РАССВЕТ ПРИДЁТ

Часть 3

 В дверь робко постучали.
- Войдите! – старший лейтенант Морозов оторвался от бумаг.
 Вошла женщина.
- Вы проходите, не волнуйтесь! – видя, что та в нерешительности топчется возле двери, Николай встал из-за стола и показал рукой на стул, - Присаживайтесь!
 Женщина села, нервно теребя снятую, видимо, в коридоре, беретку. Она то посматривала на Морозова, то опускала глаза, не решаясь начать разговор.
- Что случилось? И как Вас зовут?
- Знаете…. Может, конечно, и не надо было мне приходить, да что-то подозрительным показался услышанный мной разговор. Вы уж извините!
- Ну, во-первых, - Николай пододвинул соседний стул  и поставил его напротив посетительницы, - скажете мне всё-таки кто Вы, а во-вторых поведайте о странном разговоре, который показался Вам подозрительным. Иначе, я ничего не понимаю. И так….
 Женщина снова замялась. Николай сел и опёрся локтями на колени. «Конторская служащая, - определил он для себя, - Лет сорока, достаточно обеспеченная. Скорее всего, не замужем».
- Меня зовут Ангелина Савицкая, и я работаю в оборонной промышленности, - женщина беспокойно оглянулась, словно где-то в кабинете притаился неведомый враг, - на местном заводе, где изготовляют оборудование для военной техники. С самого пуска предприятия, ещё перед началом войны…. Вы же знаете, что немцы всего несколько километров не дошли до города. Обстреливали, правда, но особых повреждений на заводе не было….
- Я понял! - перебил её Морозов, - Знаю ваш завод. Что случилось-то?
- Дело в том, что у меня прямо из кабинета исчез перечень предприятий, куда мы поставляем нашу продукцию. В нём и время отгрузки, и количество товара, и даже модели на конкретный вид техники. Поскольку я работаю начальником отдела сбыта, это непосредственно в моей компетенции. Так вот, сегодня утром мне срочно понадобился этот перечень, но я его так и не нашла, понимаете? В папке, где он хранился, все документы на месте, а перечня нет! Я, конечно, обязана была поставить в известность вашего сотрудника, что курирует наш завод, а если ещё конкретней, отгрузку заказчикам, да только.…
- Что?
- Вы ничего такого не подумайте, я не имею привычки подслушивать чужие разговоры, но сегодня утром, перед самым началом рабочего дня, через приоткрытую дверь запасного выхода, я услышала странный разговор.
- О чём же? – Морозов заинтересованно подвинулся поближе.
- В любом случае товар не должен дойти до заказчика!
 Морозов удивлённо посмотрел на Савицкую.
- Это говорил тот, первый! – поняла женщина, - второй ему поддакнул. Понятно, мол, иначе назад не вернёмся!
- Интересно! – Николай встал.
- Знаете, в первом голосе я узнала вашего сотрудника.
- А второй голос узнали?
- Нет, к сожалению…. Знакомый, но…. Только он точно с нашего завода! Я страшно испугалась и прошла мимо. Думала всё, думала, а потом решилась прийти к вам.
Савицкая замялась:
- Извините, у меня обед заканчивается. Пойду?
- Да, конечно. Запишу Ваши данные, и можете идти. За опоздание не беспокойтесь, я позвоню на завод.


 Лето 1950-го года набирало обороты. Пять лет после войны прошло, трудных пять лет, но страна жила. Она строила новые и восстанавливала старые предприятия, на очищенных от мин и снарядов полях колосились хлеба, и трудно было поверить, что совсем недавно от боли сжимались сердца при виде искорёженных зданий и сожжённых деревень. Но все знали и верили, что обязательно выживет советский человек, не может не выжить, потому что такого горя и таких потерь ещё не приходилось испытать ни одному народу.
 - Ну, и что думаешь? – начальник областного Управления 2-го Бюро МГБ полковник  Фролов задумчиво посмотрел на Николая, когда тот доложил о странном заявлении посетительницы с оборонного завода.
- Уже послал запрос на капитана Архипова, того самого, что курирует предприятие. Жду ответ и  думаю, что где-то в кадрах его прошляпили при проверке. Либо, внедрение было настолько фантастическим, что придраться было не к чему.
- А если всё надумано, и дамочке просто показался подозрительным разговор? Если просто обсуждались производственные вопросы? А, может, ослышалась?
- Думал…. И об этом думал. Только уж очень была она взволнована!
- Это ни о чём не говорит. Натура такая впечатлительная, вот и волновалась! Не забывай,  куда она пришла. Поневоле заволнуешься! И ещё: как только придёт ответ – сразу ко мне!
- Понял, товарищ полковник!
- Коля, - Фролов перешёл на дружеский тон, - как мама?
- Сдаёт…. Возраст, да и война руку приложила. Если б не та моя глупость…. – Морозов махнул рукой.
- Ладно. Жизнь иногда даёт такие уроки, что диву даёшься!
… Мощная взрывная волна отбросила Николая назад на несколько метров. Тысячи солнц вмиг зажглись перед глазами, миллионы песчинок в секунду облепили человеческое тело! Больно, ох, как больно! Но счастье, что не попался на пути обломанный сук, когда Морозов ударился спиной о дерево, не выжгло зрачки яркой вспышкой, потому что помешала смертельному потоку непроизвольно выставленная ладонь! Что значит для продолжения жизни поломанная рука да неловко подвёрнутое плечо с выбитым суставом?!
 Ах, как неловко и неумело была поставлена граната в схроне! Вся сила взрыва внутрь ушла, все осколки со страшной силой вонзились в стенки, выровненные лопаткой с немецкой прилежностью! Только волна вверх ушла, найдя самое слабое место лесного тайника! Торопились диверсанты, спешили, иначе не сидел бы сейчас старший лейтенант госбезопасности Морозов в кабинете своего друга и начальника полковника Фролова!
- Коля! – донёсся откуда-то извне знакомый голос.
- Извини, вспомнил вот… урок! – вздохнул Николай, отгоняя воспоминания.
- И не забывай! – полковник похлопал друга по плечу,- Давай сначала: что у нас есть?!


 Морозов, пока не было ответа по Архипову, решил ещё раз поговорить с Савицкой. Приближался вечер, и первая смена через пару часов должна была отправиться по домам. Звонить не стал, а подумал, что ознакомление с ситуацией прямо на месте будет гораздо лучшим вариантом. Он известил об этом Фролова и отправился на завод пешком, оставив возле Управления служебный автомобиль. Шофёр Маликов был доволен, потому как « неисправности одолели»:  то свечи барахлили, то из-под клапанной крышки непонятный звук «вылазил».
 Сотрудник милиции на проходной, увидев удостоверение Морозова, сразу вытянулся в струнку, поправляя под ремнём гимнастёрку.
- Где кабинет отдела сбыта? – спросил Николай растерявшегося сержанта.
 Органы МВД недавно были переданы под крыло Министерства Государственной Безопасности, поэтому милиционеры ещё не привыкли к своим коллегам и по старой привычке относились к ним, как к «старшим братьям».
- На втором этаже. По лестнице сразу направо. Там написано…. – сержант то и дело заправлял под фуражку непослушный чуб.
- Начальник отдела сбыта у себя? – спросил Морозов.
- Сейчас посмотрю, товарищ старший лейтенант, в журнале всё записано. И пропуска посмотрим. У нас ведь как: зашёл – сдал пропуск, вышел – забрал!
Милиционер долго просматривал сданные пропуска, потом, чертыхаясь, проверил второй раз, и разочарованно развёл руками:
- А пропуска нет!
- То есть, Савицкая на завод с обеда не возвращалась?
- Никак нет, товарищ старший лейтенант! – сержант взял под козырёк.
В Управление Морозов вернулся поздно. В кабинете Фролова горел свет, значит, Сергей был ещё у себя.
- Наконец-то! – полковник, увидев Николая, жестом пригласил к столу, - Что по заводу?
- Знаешь, Савицкая, как в воду канула! Директор в панике, пришлось взять дополнительную подписку, чтоб ненароком не поделился с кем-нибудь этой новостью. Хотя, он управленец опытный, с основания завода на разных должностях. А с утра в приказе по предприятию станет известно, что Савицкая отправлена в срочную командировку.
- Это правильно, молодец! Что говорят в отделе?
- Никто ничего не знает, да и как будешь выспрашивать? Куда это, мол, ваша начальница с обеда подевалась? Так, поспрашивал на отвлечённые темы. Говорят только, что торопилась куда-то очень. Думаю, что к нам. А потом её никто не видел.
- Ясно! – Сергей расстегнул ворот гимнастёрки и вышел из-за стола.
Николай, было, поднялся, но его  остановил Фролов:
- Сиди, а я похожу немного: ноги, знаешь, затекают. Ладно, с этим понятно. У меня на уме другое - пришёл ответ на твой запрос.
- Оперативно!
- А то! Так вот, твой капитан Архипов безупречно чист! Только есть маленькое «но»….
 Морозов оживился.
- Архипов во время войны служил в полковой разведке. Готовил и отправлял на задания разведгруппы. Судя по присланным документам, готовил неплохо. Во всяком случае, провалов почти не было. Тебя не смутило, что я сказал «почти»?
- Есть такое! – Морозов тоже поднялся.
- В последнем задании капитан сам возглавил группу. А через три дня он вернулся один, раненный, неся на плечах мертвого старшину-разведчика. Заметь: мёртвого!
- И что?
- А то, что пулевое ранение было хоть и в грудь, только не был задет ни один из жизненно важных органов. То ли крупно повезло капитану, то ли кто-то специально прострелил, зная анатомию человека. Да и насчёт мёртвого старшины у меня возникло подозрение: зачем тащить убитого столько километров?
- Для общей картины: из боя, мол, вытащил, а по дороге он умер. Не бросать же!
- Верно мыслишь, Коля! Тогда этот факт подозрения не вызвал. Более того, капитан получил медаль. А после госпиталя был переведён в МГБ. Так и попал на завод.
- Понятно. Думаешь, в том рейде он и получил какое-то задание? – Морозов от возбуждения потёр руки.
- Думаю, да! Группа вышла на связь на вторые сутки, а на третьи Архипов вернулся. Минимум двенадцать часов неизвестно, где он был, что делал, с кем встречался…. Война ведь шла, не до проверки героя было, тем более товарища вынес на своих плечах.
- А до войны?
- А что до войны? Школа, техникум. Не женат, детей нет. Меня всё мучает эта фраза: « В любом случае товар не должен дойти до заказчика!» Ну, с товаром более-менее понятно, а вот как он « не должен дойти»?
- Подрыв состава?
- Это вряд ли…. Здесь что-то другое.
 За окном начинало светать. Первая июльская зорька уже наполняла красками ночное небо. Откуда-то из-за домов пробивались птичьи голоса, давая понять, что наступает новый день, тёплый и солнечный, в котором нет места преступлениям и неизвестности.
- Надо же, даже в городе поют! – подошёл к окну Морозов.
- О чём ты? – полковник Фролов вопросительно посмотрел на старшего лейтенанта.
- О птицах.
- А…. Что у тебя на личном фронте?
- Да, знаешь, как-то не получается! Может, и к лучшему. Буду к утру домой приходить – какой жене понравится?!
- Это всё верно! – Фролов положил руку на плечо друга, - Вон и птички поют. А почему поют? Вторую половину свою подзывают. А, может, от счастья.
- Сам-то не женат! – улыбнувшись, глядя в окно, сказал Морозов.
- Я, Коля, совсем другое дело. Должность у меня такая, и дом мой - вот этот кабинет, да вон тот диван. Всё некогда, а главное – поздно уже!
- Да уж….
- Ладно, отвлеклись что-то! – Фролов вернулся к столу. Он сел на стул и перевернул настольный календарь, - Савицкой займётся милиция, это их епархия, пусть ищут. Ты сконцентрируйся на Архипове: где живёт, с кем встречается…. Сам знаешь, учить не буду. А сейчас дуй, отдыхай! Прежние дела сдашь Круглову. У тебя теперь одно дело – Архипов!
 Прежде чем отправиться домой, Морозов ещё раз зашёл в свой кабинет. В старенькую коммуналку, где ему выделили комнату, идти совсем не хотелось. Не нравились угодливые взгляды соседей, льстивые речи, что непременно сопровождали его при каждом появлении на кухне.
 Архипов…. Кстати, надо сделать запрос и в техникум. Так, на всякий случай, вдруг какие-то факты выплывут!
 Николай знал Архипова, вернее, встречал несколько раз в Управлении. Накачанный, резкий в движениях, с оценивающим взглядом - он тогда привлёк внимание  Морозова. Оно и понятно: фронтовик, опытный оперативник, к тому же, наверняка, боксёр. Кивнули друг другу несколько раз при встречах и разошлись. А вот теперь Архипов в разработке у Николая. Да, подумал он, пути судьбы действительно неисповедимы….