Electron.gifgreen.gif

интернет-клуб увлеченных людей

СПАСИБО

СПАСИБО

27 Март 2024

Л. Ларкина. СПАСИБО Спасибо, милая, что иногда Меня ты навещала. Теперь не те наши года! И нас вокруг так мало!...

Матерь Мира и образ Женщины.

Матерь Мира и образ Женщины.

26 Март 2024

Матерь мира -1. Матерь Мира и образ Женщины. (по страницам писем Е.И. Рерих). «Матерь мира» и «Матерь Агни Йоги». Часть...

ПОДВЕНЕЧНАЯ

ПОДВЕНЕЧНАЯ

25 Март 2024

Л. Ларкина. ПОДВЕНЕЧНАЯ Золотым кулоном Месяц над рекой. Соловей знакомый, Про любовь мне спой! Слушать я готова: Песенку твою. Завтра...

Всеобуч «Граней Агни Йоги». Тема  « Сердце»

Всеобуч «Граней Агни Йоги». Тема « Сердце»

24 Март 2024

Всеобуч «Граней Агни Йоги». Тема « Сердце». Часть первая.« Сердце! Тебе не хочется покоя…» От составителя. Сердце человека… В астрологии...

Игра «Биржа»

Игра «Биржа»

23 Март 2024

Внимание! Размещена новая таблица котировок. Что наша жизнь - игра,Добро и зло, одни мечты.Труд, честность, сказки для бабья,Кто прав, кто...

ВЕЧЕРОМ

ВЕЧЕРОМ

22 Март 2024

Л. Ларкина. ВЕЧЕРОМ Веял ветер встречный, Дождик моросил, Про огонь сердечный Милый говорил. Пел закат усталый: Баюшки-баю! Тяжелели травы, Кланяясь...

Николай Гоголь: « Какое же будешь ты, моё будущее?»

Николай Гоголь: « Какое же будешь ты, моё будущее?»

21 Март 2024

Николай Гоголь: « Какое же будешь ты, моё будущее?». 1 апреля 2024 года великому писателю исполняется 215 лет. «Мне ли...

 

 

 

А. Агарков.

Аки тати в нощи…

Года идут — честь сохранять всё проще…

/Л. Либкинд/

Ну, почему невозможно обойтись без женщины, черт возьми? Это природа подстроила так, что наша плоть нуждается в ней, как желудок в еде. Но ведь могут же некоторые мужики жить как монахи, не вспоминая об особах противоположного пола. Иногда, в периоды долгого воздержания, я им даже завидовал. И люто презирал гомосеков, считая их не просто больными, а морально-физическими уродами – заочно всех приговорил к лишению мужского достоинства. Моя бы воля…

Варианты были, но жениться вновь мне не хотелось. Во-первых, привык уже жить в одиночестве. Во-вторых, настолько увлекся литературой, что на жену вряд ли найду свободное время. А такого никакая нормальная женщина конечно же не потерпит.

Можно любовницу завести – скажем, женщину своего круга: одинокую или неудовлетворенную мужем, но… ей тоже придется уделять слишком много внимания и врать о любви. А вот этого я терпеть ненавидел. 

Дешевые девицы, что стоят на трассе – тоже не выход: есть риск подцепить заразу смертельную.

Идеальный выход из ситуации – найти содержанку. Она, по крайней мере, будет благодарна за материальную поддержку. Но давайте-ка посчитаем, что я на руки получаю – примерно, «штуку» за смену, пятнадцать в месяц. Минус кредит за машину – в остатке десять. Половины на житьё мне вполне хватает. Где найти милую женщину (сварливых дурнушек не предлагать!), которая согласится за пять тысяч рублей в месяц кувыркаться со мной… ну, хотя бы раз в неделю? Может, объявление в газету дать?

В свете этих размышлений, наверное, судьба мне подкинула знакомство с ослепительной красоткой Наташей? Поживем – увидим…

Возвращаясь домой после суточного дежурства в «Дилижансе», я каждый раз как бы заново обустраивался в родительском доме – настолько тоскливо и пусто в нем было без мамы. Казалось, за сутки в нетопленном доме холод проникал не только в стены, но и душу. Без людей ни в каком, даже самом роскошном и уютном жилье не бывает и быть не может ни тепла, ни счастья.

Работая в «Бетонпрофите», я привык возвращаться домой лишь для отдыха. Нет, правда, летом были сад с огородом… а зимой – только кровать, компьютер и водка. На этих трех китах держалась моя жизнь.

Сейчас – сутки дома. Я бы работал без выходных, но коллегам такое не по нраву. И один из китов дал течь – пить много нельзя… впрочем, вообще нельзя – ибо гаишники вычисляют таксистов на раз-два и «секут» за нами в четыре глаза. Приходится держать себя в железных рукавицах, не позволяя ничего лишнего. И не зря…

Вдруг позвонила Наташа. Она знает, что я сегодня после дежурства и все-таки беспокоит:

- Сможете мне помочь?

Да, конечно. В любое время суток, в любую погоду, в любом деле…

- Сейчас выезжаю.

Снова в машине, снова в пути…

- В расчет поцелуй? - спросила она, садясь в авто.

- Если бы ты знала, Наташа, как я хочу тебя (не сказал «люблю», чтобы не опошлить ситуацию), то не стала спрашивать, а сразу сказала: «Вези меня к себе».

Девушка погладила мою руку.

- Не хочу загонять вас в долги, ведь мы ещё не заключили окончательно соглашение – так, одни разговоры были.

Я был несколько удивлен тем, что сегодня девушка разыгрывает из себя леди Добропорядочность. Судя по всему, она ещё действительно не решилась на мое предложение.

- Тогда поцелуй – это подарок, а не плата. Ты мне ничем не обязана. Я одинокий человек и любое общество – мне награда. А уж с такой красавицей как ты, готов мчаться хоть на край Земли.

Наташа посмотрела на меня долгим взглядом.

- Ладно, посмотрим.

Я сразу понял, что она имеет ввиду – это не сложно. Маленькие женские хитрости понятны опытному человеку. Сейчас объясню… Когда мужчина склоняет женщину к интимной близости, а она ему не отказывает, многих из нас, мужики, охватывает преждевременная эйфория. Нам кажется, что бабенка уже наша, что мы уже побывали с ней в постели… И потому позволяем себе некоторые фривольности, сидя тет-а-тет в салоне автомобиля – дотронуться до соблазнительного колена, погладить манящее бедро, а то грудь поласкать… Это-то и губит нас в глазах мудрых женщин.

Вот сейчас Наташа напряглась, ожидая моего «рукоприкладства». Я медлил, а девушка, не отводя глаз, смотрела на меня и пыталась понять ход моих мыслей и желаний. Но… я завел двигатель, даже не покосившись на её безумно манящие стройные ноги под коротенькой юбкой. Мне показалось, Наташа облегченно вздохнула, хотя выглядела несколько разочарованной. Впрочем, не смотря на это, жизнь прекрасна!

- Куда едем?

- Я хотела продолжить наш прошлый разговор – так что поехали кататься, если вы не против.

- На трассу или в глухомань?

- Где вы себя уверенней чувствуете.

- Может, поужинаем для начала? Как раз собирался, когда твой звонок прозвучал.

- Давайте возьмем в дорогу шашлыков и «кока-колу».

Взяли. В дороге:

- Лежа на спине, зарабатывать можно, - с иронической усмешкой поглядывая на меня,  сказала Наташа. – А как вы относитесь к бизнес-вумен?

- Ты хочешь заняться бизнесом?

Слегка покраснев, Наташа тихо промолвила:

- А почему бы нет?

- Да нет, напротив – если есть способности, то это самый отличный способ стать богатым человеком. И обольщение прелестями дамскими в бизнесе тоже присутствует. Красота налицо, а способности к бизнесу у тебя есть?

- Не знаю. Не пробовала ещё.

- И я не лучший консультант в таком вопросе. Но тебе дана неземная красота, а я неплохо разбираюсь в мужской психологии. Своими усилиями и моими советами ты могла бы многого добиться в жизни. Сколько тебе сейчас?

- Двадцать четыре, - как эхо откликнулась Наташа.

- Самое время! И медлить больше нельзя.

- Зачем вам это?

- Я же говорил – очень хочу стать твоим любовником.

- Но мы уже договорились: ночь – за книгу.

- Книгу ещё писать да писать, а хотелось бы прямо сейчас получить от тебя награду.     

Лицо Наташи вспыхнуло.

- Вы ведь не новичок в любви. И я, поверьте, вполне земная женщина. Когда мы познакомимся ближе, то вы узнаете, что во мне нет ничего необычного.

- Меня не интересует просто секс, - сказал я, оглядывая свою спутницу с ног до головы. – Мне нужна в постели женщина, от которой сходил бы с ума.

Наташа покраснела ещё сильней, но выдержала мой раздевающий взгляд – хотя, признаться, он был скорее искренним, нежели нахальным. Очень-очень искренним.

- Зачем это вам? А, понимаю – великие чувства пробуждают великие мысли, - сказала она тоном, в котором слышалось и утверждение, и предупреждение. – А полюбить вы меня можете?

- Конечно, могу, но нам это не нужно?

- Кому это нам?

- Мне и тебе.

- Лично я захотела есть, а шашлык так восхитительно пахнет…

Мы остановились перекусить. После еды и питья что-то переменилось в чувствах Натальи – она пошла в решительную контратаку.

- Знаете, Анатолий, я много думала над вашим предложением и вот что хочу сказать, - промолвила девушка твердым голосом. – Я не могу быть куртизанкой. Жизнь дается один раз, и я хочу в ней любви. Я хочу спать с любимым мужчиной и рожать от него детей. Пусть буду бедной… Но умереть в роскоши, сожалея, что так и не увидела счастья, промотав на него все надежды в чужих постелях, гораздо хуже. Ведь правда?

Я открыл рот, чтобы возразить, но Наташа остановила меня жестом руки.

- Поверьте, я не кокетку из себя разыгрываю… Вы мне очень нравитесь, как мужчина. Я даже смогла бы вас, наверное, полюбить. Но вам ведь, Анатолий, не нужна любовь. Вы весь в книгах…

Когда она закончила свою речь, в салоне автомобиля надолго установилась тишина – только тихо-тихо лилась мелодия из радиоприемника.

- Можно я тебя поцелую… на прощание?

- Да, конечно.

Я припал к её губам, и Наташа не стала противиться, готовясь взять ещё один урок от специалиста в вопросах обольщения. Поначалу поцелуй был нетребовательным – как и тот, самый первый наш. Потом я вошел во вкус – обнял девушку одной рукой, крепко прижал к себе и впился в её губы сильнее. Моя грудь сладко заныла от тесно прижатых ко мне упругих грудей. Другая рука скользнула по её бедру к колену, а потом отправилась в обратный путь с намерением постичь головокружительные высоты…

Девушка вырвалась из объятий и оттолкнула меня.

- Анатолий, я не шлюха. И такой никогда не стану.  

Снова в салоне нет разговоров – только прерывистые дыхания: мы хватали воздух ртами, словно только что вынырнули из глубокого омута. 

Первым отдышался я:

- Извини, не хотел тебя обижать, но не сдержался: страсть – сильная штука.

- Вы… вы смущаете меня раз за разом. Вы удивительно на меня действуете.

Прощаясь возле подъезда дома, в котором она жила, Наташа чмокнула меня в щеку и сказала:

- Звоните, если однажды захотите вдруг поухаживать. У вас это здорово получается!

- Подожди, Наташа! Делаю встречное предложение – скажи, сколько ты хочешь? Назови себе цену. Может, эта сумма у меня уже есть. А если нет – я буду копить, экономя на всем. Душу дьяволу продам за одну только ночь с тобой.

- Как поэтично звучит! Нет, Анатолий, не тратьте денег понапрасну, а пишите книгу – я выполню наш уговор.

Вот так.

Роман я писал, о Наташе мечтал, а жизнь продолжалась.

Когда ещё работал в «Бетонпрофите» и мотался на машине в Челябинск, заметил на трассе молодую особу приятной наружности с чертами восточными. И даже заметил, как смещается среда её обитания – всё ближе к Южноуральску. Теперь она стала работать на трассе в Увелку – видимо, платить кому-то не захотела, и её вытурили с бойкого места.

Таксисты «Дилижанса» рассказали о ней – она местная, зовут Лилей (может, псевдоним такой?), берет недорого, и только в рот…

День обычный, работаем, как всегда. И тут очередной водитель вернулся с новостью – Лиля на трассе. Самый молодой из нас, Андрюша, тут же поднялся и к машине. Выходя из вагончика сказал Наташе:

- Не теряй меня. Я скоро вернусь. 

Девушка с усмешкой на меня посмотрела:

- Вы к Лиле следующий?

- Нет, милая, даже если бы все женщины района выстроились на трассе, предлагая себя даром – они мне не нужны. Мне нужна ты. Такой красавицы я прежде не видел.

Стрела попала в цель. 

Наташа с облегчением вздохнула и улыбнулась мне в ответ:

- Всему своё время, милый мой. Пишите вашу книгу, заканчивайте поскорей.

- М-да… Жестокая мне досталась муза.

Удивленно приподняв брови, девушка промолвила:

- Вы сами все накручиваете. Выкиньте меня из головы и сгоняйте-ка к Лиле. Впрочем, могу пообещать за вашу книгу ночь удивительной любви, какой не знали даже императоры.

Я усмехнулся, давя в себе желание:

- Ты – удивительнейшее из созданий. Я никогда не спал с женщиной, ублажавшей императоров.

Наташа поняла, что ступила на опасный путь софистики и в этот раз ей вряд ли меня победить. А унижаться не в жилу.

- Это для образа сказано, - заметила она.

- Я понял и подумал – а почему вслед за фантастическим романом мне не взяться за написание исторического? Скажем, я в роли убиенного Павла Первого, а ты его любовница. Годится?

- Мечтать не вредно, вредно не мечтать. Дописывайте ваш фантастический роман, а там посмотрим.

В вагончике никого кроме нас. Я взял её ладонь в свою и кончиками пальцев погладил тыльную сторону.

- Может, снова покатаемся завтра вечером?

Внимательно смотрел в её глаза, пытаясь понять – жаждет ли она свидания со мной?

- Снова с шашлычками, как прошлый раз…

- Можно где-нибудь и посидеть, - согласилась она на предложение, - но только подальше от Южноуральска.

- Отлично придумано, Натали. Мы сгоняем в одно место под Челябинском, где к шашлыкам подают лимоны. Ужасно вкусно получается.

- Я позвоню, когда смогу.

- Я буду ждать, - и губами погладил руку девушки, обнаженную до самого локтя.

Она взъерошила мне шевелюру.

Интересно, какими будут наши отношения, когда я подарю ей эту чертову книгу?

Но следующим звонком Наташа попросилась к маме, и мы долго просидели в машине возле знакомого домика, обсуждая дела сердечные. Женатый друг её сходит с ума. А жена его уже вычислила соперницу и грозится всеми карами. Как поступить? – Натали просит моего совета.

- Женат, имеет ребенка… Мне бы бросить его, но вижу, как он несчастен…

И я ответил:

- О, сердце женское! Симпатии и начинаются с забот. Потом возникает желание залечить раны, нанесенные ему жестокой судьбой. А там уж два шага до того, как ты вобьешь себе в голову тупую мысль, что ни одна другая не сможет полюбить его сильнее тебя. И ты пропала!

Я перевел дыхание и покосился на Наташу. Она внимала, безучастно глядя пред собой.

- Дальше жизнь совместная. Если он мужик порядочный, то будет навещать оставленного ребенка. А ты будешь ревновать его к жене. Но если он подлец, то снова ложь и предательство – найдет другую и будет бегать от тебя, как теперь бегает к тебе. Такова логика поведения всех бл.дунов.

- А вы не такой?

- Я, Наташенька, однолюб. Если у меня женщина есть, мне не надо другой.

- А если полюбите?

- Я сумею свою полюбить так, что другой уже места не останется.

- Вот и я люблю.

Наташу зримо пробрала дрожь. Кажется, я палку перегнул. Как можно тактичнее спросил:

- Ты уверена, что хочешь связать с ним свою жизнь?

Она ответила каким-то потусторонним голосом:

- Я растворяюсь в нём – вся, без остатка…

О, Бог мой! Что бы это значило?

- Остановись, Наташа, пока не поздно. Ты должна властвовать и покорять, а не бросаться в ноги тому, кто ничего не стоит. Он бизнесмен, бандит или начальник?

- Он – повар.

Час от часу не легче. Проиграть девушку в поединке с поваром – куда это годится?

- Я думал, твоим невинным ушкам ещё рано выслушивать те мерзкие истории, в коих мне пришлось принять участие по молодости лет. Но раз уж разговор зашел о «царской водке», способной растворить женское сердце, пожалуй, можно и рассказать одну. Вот послушай…

Я поведал ей историю, как мы со сватом Николаем ухаживали за одной девушкой, и что из этого всем получилось.

- Он был довольно симпатичный малый, но подлости отменной. Твой повар как – красавчик?

- Пожалуй, - согласилась девушка.

- То-то и оно…

Помолчали, думая каждый о своем.

- Я тебе говорил, что похоть будит в мужчине низменные страсти.

- Но мы уже с ним были близки. А до этого он мне не говорил слов любви.

- Не буду тебя уговаривать, - заметил я, пожав плечами. – Похоже, выбор свой ты сделала сама. Но помни, пока ты красива и молода, никогда не поздно вернуться к разговору о куртизанстве. Наиграешься с поваром – звони…

Приняв молчание Наташи за согласие, продолжил с растущим энтузиазмом в голосе:

- Детка, пойми – счастливым брак бывает тогда, когда он любит, а она лишь позволяет ему любить себя. В противном случае финал будет трагическим. Возможность без памяти любить дана лишь мужчинам, а женщинам природа присудила быть мудрыми и разливать вино любви разумными порциями.

- Как вы красиво говорите, - прошептала она, вытирая слезы.

- Ну, я же писатель, - взял её руку в свои ладони и осыпал поцелуями. – Будь моей музой!

- Нет, Анатолий! Мне приятно, что вы так мною восторгаетесь, но я хочу того, кого люблю.

- Ты будешь несчастна с ним.

- Не беспокойтесь, - сухо молвила Наташа. – Я не девочка и многое знаю о людском тщеславии. Известно мне и то, что красота не вечна. Словом, не стоит беспокоиться: моя голова не закружится. А вам спасибо за участие.

На этой ноте мы расстались. Наташа больше не звонила. А мое тщеславие – проиграть повару! – не позволяло сделать шаг навстречу. И через несколько дней я оставил «Дилижанс».

Произошло это так…

Иногда подрабатывала у нас на своей машине знакомая мне девушка с Бугра – по слухам, родственница хозяина. Ну что ж, имеет право. Она не дежурила ночами, не выходила в смену – так, приезжала изредка, обычно в выходные, и таксовала. С Наташей они были подруги, а вот Татьяна, видимо, помня о её родстве, ей форила. Мужики на это косились, но помалкивали: ведь не каждый день такое случается и потом – родственница хозяина. Но один как-то не стерпел и затеял свару – и с девушкой, и с диспетчером Таней сразу. В пылу разборки ляпнул он таксистке от сибаритства:

- Сама ты шлюха!

Едва грубое слово прозвучало, родственница спорить перестала, села в машину и укатила.

- Ну, теперь, Вова, жди от хозяина нагоняя, - посочувствовали хаму коллеги.

Тот плечами пожал:

- Выгонит – в другом месте найду работу.

На календаре была уже осень. Она набросила на деревья своё желто-золотистое покрывало, которое ещё радостно переливалось под лучами полуденного солнца. Но сегодня день выдался промозглым, а вечер холодным.

Я приехал с вызова и лег на топчан, укутавшись одеялом.

- Замерз, Анатолий? – заботливо спросил Юра и накинул на меня сверху матрас с другого топчана. – Погрейся.

Я согрелся, разомлел и задремал. Проснулся, будто не спал: все на своих местах – Татьяна за столиком диспетчера вяжет, Юрий и Вовик сидят на топчане без матраса, уставившись в телевизор. Интересно, сколько времени я проспал и который теперь час? Неужели не было вызовов? Может, ребята уже успели сгонять куда-нибудь? За Татьяной такое водится. Ведь не даром таксёры, заступая с ней в смену, преподносят диспетчеру фрукты-овощи из своих садов-огородов. Я иногда привозил из рейсов мороженое, но только Наташе. У Татьяны не был в любимчиках. Да и она мне, честно сказать, не нравилась…

Итак, ночь за окном, бубнит телевизор, все присутствующие настроены на спокойное дежурство…

И тут негромкий стук в дверь, и препагано-елейный голос снаружи:

- Вовик, ты здесь? Выходи, родной, беседа есть.

Голос из ночи действительно такой противный, что потребовалось некоторое время, чтобы вникнуть в смысл прозвучавших слов. Татьяна кивнула на дверь и сказала, глядя на Вовчика, с которым не так давно ссорилась:

- Надо понимать, это тебя – здесь нет больше Вов.

Таксист, наверное, ног не чувствовал под собой, когда поднялся и вышел наружу походкою робота. Дверь захлопнули, тишина на улице. Томительная тишина…

Потом глухой удар в стену, потрясший вагончик – будто тараном в осажденную крепость. Затем дверь распахнулась, и на мгновение показалась рука… кажется, Вовика. Рука пропала, дверь захлопнулась, а из-за неё понеслись звуки, будто кто-то шлёпал подошвами по сырой земле.

Несмотря на неопределенность происходящего, на ум пришла одна ужасная мысль – идет драка. Точнее – избиение. Я сразу вспомнил, что бывший муж оскорбленной соседки – чемпион Европы по боям без правил. А для мужчины честь жены, пусть даже бывшей, по-прежнему дело святое. Так что, Вова нарвался. И по делом: на будущее пригодится – будет знать, как женщину оскорблять и к чему может привести необузданное хамство.

Юрик не мог больше терпеть. Юрик был крепкий малый – он мог любую драку унять… но, как оказалось, не эту.

Юрик поднялся и вышел, не закрывая дверь.

- Эй, мужики, кончайте звереть.

И тут же звук удара. Потом звук падения тела. Чертыханья, сморкания, кашель, стоны…

Наконец, голос Юрика:

- Меня-то за что?

И в ответ совет:

- Пасть закрой!

Было большой удачей, что нападение я встретил лежа на топчане, да ещё замаскированный матрасом. Спасибо Юрику! Или Судьбе? Тогда не стоит её испытывать. А то можно схлопотать кулаком по лицу от чемпиона Европы по боям без правил или куда-нибудь его ногой – что гораздо хуже. Лучше ещё полежать, притворяясь спящим, и подождать – чем же все это закончится?

В вагончик вошел молодой парень. Нет, это не чемпион. Это его младший брат – не такой спортивный, но ещё более наглый и жестокий.

- Ты куда, сука, звонишь? – двинулся он на диспетчера.

- Никуда я не звонила, - попятилась от него Татьяна.

Но пятиться было некуда – позади стена. Лицо её оставалось спокойным, и только нервно сцепленные пальцы выдавали в ней волнение.

Звонкий звук пощечины подкинул меня на ложе. Подкинул, но не выкинул. Первая мысль – женщину бьют! – заменилась второй – уже не бьют… И, наконец, третья мысль решила всё – не стоит из-за пощечины чужой бабе терять свою голову. Я остался там, где был.

Между тем, незваный гость сбросил на пол проводной телефон и растоптал его в лепешку. Пока он расправлялся с невинным средством связи, диспетчер бочком-бочком… мимо стола, мимо него… через порог и на стоянку машин – здесь хоть люди нормальные, а не этот чертоброд. Разгром продолжался – на пол вслед за компьютером полетел телевизор. Потом была попытка разбить ногой выключатель. Нога салаги не дотянула до цели целых полметра. Обескураженный, он немного подумал. И саданул ногой в окно. Стекло, конечно же, не устояло. Уходя из вагончика, погромщик бутылкой минеральной воды со стола диспетчера разбил-таки выключатель, и мое убежище погрузилось в тьму.

Впрочем, нет – в разбитое окно и распахнутую дверь от уличных фонарей проникало достаточно света, чтобы не спутать, куда бежать, если мстительным братьям вдруг вздумается наш вагончик поджечь. На стоянке уже перестали шлепать подошвами по сырой земле. И стоны прекратились, и маты, и харканья… Слышен только бубнеж – не-разбери-поймёшь кто кому и о чем говорит.

Но, кажется, страсти улеглись – может, время вставать? И что я скажу? Мол, здрасьте, ребята, вы тут всех избили, а меня позабыли… Я подумал о ложе, спасшем меня от расправы, с нежностью и любовью. Не раз прежде на нем засыпал, но никогда мне топчан не казалось таким надежным и уютным. А сейчас можно спать на нём ни о чем не заботясь – буря меня миновала и вряд ли вернется, звонков на вызов больше точно не будет.

Если не спится, то думай о том, что любовь или ненависть к женщине имеет свою оборотную сторону. Вон Вовик сболтнул сгоряча лишнего и получил старицей. Или, к примеру, скажет Наташа своему повару, что нравится ей другой, и тот заявится в наш вагончик – нет, ни с жареной картошкой на сковородке, а с дружками – и что тогда делать? Не с руки мне после пятидесяти кулаками махать. Хорошо было раньше, когда пистолеты решали, чья будет красавица. Не помеха возрасту был «пиф-паф».

Впрочем, дерутся не только из-за женщин – бьют воришек и хулиганов. Просто лупцуются, потому что руки чешутся… и по пьянке.

Я поежился под матрасом, в который раз уже подумав, как мы, водители «Дилижанса» беззащитны перед обстоятельствами. Никакая ведь «крыша» не поможет, если убийца сядет в авто и приставит «финку» к горлу. Нет, определенно надо менять место работы. Ну, а пока лежу и жду утра.

Почему-то в вагончик никто не возвращается. Впрочем, что тут без света делать…  без телевизора и телефона.

Только подумать успел, порожек тихонечко заскрипел, и в вагончик вошел наш герой – избитый чемпионом Европы Вова. Он с трудом опустился на топчан без матраса, даже охнув от неосторожного движения. В солидарность с ним я почувствовал привкус кровавой горечи во рту.

Несчастный сидел, угрюмо глядя на дверь, а я подумал – почему же он не убежал в темноту? Тут до отдела милиции всего два квартала. Может быть он согласен с наказанием – получил по заслугам и ни на что не жалуется.

Вова однако отшатнулся к стене, когда в вагончик вошел младший брат чемпиона.

- Простите милорд, - засмеялся урод. – Вы, кажется, отдышались? Тогда продолжим процедуры.

И ударил жертву кулаком по лицу. Тот, охнув, подобрал ноги и свернулся калачиком на топчане. Нападавший попеременно – то кулаками, то ногами – вбивал его беззащитное тело в доски ложа.

Так почему же Вовик не убежал? На что он надеется?

После нескольких минут избиений несчастный в отчаянии вскричал:

- Ты убьешь меня!

- А я и хочу тебя убить, - сказал юный садист, пытаясь Вовику вывернуть руку, которой он прикрывал голову. – Неужели ты думаешь, что мы пришли тебя проучить?

Жертва оказалась сильней, и нападавший, оставив руку, обрушил на голову свой кулак:

- Умри, падаль!

Вова громко вскрикнул и затих. Брат чемпиона из вагончика вышел.

Прошло немало томительных минут, прежде чем избитый подал признаки жизни. Он с трудом сел – огляделся, прислушался… Поднялся, доплелся до двери и высунул голову наружу.

- Юра, они ушли?

В тот же миг ноги его потеряли опору, а тело взметнувшись в горизонтальный полет, грохнулось о стену и распласталось на топчане. Следом, как дракон, как хищник на охоте, ворвался чемпион и нанес несколько жестких ударов. Вова уже не закрывался – Вова лежал без памяти.

Господи! Сколько же может длиться этот кошмар, это ужасное зрелище! Удары, крики и стоны, раздирающие душу; конвульсии сотрясающее избитое беззащитное тело… Вагончик весь ходуном ходил – того и гляди, развалится. Конечно же, неприлично оскорблять женщину, но такие последствия, как возмездие, мне показались чрезмерными. К первому вопросу – почему Вовик не убежал, что его держит здесь (ну, не машина же, в самом деле)? возник и другой – почему чемпион так жесток? Ну, врезал бы пару раз за обиду жены, как он это умеет… а тут разошелся, прямо сам не свой: того и гляди убъет или покалечит парня.

Говорят, участникам боев без правил драк не хватает, как больному ампутированной конечности. Живут они только инстинктами, ибо мозги им давно вышибли. Периоды застоя их нервируют и накаляют до предела. Ну, звери, натуральные звери! Теперь я сам убедился в этом.

Опять наступила тишина. Чемпион из вагончика вышел. От несчастного не слышно не только стонов, но и дыхания. Я лежал под матрасом, не в силах сдвинуться с места – страх обуял меня. С одной стороны я был рад, что гнев чемпиона меня миновал, с другой донимал стыд, что спрятался-отлежался и не вмешался… Разум подсказывал, что не возможно остановить эту машину насилия и убийства. Если я вмешаюсь, то не придется сестре делить на двоих родительское наследство. А совесть зудила – ну, ты и трус!

Ситуация была трагической. Вдруг мой коллега уже погиб? Или при смерти и нуждается в помощи. Чего же я прячусь под матрасом, как премудрый пескарь? Или разборки людские меня не касаются?

В этот момент – как это ни странным может показаться вам в такой ситуации – я уснул. Лежал-лежал, за товарища переживал, себя за трусость проклинал… и вдруг отключился.

Пришел в себя, когда что-то влажное коснулось моего носа. Глаза открываю – свет фонарика мне в лицо, а перед ним страшная морда огромной овчарки… впрочем, вполне добродушного вида. Лизнув меня ещё раз, собака вернулась к хозяину. Вернее к хозяйке, потому что голос, прозвучавший в вагончике был женский.

- Вы живы? Тогда поднимайтесь.

И в милицейской форме фигурка с собакой на поводке вышла из вагончика такси «Дилижанс».

Я, выпутавшись из-под матраса с одеялом, поднялся и вышел на стоянку машин. Здесь были диспетчер Татьяна, водитель Юрий, избитый, но живой и курящий Вован, девушка с собакой и ещё один сотрудник милиции мужского пола. Их спецмашина стояла поодаль, беззвучно мигая сигнальными огнями. Налетчиков не было.

Пытаясь придать своему голосу суровость, сотрудник правоохранительных органов допрашивал сразу всех:

- Вы знаете, кто это был?

Вовик угрюмо молчал, уставившись в землю. Юрик плечами пожал и отвернулся. Ответила Татьяна:

- Каких-то два пьяных парня.

Ментам, возможно, того и надо: мне показалось – оба с облегчением переглянулись.

- Заявление будете писать?

- Вот приедет хозяин, - сказала Татьяна, - он и напишет.

Она выбрала правильный тон: менты только к ней и обращались, совершенно игнорирую очевидную картину – из трех присутствующих мужчин один безмятежно проспал нападение и совершенно не пострадал, другой с гематомой на скуле был лишь слегка взъерошен, а третий избит до потери лица. Они даже избегали смотреть на Вовика, философски успокоив свою служебную совесть: молчит парень – значит, ему это надо. Конечно, не сам он себя отхлестал, но у кого в жизни не бывает трудностей? Скажем так – не повезло. Несчастный случай – и здоровый человек в одно мгновение может стать инвалидом. Вот и всё. Следствие по горячим следам закончено.

Менты сели в свой «бобик» и укатили.

- Хорошие ребята, - усмехнулась Татьяна им вслед. – С понятием.

Оставаться на стоянке «Дилижанса» да и в вагончике смысла не было – по крайней мере, для меня. Боялся упреков от коллег, обвинения в трусости… А они храбрецы? Побоялись назвать имя чемпиона! Я, впрочем, тоже. Хотя меня не спросили…

Короче, прощай, «Дилижанс», я сюда больше ни ногой. Сел в свою машину и уехал домой. Вернулся утром. Надо было вернуться. Ведь я не рассчитался с диспетчером за дневные вызовы. А я – порядочный человек и не люблю оставаться в долгу.

Татьяны уже не было в «Дилижансе», не было Вовика. Из ночных пострадальцев был Юрик, который горячо рассказывал новой смене таксистов о происшествии. Был хозяин, который вставлял стекло. Была и Наташа, выметавшая из вагончика осколки ночного разгрома. На мое предложение посмотреть журнал записей вчерашних вызовов поначалу удивилась, а потом махнула рукой:

- Считай это компенсацией за нервное потрясение. Хозяин не взыщет. Не до того.

Хозяин на меня внимания не обратил. А я не торопился уезжать и бросал на Наташу многозначительные взгляды, показывая, что у меня к ней немало вопросов. Но девушке было не до того. И возможности задать их не представилось.

Мне хотелось ей сделать подарок – что-нибудь из тряпок или какую-нибудь маленькую драгоценность. На прощание. Но что? Пусть подскажет сама.

Мы раньше виделись через день, через два… и целыми сутками. А теперь, наверное, долго не увидимся. Ведь я твердо решил уйти из «Дилижанса». И звонить ей не буду. Наташа, найди же время со мной пообщаться – требовал мой взгляд.

Не удивляйтесь. Даже очень солидные мужчины (имею ввиду возраст) могут вести себя не так, как обычно, когда дело касается настоящей любви. А то, что я в девушку втюрился, теперь не вызывало во мне сомнения.

Как бы там ни было, я торчал на стоянке, приняв решение дать событиям развиваться своим чередом. А спешить было некуда.

Наблюдая издали за Наташей, я не мог не залюбоваться её грациозной, уверенной походкой, милым выражением лица. Эту улыбку Мадонны она впитала с молоком матери. Девушка достойна быть примой на светских раутах, а выбрала судьбу второй жены повара-алиментщика. Смешно!

Один раз мне удалось таки увидеть её необычайно теплую улыбку, обращенную ко мне. И тогда подумал – а ведь у нас вполне могло что-нибудь получиться. Что же за наваждение эта Наташа в моей жизни? – чем больше о ней думаю, тем больше хочу. Наверное, в молодости не было столь нестерпимого желания. Наверное, психика повернулась на старости лет.

А ведь кажется, хотел одиночества – мечтал ни к кому не привязываться, а завести содержанку. Ведь сам ей внушал – не влюбляйся! попасть в зависимость к другому человеку опасно, потому что у него появляется власть над тобой. Вот и договорился! Но мне почему-то кажется, что Наташа не будет использовать свою власть надо мной против меня. Не верю я в это! Опыт мне говорит – люди с такой душой редки, но порядочны до мозга костей.

Никто на меня уже не смотрит. Я сижу в своей машине, думаю о Наташе и вытираю слезы. Надо бы уехать. Успокоиться и уехать. Таксисты здесь и хозяин здесь – Наташа не выйдет ко мне поболтать, утешить, поцеловать. Она сможет меня понять – ведь сама любит… повара.

Пусть будет счастлива. Было ошибкой агитировать её в куртизанки. Даже если бы она стала богатой, это не значит, счастливой. А эта девочка, как иволга для утренней песни, рождена для красивой любви. И у наших отношений нет будущего. Ни за какие деньги, ни за какие уловки она не станет моей. Для меня лучше будет прервать наши отношения раз и навсегда.

А как же книга и наш уговор? Ах, каким безнадежным дурачком я был. Думал – расставил на красотку сети, а попался в них сам. И чтобы выпутаться, надо твердо себе сказать – нет, не люблю я её, а просто очень хочу. Вот, черт возьми, в чем все дело!

Прощай, Натали! Прощай навсегда.

Я завел двигатель и выехал со стоянки, ещё не зная куда. Я проклинал себя за то, что привязался к девушке, за то, что никак не могу о ней забыть, что оставляю её какому-то повару…

Дорога, наверное, подмерзла. И хоть ни льда, ни снега на ней не было, я почувствовал, как машину заносит на асфальте. Прокатиться «с ветерком», чтобы избавиться от тоскливых мыслей вряд ли получится. Я свернул на дорогу к лесу. Подъехал почти к самой лиственнице. Остаток пути одолел шагом. Присел на корточки, прислонившись спиной к стволу – слишком взволнованный, чтобы читать молитвы.

Обратился с просьбой – Природа-матушка, помоги мне забыть эту девушку.

 

 

Добавить комментарий