В. Шабля.

Страсти вокруг наступления

Командир полка подполковник Котельнюк возвратился из штаба армии под вечер 22 сентября. Едва увидев его на пороге, Балаян сразу же задал терзающий всех вопрос:

– Ну что?

– Распоряжение об отсрочке наступления получено от Шапошникова. В штабе армии склоняются к тому, что оно продиктовано тяжёлой ситуацией в связи с поражением Юго-Западного фронта.

– И что же нам теперь – утереться и ждать следующего окружения?! – горько съязвил начштаба. – Так мы уподобляемся трусливому зайцу, шарахающемуся от каждого куста.

– Я довёл наши предложения до командования армии; там полностью с ними согласны, – холодно констатировал командир полка, не поддаваясь эмоциям. – Командарм Смирнов, например, считает, что мы просто обязаны использовать ситуативное преимущество в концентрации сил, сложившееся нынче на Южном Фронте. По его мнению, потерпев поражение на одном участке, мы должны отыграться на другом: это хотя бы отчасти восстановит общее соотношение сил.

– Так почему же мы не наступаем?!

– Потому что не можем нарушать субординацию. Есть директива Ставки.

– И что в ней написано? – не унимался Балаян. – Ничего не делать?

– Ни я, ни Андрей Кириллович Смирнов не видели текста директивы. В документах, поступивших из штаба фронта, речь идёт о том, что наступательная операция откладывается.

– Они что, не понимают, что промедление смерти подобно?! – начальник штаба был на грани истерики.

– Командарм всё понимает, потому сразу же после нашего разговора отбыл в расположение командования фронтом. Он хочет там во всём разобраться. И если ему удастся убедить комфронта Рябышева, Смирнов предложит направить просьбу о немедленном наступлении лично товарищу Сталину.

Услыхав имя вождя, Балаян несколько успокоился:

– Ну что же, будем надеяться, что здравый смысл восторжествует и на этот раз бюрократическая машина сработает быстро.