В. Павловский.

Каннибал

Пора! – меня толкает Маша, –

Берем с собою тетю Глашу

И едем побыстрее к нам –

Помянем мы Наташку там!

Сидим на кухне, вспоминаем

Наташу нашу – все подряд.

Вдруг разговор заходит краем

Кто в этой смерти виноват?

Машуня тут разволновалась –

Горит лицо, глаза горят!

И в речи слышен горький яд:

– Ей-богу, мне всегда казалось,

Егор у ней, ну просто псих!

И плохо кончится у них.

Да так же ведь и оказалось!

Тут я вступаю в разговор:

– А мне, Машуня, до сих пор

Не верится, что мог Егор

Убить Наташку. Это вздор!

– Да все сказали уж о нем.

Признался же уже во всем!

– Чего-то я не верю в то!

Пришел, увидел, да убил!

Потом ментам вдруг позвонил.

Все странно! Главное за что?

– За то! – тут говорит вдруг Глаша.

И смотрит странно на меня,

Ну будто в чем меня виня.

– Не будет никакой дурак

Жрать бабье сердце просто так!

– Как так? – не понимает Маша.

– Да очень просто! Взял и съел. –

Угрюмо цедит тетя Глаша, –

Кусочек лишь остался цел!

– Что-что!? – аж взвизгивает Маша.

– Не слышал, что за ерунда! –

Признаться удивлен и я!

 – Ну да! –

Настал ее черед триумфа! Глаша ...

(Ах, Боже мой, какой вдруг взор), –

Не слышали вы до сих пор

Разделал как ее Егор?

– По телеку...

– Да ну! Не верьте!

Ей-богу, все наврали черти!

Мне Петр Василич все сказал.

И даже фото показал.

– Петр Василич — это кто?

– Один товарищ из менто ...

Да ... ну из органов он в обчем!

Без разницы короче, впрочем.

Все показал! картина маслом.

Там все, ну каждый уголок:

Все стены, пол и потолок –

Все было там от крови красно.

Кровати вроде поперек

Она лежала. Вся нагая!

Веревка толстая, витая

Обвязана вкруг рук и ног!

Вы видели же их кровать?

То ж не кровать – аэродром!

Он умудрился привязать

Ее, ну как сказать, крестом!

И распорол ей грудь и брюхо, –

Тут Глаша кашлянула сухо.

И выпила воды из чашки.

– Он вырвал сердце у Наташки!

Его обкусанный кусок

Лежал у ней, прям между ног!

И Глаша замолчала тут.

И мы молчим в оцепененье.

Так поразило преступленье.

Аж слышно, как часы идут!

Я наливаю в стакан водки.

И Маше с Глашей по чуть-чуть.

Глубокий выдох, взмах короткий

И все беру себе на грудь!

И Глаша за мной следом – хлоп!

И провалилась рюмка водки.

Ну и способности у тетки …

Задумалась, наморща лоб.

Затем произнесла вдруг строго:

– Вот только нож найти не могут!

Я ухожу чуть-чуть пораньше,

Часа наверно где-то в два.

Слегка кружится голова.

Заснул в кровать попав едва.

А женщины остались дальше

Болтать до самого утра!

Уж так сцепились языками –

Ну просто не разнять никак.

У них бывает знает всяк –

Болтают так бы их раз-так!