь эта часть его восприятия действительности обрела осязаемые черты, и ребёнок немедленно пошёл дальше по пути познания мира:

– А что такое приправы? – продолжил мальчишка своё обычное осыпание взрослых вопросами.

– Это такие сушёные травки или вещества, которые хорошо пахнут или вкусные. Их добавляют в разные блюда.

– А почему ты добавляешь приправы в банки, а не в блюда? – не унимался Петя.

– Да нет, в банках приправы просто хранятся, а добавляют их в пищевые блюда, то есть в еду, – в борщ, котлеты, булочки, чтобы они были вкуснее и лучше пахли.

– А сейчас ты во что будешь их добавлять?

– Я уже добавила и корицу, и ваниль в тесто, – заверила Ирина, – чувствуешь?

Женщина пододвинула тесто к краю стола, у которого стоял внук, и тот, разместив нос поближе к упругому, покрытому белой мучной пылью куску, попытался распознать в нём уже знакомые запахи.

– Да, чувствую, – оценил свои ощущения Петя, – а зачем тебе тесто?

– Из теста я хочу сделать булочки, шанежки и куличи.

– Я тоже хочу делать булочки! – безапелляционно заявил мальчик.

– Тогда давай ты поможешь мне месить и раскатывать тесто, а я из него буду лепить и печь разные вкусные штуки! – предложила Ирина.

– Давай!

Бабушка водрузила внука на дебелый стул, стоящий у торца стола, с таким расчётом, чтобы тому было удобно обращаться с тестом, а затем оторвала ему небольшой комок.

– Я буду вымешивать свой кусок, а ты – свой: вместе мы быстрее справимся, – заверила она. – Смотри, как я делаю, и повторяй за мной.

Малыш, поглядывая на наставницу, с азартом принялся теребить тесто. Он выпачкался в муку буквально с ног до головы. Бабушка же только посмеивалась да подбадривала внука, сама энергично меся тесто и приговаривая:

«Тесто мнём, мнём, мнём!

Тесто жмём, жмём, жмём!

Для Петюши мы из теста

Много булок испечём!»

Через некоторое время Петя принялся вторить Ирине, проговаривая прибаутку вместе с ней. Наконец тесто было готово.

– Здорово мы с тобой потрудились, – подвела итог работе женщина, – но сильно устали. Правда?.. Фух!

Театральным жестом она вытерла пот со лба тыльной стороной ладони, а внук сразу же, как попугай, повторил её движения.

– Да, устали... Фух! – подтвердил он.

– Тогда давай отдохнём.

На стул, служащий Пете подставкой, бабушка водрузила небольшой чурбан и усадила на него мальчишку, заодно обтирая полотенцем его лицо от муки. Потом сама села на табуретку и вместе с внуком принялась декламировать очередной стишок:

«Мы устали и вспотели:

Так работать мы хотели!

А теперь передохнём –

Посидим и попоём!»

Несколько раз повторив четверостишие, и убедившись, что парнишка твёрдо его запомнил, Ирина перешла к следующему номеру программы:

– Ну что же, стишок рассказали, а теперь – споём, как и сказано в стишке.

Она расправила плечи и затянула свою любимую песню:

«Дивлюсь я на небо – та й думку гадаю:

Чому я не сокіл, чому не літаю?

Чому мені, Боже, ти крила не дав?

Я б землю покинув і в небо злітав».

Голос у Ирины был красивый и глубокий. Пела она вдохновенно, так что Петя заслушался. Под конец он попытался подпевать, но пока это у него получалось плохо.

– Ничего – ещё научишься! – успокоила бабушка. – А теперь давай лепить из теста булочки, шанежки и куличи. Ты что будешь формовать?

– Куличи!

– Ну, давай ты – раскатывай тесто, а я стану лепить куличи, – предложила женщина, подавая внуку небольшую качалку.

– Нет, я хочу лепить куличи! – запротестовал мальчишка.

– Хорошо, – согласилась Ирина, – сначала вдвоём раскатываем тесто, а потом – лепим куличи.

– Ладно, – пошёл на компромисс мальчонка.

Команда из внука и бабушки снова взялась за работу, параллельно рассказывая потешку:

«Лепим мы куличи,

Круглые как личико!

А достанем из печи

Вкусные куличики!»

Ирина умело и быстро расправлялась с тестом, заодно поддерживая энтузиазм малыша и убеждая его в том, что это именно он сделал такие красивые куличи, а бабушка только немного их подправила.

Почувствовав, что мальчишка достиг эмоционального пика, она аккуратно успокоила его, переключив внимание на заскучавшие в углу игрушки. А сама, сунув лист со стряпнёй в духовку, взялась за чистку картошки.

...

К торжественной раздаче свежеиспечённых булочных изделий были созваны все домашние. Огромное блюдо с выпечкой стояло посреди стола. И конечно же, «гвоздём программы» были самые красивые и самые вкусные куличи, вылепленные новоявленным «кулинаром».

И мама, и папа, и бабушка на все лады расхваливали Петины куличи, восторгаясь их румяной корочкой и диковинной, похожей на сказочных зверюшек, формой.

А сам «мастер» только улыбался. Он не мог ответить на похвалы, поскольку за обе щеки уплетал произведения собственного – в этом он не сомневался – поварского искусства.