Electron.gifgreen.gif

интернет-клуб увлеченных людей

БЛИЗНЕЦЫ

БЛИЗНЕЦЫ

28 Март 2024

Л. Ларкина. Б Л И З Н Е Ц Ы Стояла глубокая ночь. Мне не спалось, и я вышла на...

СПАСИБО

СПАСИБО

27 Март 2024

Л. Ларкина. СПАСИБО Спасибо, милая, что иногда Меня ты навещала. Теперь не те наши года! И нас вокруг так мало!...

Матерь Мира и образ Женщины.

Матерь Мира и образ Женщины.

26 Март 2024

Матерь мира -1. Матерь Мира и образ Женщины. (по страницам писем Е.И. Рерих). «Матерь мира» и «Матерь Агни Йоги». Часть...

ПОДВЕНЕЧНАЯ

ПОДВЕНЕЧНАЯ

25 Март 2024

Л. Ларкина. ПОДВЕНЕЧНАЯ Золотым кулоном Месяц над рекой. Соловей знакомый, Про любовь мне спой! Слушать я готова: Песенку твою. Завтра...

Всеобуч «Граней Агни Йоги». Тема  « Сердце»

Всеобуч «Граней Агни Йоги». Тема « Сердце»

24 Март 2024

Всеобуч «Граней Агни Йоги». Тема « Сердце». Часть первая.« Сердце! Тебе не хочется покоя…» От составителя. Сердце человека… В астрологии...

Игра «Биржа»

Игра «Биржа»

23 Март 2024

Внимание! Размещена новая таблица котировок. Что наша жизнь - игра,Добро и зло, одни мечты.Труд, честность, сказки для бабья,Кто прав, кто...

ВЕЧЕРОМ

ВЕЧЕРОМ

22 Март 2024

Л. Ларкина. ВЕЧЕРОМ Веял ветер встречный, Дождик моросил, Про огонь сердечный Милый говорил. Пел закат усталый: Баюшки-баю! Тяжелели травы, Кланяясь...

 

 

Белая Шейка

 

А люди, как и лебеди, с подбитым сердцем не летают.

 

Разговорились как-то Марго с Наташей.

- По ДК ты скучаешь, но возвращаться не хочешь. В Зимнем Саду откровенно страдаешь.

- Там я точно одичаю, - хмыкнула дочь.

- Может, тебе к Максиму приклеиться – он вечно чем-нибудь занят и тебя увлечет.

- Ты права, - со вздохом сказала девушка. – Может, он чему-нибудь научит, раз сама такая дура.

Сказано – сделано. Наташа тут же отправилась на поиски и нашла меня на причале. Я устанавливал камеру видеонаблюдения за озером на крыше беседки.

- Можно, я тебе помогу? - попросила Наташа.

- Ну, полезай сюда. Только переоденься: в юбке здесь не комильфо.

Невеста моя радостно побежала в дом переодеваться, пытаясь стряхнуть с себя уныние прежнего бытия.

Честно сказать, я частенько подумывал – когда же Наташа из Зимнего Сада сбежит ко мне. Юля и то чаще бывала. А я скучал по любимой. И вот свершилось!

Переодевшись, бывшая клубница поднялась по лестнице на крышу беседки.

- Ты не привязан?

- Да тут не страшно – если сорвешься, то в воду.

«Только вымолвить успела…» Все как у Пушкина.

Наташа на ноги встала, вдруг покачнулась (наверное, голова закружилась), шагнула к краю и полетела в воду. Я прыгнул за ней…

С пострадавшей подмышкой поднялся по трапу, занес в беседку.

- Вот я тупая! – разрыдалась Наташа.

Её начало колотить. Но, думаю, что не озноб. Другие чувства досаждали девушке.

Я сел на лавочку, усадил её на колени, стал укачивать, поглаживая по мокрой голове. А потом запел колыбельную, как маленькому ребенку.

Мне показалось, она уснула. Я рот закрыл, и тут Наташа:

- Спой ещё. У тебя красивый голос. Я бы пригласила тебя к нам на сцену.

И я пел – сначала одну, потом другую – тихую, грустную песню из детства моего…

- Я и не подозревала, сколько в тебе разных талантов. К тому же ты красивый, умный, заботливый, уникальный мужчина… Только дуре достался.

Меня внезапно поразила мысль.

- Нет, ты не дура, ты потеряла себя.

Наташа вздрогнула и передернулась всем станом, как кошка под дождем.

- Нам надо переодеться, - предложил я. – Пойдем домой.

А она вдруг пропела от Пугачевой:

 

Знаю, милый, знаю, что с тобой,
Потерял себя ты, потерял,
Ты покинул берег свой родной,
А к другому так и не пристал.

 

Взявшись за руки мы пошли по дорожке к дому. Я каялся:

- Ты прости меня. Я прошантажировал тебя Крымом, и ты ушла из клуба. Нам не следовало этого делать. Теперь ты страдаешь. И я за кампанию. Давай все вернем на свои места…

Наташа поцеловала меня и побежала вперед.

Переодевшись в сухое, невеста мне предложила:

- Давай что-нибудь с тобой вместе приготовим к ужину.

Заглянула в тещину комнату и крикнула в Зимний Сад.

- Мама, ужин мы с Максимом приготовим.

На кухне взяла на себя обязанности шеф-повара. Сунула кусок замороженного мяса в микроволновку, а мне луковицу и морковку:

- Помой и почисти.

Потом еще резать заставила мясо.

Поджарка получилась что надо! Наташа заслугу мне приписала. И даже мелкая попросила:

- Па-ап, а меня научишь готовить?

На следующий день певунья наша ушла в ДК. Долго не появлялась – прискакала в конце рабочего дня радостная и с запашком сухого вина.

- Меня приняли!

Глядя на маму, в садик мелкая запросилась.

За вечерним чаем Марго грустно констатировала:

- Не состоялась наша семейная Робинзонада.

А Наташа, по-моему, к месту заметила:

- С волками жить, по-волчьи выть.

От возвращения в садик Юлию задержал вдруг возникший интерес к моим хлопотам по установке видеонаблюдения. Камеры я поставил на магазине, гараже, на мастерской и бане (чтобы двор обозревать), в Зимнем Саду (две внутри и одна на дальнем выходе в сторону озера), на беседке огородной и на причале в сторону дома, на беседке причальной для обзора озера и его берегов. Все это сводилось на один монитор в мастерской.

Каждое утро ребенок садился в кресло, включал просмотр и наблюдал – кто чем занимался, и что происходило в нашей усадьбе. Настолько увлекался, что на обед его приглашали строгим голосом.

Бабуля-Маргуля (ей это прозвище шибко не нравилось) ворчала на внучку:

- Как ребенок, ей-богу… Шла бы ты в садик.

Однажды Марго стала Наташе выговаривать свои претензии к Юлии – мол, не шалит, но и не слушается:

- Давай-ка сдадим её обратно в детский сад. Там дисциплина и порядок. А рядом с Максимом она разбалуется.

Удивительные слова сказала методист Хомутининского Дома Культуры, серьезно глядя на дочь:

- Она повзрослела после Крыма.

- Мы все повзрослели, - грустно вздохнула теща.

Я хоть и не был с ними на юге, но что-то слишком часто начал вылетать из реальности. Марго вся в Зимнем Саду – её помыслы и заботы там. Наташа снова устроилась работать в ДК и расцвела – будто к ней вернулась весна. Мелкая заигралась в детектива – все следит за кем-то или выслеживает, не отходя от экрана. Я стал частью интерьера – никто мною не восхищается, как прежде бывало, даже внимания обращать стали меньше: мол, был, есть и будет всегда… 

Так хочется их всех вывести из себя. Ведь если спокойные, значит, равнодушные. А я не любил к себе равнодушия…

Как ни странно, мое минорное состояние первой заметила малознакомая селянка:

- Максим Сергеевич, что с вами стало? Поблек в вас мужчина. Менять пора даму.

Она подмигнула мне и шевельнула телесами. Теми, что спереди. Двумя.

Я поморщился, потом потупился и ничего не сказал. В ответ она посмотрела на меня так, будто перед ней не «настоящий полковник», а всеми отверженный изгой. 

- Кошмар какой! – впечатлилась она. – До чего довели мужика. И никого слушать не хотят. Придется нам всей деревней куда-нибудь переезжать. Вы с нами?

Я устал уже от того, что не понимаю чего-то важного, что происходит в нашей семье. И спросить мне об этом не у кого. Не у этой же сороки с улицы…

Потенциальным собеседником можно было рассматривать только Марго.

К ней и пошел прямиком в Зимний Сад.

- Ты не понимаешь, что ли? – она нахмурившись смотрела на меня.

- Не понимаю. Вообще уже ничего не понимаю.

- О, как! – удивилась она. – Тогда все ясно.

- Что ясно?

- Макс, а ты Наташу по-прежнему любишь? – неожиданно спросила женщина, которую я привык считать тещей.

- Обожаю! Как же иначе?

Маргарита так пристально рассматривала меня своими серыми глазами, что я почувствовал себя микробом под микроскопом.

- Если я тебя сейчас поцелую, что ты подумаешь?

- Подумаю, что тебе надоело копаться в грядках, и ты хочешь секса.

- И мы им займемся? 

- О таких делах не меня надо спрашивать.

- Ну, с тем-то другом мы всегда договоримся. Я вот что хочу тебе сказать. Может быть, ты ошибся – не Наташа, а я твоя судьба. Посмотри, сколько у нас с тобой общего – возраст, жизненный опыт, тяга к размышлениям и уединенному труду…

Маргарита перевела дыхание, бросила на меня тревожный взгляд и продолжила:

- А Наташа, она на сцене, ей дома в одиночестве – тюрьма. Конечно, как мужчина, ты ей идеально подходишь – моложав, симпатичен, вежлив, богат… Да к тому же влюблен. Но отвечает ли она твоим запросам? Вот сейчас она на людях, а ты один и умираешь с тоски…

Марго снова прерывисто вздохнула:

- А я всегда буду с тобой – в горе и радости, в любви и старости…

Я молча внимал.

- И темперамент у нас одинаковый, - тут она звонко щелкнула языком, будто приглашая – ну, поцелуй же меня, сукин кот!

Не придумав ничего лучшего, шагнул к Марго, облапил её и поцеловал. А что ещё оставалось?

До секса у нас в этот раз не дошло. А когда мы расстались, почувствовал – если я сейчас хотя бы рюмку спиртного не волью в себя, ни за что не поверю в то, что услышал: Марго мне предложила оставить Наташу и жениться на ней.

Нет, я не запойный. Даже когда очень хотелось напиться, и я это делал, то память никогда не терял: всегда знал, где моя грань.

Сейчас хотел выпить, не потому что нужно было забыться, а просто понял, какое чудовищное напряжение в себе ношу. Ведь Марго абсолютно права – она мне пара, а не Наташа. Произошла чудовищная ошибка, которую нужно как-то исправить.

Как поступить? Истина в вине! Именно её я и хотел найти в алкоголе.

Сходил в магазин за бутылкой виски. Достал из холодильника закуску. Засел в мастерской – мелкую таки сплавили в детский сад. Пить пришлось из кружки – рюмок здесь отродясь не водилось.

После первой же порции внезапно на меня снизошло озарение.

Марго не Наташа – не согласится ходить в вечных невестах: завтра же в ЗАГС потащит. С ней по-другому не получится, кроме как официальную семью создавать. А потом начнется семейная жизнь – не так сидишь, не так свистишь…

Сколько ни пил, других мыслей не появлялось – и надрался я знатно. Когда время к ужину подошло и сбору семьи за одним столом, встал вопрос – как объяснить дамам мое нынешнее состояние. Что скажет теща? Что скажет Наташа? Что скажет Юля? Нет, в таком состоянии лучше всего добраться до комнаты и лечь спать. Скажу распрекрасным – устал, выпил, хочу отдохнуть…

При мысли о Наташе у меня даже ладони зачесались – так захотелось её обнять.

- Максим? – донеслось от входной калитки.

От этого голоса меня враз жаром с ног до головы окатило. И спать резко расхотелось. Зато захотелось другого.

Остановился на пороге своей квартиры, боясь повернуть голову в её сторону, и попытался взять себя в руки. Только как это сделать, если я даже спиной чувствовал её рядом с собой? Её тепло, её запах… всю её.

- Наташ, я прилягу… Выпил немножко… Со мной все хорошо.

Я прекрасно понимал, что весь мой контроль держится на каких-то очень-очень тонких ниточках, которые могли порваться в любой момент.

- Точно? – она подошла, и мне пришлось обернуться во всей неприглядности пьяного состояния.

- Повод какой?

- О тебе скучал?

- Ты всегда теперь будешь напиваться, когда я на работе?

На миг желание пересилило все остальные чувства – я схватил её за руку.

- Максим, нет!

Тихо сказала, но будто поддых получил удар. И дыхание пропало, и сердца не слышал – оцепенел.

- Максим, что с тобой? - близко увидел её глаза полные страха.

А я и вздохнуть не мог. Грудь сдавливало от спазм. Сердце, по-моему, тоже не билось. Из последних сил рванулся куда-то, ударился о косяк, упал и затих. Жизнь уходила из меня. Я чувствовал как…

В отмирающем мозгу мелькнул чей-то голос:

- Лежи спокойно – я заведу тебя.

Кто это? Кажется, Варька. Кто же ещё может быть во мне?

Кажется, я утратил способность воспринимать окружающее. По-другому считать – потерял сознание. А вот с Варькой общался…

«Это алкоголь?»

«Это какие-то штучки побочные на омоложение организма».

«Ваш косяк?»

«Пусть будет наш».

«Что ты делаешь?»

«А что делают ваши врачи при клинической смерти? Держу под контролем жизнедеятельность организма, чтобы не было никаких негативных последствий. Ищу причину остановки сердца. Через минуту запущу и его, даже если ничего не найду. Будем жить, Максим Сергеевич – другого вам не дано!»

«Спасибо, Варвара…»

Через минуту начал осознавать окружающий мир. Открыл глаза…

Я лежал спиной на веранде. Вокруг меня дамы стояли на коленях – только мелкая на ногах.

- Что случилось, Максим? Ты напугал нас.

- Я… сейчас, - попытался встать.

- Лежать! – приказала теща и мелкой. – Юленька, принеси подушку из папиной комнаты.

Мне:

- Мы скорую вызвали.

- Отмените вызов. Я не поеду в больницу. И врачам не дам себя смотреть. Вы не знаете про меня правды. Я – инопланетянин.

- Врешь ты все. Напился и врешь, - однако дочери. – Наташ, позвони, отмени вызов. Ближний свет им из райцентра переться.

Мне принесли подушку. Наташа отменила вызов. Теща:

- А теперь четко, ясно и по порядку, если жить хочешь с нами дальше.

- Это тайна, о неразглашении которой я дал подписку. Вам незачем заморачивать свою память ненужной информацией. Достаточного того, что вы знаете обо мне. На службе в ПВО я имел контакт с НЛО – это все, что могу пока сказать…

Наконец, мне разрешено было встать, перебраться в комнату, раздеться и лечь на тахту. Наташа присела рядом, поглаживая меня по руке, вены которой отчего-то вздулись. Теща пошла заваривать успокоительные травки. Мелкая, наверное, подалась в мастерскую, просматривать свой нескончаемый детектив - записи камер видеонаблюдения. Утром-то не успела…

- Наташ, - позвал еле слышно. – Прости меня. Я с ума схожу от любви к тебе. Это что-то ненормальное. Но обещаю, что научусь быть нормальным человеком. Мы поженимся, и все у нас будет хорошо…

- Зачем?

- В противном случае, я с ума сойду.

- А может, попробовать не пить в стрессовых ситуациях? Мне понравилось быть любимой.

Я помолчал, обдумывая вопрос. Потом повернулся на бок и зарылся носом в подол её сарафана.

- Наташ, ты ведь не бросишь меня? Спиртного в рот больше не возьму ни в какой ситуации.

- Максим, - позвала девушка. – Ты слышишь меня? Я же твоя невеста.

- И жены уходят. А я без тебя сдохну.

- Никуда я от тебя не уйду. Если ты не сбежишь, будем жить долго и счастливо.

Пришла теща. Напоила чаем, от которого я уснул. Но странное дело – я вроде бы спал, но слышал все, о чем говорили мать и дочь, печалясь над моим телом. Догадываюсь, что Варькины это проделки. Но ведь и тема откровений была очень важной…

Начала теща:

- Мне кажется, Наташа, мы его сегодня чуть не потеряли. Бог хранил. И мы давай будем хранить этого человека. Ведь Максим стал для нас настоящим подарком судьбы. И кстати, когда же, наконец, ваша свадьба? Вы все откладываете и откладываете… Что происходит?

Наташа:

- Мама, я давно должна была тебе открыться и рассказать, что свадьбы у нас с Максимом не будет. Не было повода да и мужества…

- Как?!

- Мы когда в ЗАГС заявление подавать поехали, Максим спросил: «Наташ, ты как со мной хочешь жить – в любви или в браке?». Я любовь выбрала. И мы не подали заявление.

- А Юля?

- А с Юлей нормально все. В паспорт его вписали дочерью и метрики поменяли девочке. Теперь она у нас – Михайлова Юлия Максимовна. Юлю он очень любит.

- Так как же со свадьбой? Поматросит и бросит – не слыхала такое?

- И жен бросают – кольцо не удержит.

- Перед людьми неудобно.

- А давай обведем их всех вокруг пальца. В ДК столы накроем, в свидетели артистов пригласим из Челябинска. Покажемся, попрощаемся и в свадебное путешествие на недельку. Народ пусть погуляет и верит. Максим давно предлагал, а я все откладывала – тебя дурить не хотела и признаться боялась…

- Ты простишь меня? – пала Наташа на грудь материнскую.

- Ох, Наташка, - поглаживая дочь по спине, сетовала Марго. – Доиграешься ты в любовь. Потеряем мы мужика. И весьма ценного.

- Ну, выходи тогда сама, - всхлипнула девушка. – А я хочу, чтоб меня любили.

- Ага, выходи! Посмотри на себя, посмотри на меня – я старая, толстая, вредная… Кого он выберет? – Марго покачала головой. – Нет, мне с ним детей не крестить. Хотя… Ты не поверишь, а я буквально сегодня ему предложила, - решила признаться Маргарита Степановна. – Мол, Наташа, тебе не пара, женись на мне. И вот результат. Чуть в гроб мужика не загнали.

- Ну раз он брака до смерти боится, считает его убийцей любви, то и не надо мужчину насиловать. Давай будем дарить ему ласки и получать их от него самого.

- Какой-то он у нас односложный и многозадачный одновременно. Действительно, наверное, с инопланетянами общался и что-то у них перенял.

- Да-а… С этими инопланетянами… У меня совсем удивлялка сломалась. Бедная я, бедная…

Помолчали мать и дочь.

Марго:

- Вообще-то это не правильно. Ни одна женщина так поступать не должна. Если мужик порядочный, он обязательно должен быть женат. 

И тут Наташа запела… тихо-тихо, нежно и в то же время сильно, с чувством.

Я много раз слышал эту песню на английском языке – нравились мелодия и голос исполнителя, но слов не понимал.

И вот…

 

Я как свеча на ветру, горю дрожа,

Растаю к утру.

Ко мне сурова судьба.

Пред ней я бесконечно слаба.

А время бесшумно мчит

И двух людей вот-вот разлучит.

И легче руки разжать.

О, как тяжело мне тебя удержать…

 

Я спал, но слезы нахлынувших чувств бежали по щекам – я их чувствовал, они жгли мне кожу, горючие слезы любви. Но женщины не замечали моей слабости. Они обе были увлечены песней – Наташа пела, а Марго слушала, в такт покачивая головой…

 

Но если я влюблена, то сделаю так,

Чтоб ты остался со мной и ни на шаг

Никогда-никогда не отпущу от себя.

Сделаю так.

 

И вот эту замечательную девушку с её прекрасным голосом и удивительной душой я хотел похитить у человечества и заточить в свой сераль! Ну, не жлоб ли?

 

Я знаю все твои сны,

Шаги, мечты мне предельно ясны.

И в самом дальнем краю

Слышишь ты, как я тихонько пою.

Тебя свобода манит,

Но страсть моя посильнее магнит.

И ты вернешься домой,

Ведь я так хочу – будешь только со мной… (сл. Б. и Р. Гибб)

 

Слышу, милая, конечно слышу и люблю тебя бесконечно. Ната моя – так мне хотелось в этот миг затянуть её в головокружительный поцелуй, но я спал и мог только мечтать об этом…

Мы совсем забыли про мелкую. Я спал после выхода из клинической смерти и подслушивал, что женщины тут про меня говорили, а потом Наташа пела. И вот она, всеми забытая, та самая, которой спать давно пора, вдруг врывается в мою комнату и орет во все горло:

- Лебеденка кошка схватила!

- Как схватила?! – мы все подскочили, даже я, до этого спавший.

- Идите за мной, я сейчас покажу.

И мы всей гурьбой помчались в мастерскую смотреть запись, как чья-то кошка схватила птенца наших лебедей. Жуткий ужастик!

Впрочем, не все было так.

Лебеди шли солнечным утром по дорожке из будки на озеро. Впереди важный папа. Позади прекрасная мама. (а может, наоборот – их почти не отличишь!) А между ними вереницей четыре нескладных лебеденка, начавших менять пух на перья. И вдруг серая тень из кустов сиганула, схватила одного птенца за неоперенное крыло и потащила добычей. Да не тут-то было…

Пока папа-лебедь пытался понять, в чем суматоха, а мама, вытянув шею бежала за хищником, в два прыжка его настиг невесть откуда взявшийся Шамиль. Он закрыл от камеры кота, а лебеденок кубарем покатился по дорожке…

- Ну-ка, - я посадил себе мелкую на колени, взглянул на время записи и переключил монитор на камеру причала.

Вот он красавец! Шамиль легкой трусцой бежал по мостику, а незадачливый кот, отдав Богу душу, был в его пасти, безжизненно свесив голову, хвост и ноги.

- Топить понес, - догадалась Марго.

- А мы там купаемся, - посетовала Наташа.

- На той камере ещё есть запись. Пап, вернись, - подсказала мелкая.

Мы посмотрели, как Шамиль уже без кота вылизывал поврежденное крыло птенцу. Тот пытался убежать. Но собака придавила его лапой. Лебеди кудахтали вокруг, но не пытались отбить.

- Что он делает? – возмутилась Наташа.

- Хищник. Кровь лижет. Не видишь что ли? – предложила версию Марго.

Я вмешался:

- Собачья слюна – лучшее дезинфицирующее, анестезирующее и кровоостанавливающее средство из всех известных ныне в мире.

Не смотря на поздний час дамы – как я их не отговаривал – захотели взглянуть на лебедей. Вооружившись фонариком отправились к будке в огород. Матерые щенки тут же под ноги – не то чтобы ласкаться, а скорее мешать. Вышел папа-лебедь важный на свет и тоже не рад гостям. Белоснежная мама сидела в гнезде. Из-под перьев показались желтые удивленные бестолковки. Но мама хрюкнула что-то, и они разом пропали.

Марго спросила:

- Кто успел сосчитать – сколько их было?

Наташа:

- Кажется, четыре.

Я:

- Да что ему будет? Ну, крыло повредил Кошак проклятый – голова-то цела.

- А если не заживет крыло? – полюбопытствовала мелкая.

- С нами останется зимовать.

- Ура! Он жить будет в моей комнате.

- Осень будет у нас насыщенной, - загадала Марго.

Ведь действительно, четыре выводка уток и вот этих вот лебедей приютил наш запущенный огород. Дай Бог им слетать на юг и в полном составе вернуться назад. Хотя, конечно, так не бывает…

Несчастье с лебединым малышом несколько отвлекло внимание дам от моего случая. Но приступ сердечный был, и мне с этим жить. Решил я быть более нормальным, чем обычно. Хотя без секса жить с каждым днем становилось все тяжелее и тяжелее, а женщины берегли меня наперегонки, не позволяя вольностей ни себе, ни мне.

Но желание во мне уже становилось одержимостью. Ну, как они не поймут простого?

Опять один в своей комнате вечером. Разделся, лег под одеяло и уставился в потолок. Знаю, что усну ещё не скоро. Буду до полуночи перебирать в голове все, что видел сегодня и слышал, что сказал, как поступил… И думать на будущее.

Первоначальный вопрос – как быть с сексом? Понятно, что женщины меня берегут. Они на практике убедились, что мне восьмой десяток лет и, по земным меркам, я уже старая рухлядь, а не мужчина. Интимная близость мне противопоказана – не только по физическим показателям, но и душевным.

Что предпринять?

Надо серьезно поговорить с моими прежними любовницами обо всем этом. Хотя у меня оставались опасения, что коснись дело близости с Наташей, у меня опять пойдут перебои с сердцем. Правда, Варька утверждает, что ничего страшного – смерть мне в ближайшие тридцать лет не грозит – но как мне Наташу убедить, что мышца сердечная не прекращает работу, а замирает от переполняемых чувств к избраннице. Ведь с Марго такого не бывает.

Да, Марго! Запретный плод сладок – потому меня и тянет к Наташе. Реабилитацию надо начинать с Маргариты. Убедить её, что секс не страшен, а полезен, мне кажется, не составит труда. Уверен – все у нас пройдет хорошо и закончится благополучно. Потом можно пригласить и Наташу… А уж с ней наедине – как-нибудь в престольный праздник. И при этом ни грамма спиртного.

Успокоившись на этом, уснул.

Спать одному, имея под боком двух красивейших женщин, так себе занятие.

Кстати сказать, бегать вокруг озера по утрам дамы мне категорически запретили. Но я отбился – мол, бегать не буду, буду ходить.

Только вернулся с проходки, Марго усадила меня на стул, присела предо мной на корточки и стащила кроссовки с ног. Затем носки. Поставила тазик с пучком травы, заваренным кипятком. Сначала попробовала своей рукой, а потом запихала туда мои ступни, завернув трико до колен.

Я решил ничему не удивляться. От неожиданности вздрогнул сначала, а затем застонал в голос и закрыл глаза от приятных ощущений. Отвар в тазе будто вытягивал через мои стопы всю боль и усталость организма.

- Лучше стало? – спросила Марго.

Приоткрыл веки, глянул на неё. Она с нежностью смотрела мне в лицо. Подходящий момент – подумал я, но почему-то в горле пересохло.

- Спасибо, - прохрипел и откашлялся.  

Предо мной тут же возникла кружка с чаем.

- Сейчас будем завтракать, - объявила Марго.

Наташа уже ушла на работу и мелкую увела в садик.

Я загляделся на тещу, накрывающую стол – точные, четкие, плавные движения, очень женственные, завораживали. Короче, залип…

Маргарита взглянула на меня и вдруг улыбнулась. Не даром говорят – женщина всегда чувствует, когда её хотят. И слов не надо.

Так вот, улыбнулась и сказала:

- Мужчина, бросьте дурные мысли – они вам противопоказаны. Пока.

- Маргарита, вообще-то я взрослый человек, а секс всегда укреплял здоровье.

- Пойдем от обратного – сначала здоровье поправим, а потом секс.

- Ууу… - повыл в потолок от бессилия. – Есть в селе публичный дом?

- Сгоняй в санаторий.

- А ты куда ходишь, когда невтерпеж?

- Мы, женщины, привыкли терпеть. Это вам – вынь да положь.

- Да ты тиран! – устало сообщил и откинулся на спинку стула.

Она насмешливо выгнула бровь:

- Что я сделала не так?

- Твой отказ удовлетворить мою страсть выглядит издевательством.

- Это делается для твоего же блага. У кого-то из нас на днях был сердечный приступ.

- Так ты за сердце мое боишься? А ну-ка иди сюда и послушай – стучит?

Марго посмотрела на меня долгим взглядом и неожиданно согласилась:

- Хорошо.

Подошла, сунула руку под футболку, положила ладонь на грудь.

- Стучит?

- Стучит.

- А теперь поцелуй.

Она припала к моим губам. Вторую руку её я сам направил, куда хотел и застонал от удовольствия. Говорить не хотелось от слова совсем, да и губы заняты делами сердечными.

Незаметно как-то мы оказались на полу и продолжили там интимное дело. В смысле, сексом занялись. А когда удовольствие получили и просто лежали, наслаждаясь близостью, напомнил Марго:

- Проверь – стучит?

Она:

- Не забудь записи с видеокамер стереть – будет Юлии развлечение. 

А потом был завтрак – вчерашний наваристый суп и запеченная дольками картошка. Теща моя отлично готовит и из пары продуктов способна выдумать четыреста блюд. Я ел и похрюкивал, что должно было означать высокую степень застольного блаженства.

- Почему ты такой? – вдруг спросила Марго.

Я понял суть вопроса, поэтому ответил не задумываясь:

- Потому что мне нужны все вы – и ты, и Наташа, и Юличка-лапушка. Рядом с вами комфортно моей душе.

- А к другим женщинам с детьми тебя не влечет?

- Раньше ко всем влекло. Теперь выбор сделан.

Марго тихонько засмеялась.

- Ты – романтик.

- Я не могу сказать, что в жизни нашей все всегда будет гладко. Но нам ведь сейчас хорошо вместе. Зачем о чем-то ещё мечтать?

- Почему ты в этом так уверен?

- А у тебя разве остались сомнения? Дальше будет только лучше. У Юли школа. У Наташи клуб. У тебя Зимний Сад. А у меня все вы.

Ночевать ко мне в комнату пришла Наташа.

- Спокойно. Не дергайся. Все будешь делать по моей команде. Разденься.

Разделась сама.

- Целоваться не разучился?

- Нет?

- А хочешь?

- Безумно.

- Вот это отставить.

Оседлала меня верхом. Приложила ухо к груди в районе сердца.

- Пульс слышу.

Я же смотрел на её уста. Красивые, желанные, как надо припухлые… вообщем…

Наташа провела по моей нижней губе средним пальцем правой руки. И снова ухом к груди. Легонько поцеловала и отстранилась, желая посмотреть на реакцию моих глаз.

Я почти не дышал, широко распахнув глаза.

Наташа решила повторить процедуру. Только поцелуй оказался в этот раз нежный.

Я дернулся непроизвольно всем телом, и невеста моя отстранилась.

- Ты как? – спросила.

Я шумно сглотнул. Ладони мои на её обнаженных бедрах ощутимо подрагивали.

Убедившись, что я ещё жив, предложила:

- Ну что, попробуем? Только ты смотри мне в глаза и не смей их закрывать.

Сидя на мне верхом, Наташа совершала возвратно-поступательные движения, возбуждаясь все больше и больше. Я постанывал от удовольствия и в меру возможностей ей помогал. Все было хорошо. Просто замечательно. И вдруг…

Все сорвалось в какой-то миг и понеслось ко всем чертям. Не любовниками мы стали, а просто изголодавшимися зверями. Откинув все предыдущие осторожности, набросились друг на друга и измывались без всякой жалости…

Как все закончилось, я не помню. Кажется, мы оба отключились и зависли в какой-то прострации. Потом Наташа шевельнулась.

- Ты жива?

- Макс, что это было?

- Счастье…

Марго оказалась права – осень у нас была насыщенной. Вы представьте картину – четыре выводка утят превратились во взрослых уток: научились летать и однажды ночью улетели на юг. Думаю, что вернутся весной сюда.

Эти утята… Они не как лебеди-малыши – без всякой спеси бегали за Юлей с требованием подачки. Мамы их были скромнее – покрякивали издали, но близко к людям не подходили. С другой стороны, селезни не учувствуют в семейных делах – ни высиживают яйца, ни заботятся о потомстве. Возможно, недостаток отцовства им заменяло внимание мелкой. По крайней мере, утята, став взрослыми утками, охотно шли к Юлии в руки – принимали ласки и домашние вкусности.

Кстати, о питании… Злаки, которыми мы подкармливали ютящихся у нас водоплавающих, не отбили им тягу к зелени. Птицы наши навели порядок в запущенном саду – и сорняки прибрали, и падалицу фруктовую, и с вишнево-сливовым терновником расправились, да и сами деревья приукрасили, общипав им приземленные ветви.

Улетели неожиданно ночью. Как считает, мелкая – не попращавшись.

- На следующий год я их не приму, - плакала девочка.

Другое дело лебеди. Они жили у нас до середины октября. Все выросли, стали взрослыми – правда, серыми пока были птенцы. Но вот слетают в Африку, там полиняют за зиму и вернуться к нам белоснежными – как мама и папа.

Птенца с поврежденным крылом я назвал Белая Шейка.

- У Мамина-Сибиряка была «Серая Шейка» - заметила Наташа.

Других возражений не было.

Лебеди по нескольку раз за день летали над озером, готовясь к трудному перелету. А Белая Шейка печально кричала им с воды. Ночевали на берегу в огородной беседке – в будку стае уже не войти.

Мы поглядывали за ними – боялись, что тоже ночью покинут нас. Но это произошло днем. Примчался Шамиль к калитке во двор и громко залаял. Мы поняли, он о чем, и промчались к причалу. Лебеди совершали прощальный ритуал - плавали вокруг Белой Шейки и тыкались ей в оперение клювами. А она трогала их за шеи. Потом они взлетели, а она осталась и печально кричала вслед, пока семья её, набирая высоту, кружила над озером. Потом лебеди выстроились вереницей и подались на юг.

Одинокий лебедь до темноты маячил на глади озерной. А ночью я его обнаружил в будке собачьей. Мелкой сказал:

- В будке ему зимой не выжить. Твоя задача, дочь, переманить его в дом. Стань ему другом. Он сейчас одинок…

 

 

 

Добавить комментарий